Эллиана нахмурилась.

— Вы хотите сказать — сыграть на деньги? — вопросила она с непритворной суровостью. — Это было бы очень легкомысленно с вашей стороны, сударыня.

Девчушка улыбнулась жестко.

— О, леди находит риск слишком высоким! Тогда давайте сыграем втроем с вашим спутником. Судя по его виду, он не боится…

— Постойте, — сказала Эллиана, ища взглядом двенадцатисторонний кубик на колесике, который оповещал о законном приеме ставок. — Эта игра не окупается, — серьезно сообщила она девице. — Вы рисковали бы своими средствами, играя с незнакомыми людьми. Это не кажется мне честным.

На этот раз рассмеялся паренек — Сед Рик.

— А что вообще честно, сударыня? Мы все рискуем деньгами при каждой покупке. Мы готовы заплатить за игру — по дексу за игрока, — если вам хочется проверить, какой из вас может получиться пилот.

Эллиана посмотрела через плечо паренька на эпизод, который показывал компьютер: пробитый корабль метался по экрану, пока ракетный залп не заставил его врезаться в оказавшийся поблизости астероид.

— Вы потеряете деньги, — уверенно сообщила она.

Паренек дернул плечом.

— Возможно, — отозвалась девица. — Но мы рисковать не боимся.

Эллиана помедлила, ее пальцы сжались на руке Даава — ему уже показалось, что она сейчас повернется и уйдет…

Ее глаза снова вернулись к экрану, а потом скользнули по записанным рядом правилам игры.

— Мы можем выиграть, — пробормотала она, возможно, говоря сама с собой.

— Правда? — спросил Даав так же тихо, продолжая одним глазом наблюдать за подростками.

Они оба буквально источали зудящее напряжение. От силы их отчаяния у Даава заломило скулы.

Подростки держались так, словно им знакомы были родство и клан — они не были обычными портовыми крысами. Хотя их движения были подпорчены страхом, но в них проглядывала уверенность и ловкость, говорившие о потенциале пилотов… Если, конечно, они смогут удержаться в относительно спокойных районах порта и не окажутся в борделе на самом дне.

— Даав? — тихо проговорила Эллиана, и он заглянул в ее потемневшие зеленые глаза. — Объясни мне, что тут не так? — прошептала она.

— Не так…

Он снова бросил взгляд на подростков: голодных, испуганных — и слишком гордых, чтобы просить о помощи. Они слишком молоды, чтобы находиться здесь, зазывая незнакомцев на игру по два декса… Он резко вздохнул и адресовал Эллиане улыбку.

— Думаю, нам следует сыграть, — тихо сказал он, — раз эти двое юных господ так вежливо нас пригласили.

Она медлила, глядя ему в глаза. По ее лицу он увидел, когда она приняла решение, — а потом она отвернулась, запуская руку в карман. К подросткам полетели две сверкающие монеты.

— Идет, — заявила она с учительской строгостью. — Мы берем торговый корабль.

Их противники радостно вздрогнули, проявив прискорбную несдержанность.

— После вас, пилот, — сказал Даав, направляясь к их местам.

Положение не было полностью безнадежным, но оно было далеко не хорошим. У них осталось мало топлива, поскольку они предпочли спасаться бегством от последнего нападения, не рискнув противопоставить легкое вооружение торгового корабля превосходящей огневой мощи пиратов.

Пираты, конечно, начали преследование и теперь находились у самой станции, ожидая приближения злополучного торговца.

Эллиана отвергла предложение Даава, заключавшееся в том, чтобы дозаправиться и, обогнув планету, атаковать пиратов:

— А если они предпочтут не простое орбитальное вращение, а выберут точку Лагранжа? Тогда у них будет преимущество, а мы окажемся на невыгодной орбите.

Ее предложение сбросить все грузовые капсулы, кроме одной, ради того, чтобы везти дорогой груз и иметь максимальную скорость, было не лишено достоинств, хотя и сильно зависело от способностей пилота, которому предстояло уйти от пиратов и первым сделать прыжок. Тем временем чем дольше они оставались у станции, тем больше очков теряли.

Даав инстинктивно посмотрел на один из приборов, проверяя состояние корабля. Пульт управления был настоящим, а окружавшие их изображения — совершенно достоверными. Обрывки станционных переговоров, которые доносились из комма, были явно позаимствованы из реальных записей.

Конечно, начальник станции чересчур вежливо обращался к кораблю, который прилетел, преследуемый пиратами и обломками, но, как с иронией подумал Даав, даже лучшие игры имеют какие-то недостатки. Он вздохнул и снова сосредоточил внимание на индикаторе груза.

— А что, если мы сбросим пять капсул? — тихо предложил он. — Мы обменяем груз с известным пунктом назначения на такой груз, о котором пираты не подозревают.

— Это повысит наши шансы добраться до точки прыжка, — согласилась Эллиана, и ее пальцы стремительно пронеслись по пульту. — Карадор, — заявила она, повторив вслух его мысль, словно они были давними напарниками. — Нам придется вести их на хвосте до самого прыжка. Если время будет нам благоприятствовать и если мы купим весь зарегистрированный гринабль, то получим прибыль.

— Согласен. А как насчет синтрыбы? Таблица говорит, что она имеет большую ценность, а на Карадоре ее мало.

— Она плохо переносит большие ускорения. Чтобы получить нужную сумму, нам нужно восемьдесят девять процентов выживаемости, а мы можем столкнуться… — Она секунду помолчала. — Шесть g не являются полностью недостижимыми…

«Не являются полностью недостижимыми», — подумал Даав, ощущая прилив смеха и уважения. Эллиана Кэйлон предъявляла высокие требования к своему кораблю — и себе самой.

— Ладно, — согласился он, глядя, как ее пальцы работают с клавиатурой, чтобы проверить ответ, к которому она уже пришла с помощью мысленных расчетов, — загружаем гринабль. Но я хочу купить груз сорок семь: он записан как спекулятивный. Он нас не слишком задержит, а стоит мало.

— Неиспользованный материал топографической разведки Лозиара? Но…

— Поверь мне, — пробормотал он, и ее пальцы заплясали по клавишам, подтверждая покупку.

Тем временем она уже называла цифры орбиты и удаления, которые он должен был проверить.

Даав почувствовал себя лучше, хотя полет все равно оставался рискованным. Создатель игры обладал удивительной склонностью к мелочам, и если судьба была к ним благосклонна, то он только что купил пятнадцать тысяч земных тонн геодезических вешек. Плотность груза в этой капсуле была чрезвычайно близка к той, которую сохранила его память, столь прискорбно склонная запасать всякое барахло…

Корабль приближался к готовности. Даав запросил данные по топливу, мысленно прикидывая время и возможные траектории, словно они действительно собирались в полет.

— Они будут вести обстрел с намерением нас захватить, Даав? — спросила Эллиана совершенно серьезно.

— Или хотя бы захватить наш груз. Но скорее всего и нас, поскольку за это они получают дополнительные очки.

— Да. Я задействую дальнобойное оружие, как только мы выйдем из шлюза, и включу метеоритную защиту на полную мощность…

Ее лицо было напряженным, полностью захваченным поддельной реальностью игры. Даав выгнул бровь.

— Станция будет вопить. Не говоря уже о штрафе.

— Только если мы вернемся, — ответила она, и Даав чуть не расхохотался от восторга.

Она говорила так смело, словно каждое утро нарушала по дюжине правил. А он сам — кто он, если не внук пирата?

Отстыковка завершилась. Корабль вывалился из дока, и Эллиана включила вооружение и щиты.

В реальном мире включение вооружения в такой близости от станции стоило бы пилоту лицензии. В этом мире станция, как он и предсказал, завопила, хотя и не с такой интенсивностью, как сделал бы любой начальник станции из тех, с которыми был знаком Даав.