— Если она вернется сюда, сударыня, оставьте известие мастеру дэа-Корту из ремонтной мастерской «Бинджали», в порту Солсинтры.

Он посмотрел на Самив, которая прятала пистолет.

— Вы поможете мне в поисках?

— Я требую этой чести, — ответила она и пошла за ним по вестибюлю.

Он прошел за ней по переулку, двигаясь по следу, который ее плечо оставило на разбитом заборе. Он обнаружил места, где она падала, где она ползла по земле, пока не находила столб ограды, беседку или дерево, за которые могла уцепиться, чтобы встать на ноги.

Переулок пересекался с более широкой улицей. На другой стороне следов ее движения не оказалось. Они с Самив снова перешли улицу. Она пошла направо, а он налево, в поисках знака, следа, нити…

Нить.

Ярко-синий обрывок, зацепившийся за чешую ржавчины на столбе для вывески. Он стал смотреть внимательнее, двигаясь по расширяющейся спирали вокруг этого шепотка надежды, но больше ничего не нашел. Отчаявшись, он вернулся к столбу.

Может быть, ее увидели Стражи порядка и, смутившись ее неуравновешенностью, забрали к себе в Гильдию? Но она ведь назвала бы им свое имя, свой клан!

Содрогнувшись, он понял, что, может быть, и не назвала бы. После ожога мозга она могла и не вспомнить такие вещи.

Куда она направилась, если бы была собой?

Несомненно, в «Бинджали».

Но в том состоянии, которое он видел, — падая там, где не находилось опоры? Возможно, она могла остановить такси, но у Эллианы в кармане редко бывало больше пары дексов…

Шум двигателя заставил его вернуться к реальности. Повернувшись, он увидел, как по улице медленно едет такси. Видимо, таксист заметил его интерес: машина остановилась у края тротуара, дверь для пассажира поднялась.

— Подвезти, ваша милость?

— Мне нужна информация, — сказал он, наклоняясь, чтобы видеть водителя. Он вытащил из кармана кантру. — Я ищу друга — светловолосую леди, очень худенькую. Зеленые глаза. Возможно, она плохо соображала, куда ей нужно и… нетвердо держалась на ногах…

Водитель напрягся, но ничего не сказал. Выждав секунду, Даав тихо проговорил:

— Вы ее видели.

Мужчина повел плечами, подался вперед, что-то переключая на пульте.

— Я ее видел, — сказал он, глядя на Даава жестко и упрямо. — Отвез ее в город. Высадил на площади Торговли.

На площади Торговли? Порт располагался на противоположной стороне города! Даав нахмурился, разглядывая лицо водителя, почти ощущая вкус лжи. И все же…

— Вы должны извинить меня за повторный вопрос, — пробормотал он, слыша, как справа к ним по тротуару подходит Самив. — Я — второй пилот этой леди и боюсь, что она… очень больна. Возможно, она выглядела… не совсем так, как я сказал. Возможно, ей причинили боль. И вы решили, что видите перед собой виновника. Я умоляю вас сказать мне, не отвезли ли вы ее в порт. Я прямо скажу вам, что опасаюсь за ее жизнь, если она сядет на паром до Солсинтры.

Таксист поколебался, а потом заявил:

— Я хочу посмотреть на ваши руки.

Недоумевая, Даав показал ему руки. В освещении салона блеснуло Кольцо Корвала. Таксист долгую секунду рассматривал его руки, а потом перевел взгляд на его лицо.

— Это не причинило бы тех травм, какие я видел. Для такого нужны камни. — Он вздохнул и отвел глаза. — Я отвез ее в Гильдию пилотов и скажу вам сразу, что говорила она что-то непонятное.

Мицел снова посмотрела на свидетельства о передаче собственности, которые она держала в руках. Каждое было оформлено Эллианой Кэйлон на имя Ран Элда Кэйлона. Одно — на счет с акциями Ормита, второе — на космический корабль под названием «Полоса удачи». Оба были подписаны. Подпись на обоих не принадлежала руке Эллианы.

— Вени уже призналась в том, что подписала их вместо сестры, — проговорила Глава Мицела, продолжая смотреть на изобличающие бумаги. — Думаю, что я видела достаточно. Хотя есть возможность — пусть очень небольшая, — что твоя сестра Эллиана вынесла то, что ты ей устроил, и вынесла это, не пострадав, Делм не может не видеть, что твои действия демонстрируют преднамеренное и осознанное желание завладеть тем, что тебе не принадлежало по праву, не останавливаясь ни перед чем. Даже перед смертью твоей сестры.

Мицел подняла голову и устремила взгляд на мужчину, стоявшего перед ее письменным столом. Мужчина был одет в дорожный костюм — и отнюдь не по первому слову моды. Плащ целый, но поношенный. Рубашка и брюки сшиты на него, но довольно давно. Сапоги… будут доставлять ему неудобство. На нем не было ювелирных украшений. Лицо его было бледным.

— Мицел не приемлет убийства родичей. После того как ты показал себя способным на такой ужас, Делм не может поступить иначе, как объявить тебя умершим. Ты покинешь этот дом. Немедленно. Ты никогда сюда не вернешься. Клан Мицел не имеет перед тобой никаких обязательств. Ты бесклановик, изгой.

Стоявший перед ней мужчина низко опустил голову.

— Поскольку ты был когда-то моим сыном, я дам тебе кое-что, что ты сможешь унести с собой. Одежду, которая на тебе. Монету достоинством в кантру. — Она выдвинула ящик письменного стола, достала оттуда пугач, принадлежавший когда-то ее матери, и полупустую коробку с пульками. — Оружие.

Ран Элд посмотрел на нее. Его лицо было мокрым от слез. Она положила пистолет и заряды на стол. Через секунду он их взял. Мицел наклонила голову и встала.

— Я провожу тебя до двери.

Он молча прошел с ней по коридору, потом — через вестибюль. Когда она открыла дверь, он повернулся к ней, но она отвернулась. Через мгновение его шаги зазвучали на ступенях крыльца, после чего она закрыла дверь и заперла ее.

Выполнив свой долг, Мицел уступила место Байрин Кэйлон, у которой только что умер сын. Она прижалась щекой к двери — и оплакала его уход.

— Да, — со вздохом проговорил дежурный у входа в здание Гильдии Целителей в Чонселте и отступил, давая им войти. — Жон дэа-Корт предупредил, что вы сюда явитесь и что не в его силах вам помешать.

Он закрыл дверь и сделал им знак идти следом. Они молча прошли за ним по короткому коридору и оказались в маленькой гостиной.

— На буфете стоит вино и хлеб с начинкой. Начальник филиала очень скоро спустится и поговорит с вами. А тем временем меня попросили передать пилоту йос-Фелиуму настоятельнейшую просьбу стараться сохранять спокойствие. У нас в здании находятся новички.

Он поклонился и оставил их ждать. Дверь за ним сразу же закрылась.

Остановившись в центре комнаты, Корвал вздохнул, а потом повернулся и устремил на нее взгляд, который по мягкости мог сравниться разве только с обсидианом.

— Не желаете ли подкрепиться, пилот? — спросил он с заботливостью, которой она не ожидала — при таком-то взгляде. — Умоляю вас, сядьте. Я безжалостно пользовался вашей добротой этим вечером, когда вам и так больно из-за моей некомпетентности. По крайней мере позвольте мне подать вам немного вина.

— Спасибо, — ответила Самив, подходя к двойному креслу и в благодарном оцепенении опускаясь на мягкое сиденье. — Думаю, что сяду, но, наверное, вино…

Дверь распахнулась, и в комнату вошла седовласая женщина в простой рубашке и брюках. Она отрывисто поклонилась.