Прием начался удачно. Гости прибыли и были представлены друг другу. Было разлито вино, начались разговоры, а потом Делм Гвайара очень любезно — и громко — высказал Энн комплимент относительно процесса ее мышления и попросил, чтобы она оказала ему услугу, подписав экземпляр своей книги.

— Конечно, я буду очень рада это сделать, сударь, — отвечала Энн, как и подобает, и Гвайар поклонился, прижимая руку к сердцу.

— Я — ваш должник! — заявил он и повернулся к Делму Биндана: — А вы уже имели возможность прочесть книгу леди йос-Галан? — осведомился он.

Даав решил, что это очень нехорошо с его стороны. Он сделал ставку на то, что леди йо-Ланна, сестра Главы Гвайара, успешно исправит столь неудачное начало, однако она оказалась в дальнем конце комнаты, где разговаривала с Кэйзин Не-Зейм и торговцем бел-Уриком.

Биндан поклонилась с едва заметной чопорностью.

— Увы, сударь: обстоятельства лишили меня этого удовольствия.

— Великолепный труд! — продолжал восхищаться Гвайар. — Переоценить его просто невозможно. Вам непременно следует приобрести экземпляр и прочесть его.

— Право, сударыня, не разрешайте ему заводить разговоры о книгах! — с шутливой суровостью укорила леди йо-Ланна, ворвавшись в разговор вихрем раздушенной материи. — Малейшего предлога достаточно, чтобы он держал вас тут весь вечер и до утренней трапезы! Вы любите цветы? Я признаюсь, что питаю к ним настоящую страсть. Прошу вас, пройдемте со мной к окну. Оттуда видна просто дивная клумба с глон-розами! Я как раз говорила мастеру пел-Урику…

Продолжая трещать, она увлекла Делма Биндана за собой. Эр Том подошел и заговорил с Гвайаром, а Даав, позволив себе тайный вздох облегчения, поспешно вернулся к идущему поблизости разговору.

Его темой было самое выгодное соотношение аккумуляторов и массы у кораблей класса «В», и его собеседники — пилоты тел-Изак и пен-Эврит — так им увлеклись, что не заметили его недолгого невнимания, а также, как он надеялся, озорства Делма Гвайара.

— И вот что я вам скажу, господа, — говорила Самив тел-Изак с оживлением, которого прежде Даав за ней не замечал, — если бы у нас не оказалось автономной третичной системы, то мы и сейчас не закончили бы того прыжка. Дело было на волоске от полной катастрофы.

— Да, сударыня, но вы судите только по одному случаю, — возразил пен-Эврит. — Насколько часто приходится использовать систему третьего, не говоря уже четвертого уровня? Право, если речь идет о лайнере, где перемещаемая масса и без того огромна, отказ от дополнительной и статистически мало используемой системы может только…

— Подвергнуть опасности пассажиров, — договорил за него Даав, решительно вступая в разговор.

— Вот именно!

Самив тел-Изак бросила на него одобрительный взгляд. Пен-Эврит выгнул брови.

— Да, но он же из Клана Корвал, сударыня, и не мог сказать ничего иного. Не так ли, пилот?

— Нисколько, — вежливо ответил Даав. — Я хочу просто отметить, что компания, которая регулярно теряет пассажиров и корабли, наверняка очень быстро разорится. Разве не разумнее перестраховаться и использовать третий уровень страховки, перемещаемая масса которой уже включена в стоимость полета, и продолжать получать прибыли?

Пен-Эврит наклонил голову.

— Ну конечно. Кто из нас может спорить с пилотом?

— А кантры настолько важнее жизней, — отозвался Даав, ловко отклоняя выпад, который явно был нацелен на то, чтобы проверить крепость брони Самив тел-Изак.

Губы пен-Эврита чуть изогнулись, и он едва заметно наклонил голову, признавая правоту собеседника. Новую атаку он начать не успел: пробили часы.

Эр Том предложил руку своей спутнице жизни и бросил быстрый взгляд лиловых глаз себе за плечо. Даав выгнул бровь, и его чалекет, получив нужные указания, повел процессию гостей из парадной гостиной в столовую. Краем глаза Даав увидел, как Гвайар берет под руку Кэйзин Не-Зейм, и решил, что такое распределение гостей за трапезой должно быть удачным.

Пен-Эврит поклонился.

— Прошу меня извинить, Корвал, и вы, сударыня.

Едва он успел пройти три шага, как леди йо-Ланна потребовала его правую руку для Делма Биндана. Сама леди завладела рукой Лен Сара Анабы, которому весьма благоволила.

Даав повернулся к своей нареченной — и замер, не закончив поклона. Его поразило, как напряглись мышцы у ее глаз.

— Я вас обидел? — импульсивно спросил он, не успев оценить уместность своего вопроса — которая определенно была сомнительной.

Что еще хуже, он задал его в модальности пилотов, которую использовали они с пен-Эвритом, что было для высокого лиадийского максимальным приближением к товарищеской модальности. А ведь она даже не давала ему разрешения называть ее по имени!

Самив вздохнула, и на ее лице он прочел не столько гнев, сколько недоумение.

— Никаких обид, — отозвалась она, хотя бы приняв предложенную им модальность пилотов. — Но вы не могли не знать, что этот удар предназначался мне. Не понимаю, почему вы его приняли.

Даав поднял бровь.

— А я должен был допустить, чтобы мою будущую жену обижали?

Ее лицо разгладилось, словно его ответ послужил подтверждением того мнения, которое она о нем составила — и которого не выдавала.

— О, полезно узнать, — пробормотала она все в той же модальности пилотов. — Оказывается, сейчас мне отведено место среди имущества Дракона!

Он считал себя хорошо защищенным от всех игроков на поле лиадийского светского общества, но выпад оказался хитроумным и задел за живое. Даав перевел дыхание и увидел, что Самив тел-Изак поспешно подняла руку, а в ее широко распахнувшихся глазах появилось нечто очень похожее на страх.

— Прошу прощения. Тут не было желания оскорбить — только понять, что от меня потребуется, помимо оговоренного в контракте. Они остались в гостиной одни. Если они в ближайше время не явятся в столовую, все расписание вечера будет нарушено, а гости начнут смаковать скандал.

— Мною двигало, — сказал он, стараясь говорить как можно мягче, — желание уберечь вас от огорчения. Вы — гостья моем доме, и я был в состоянии оградить вас от невежливость пен-Эврита. Что до требований к вам — то они ограничатся только контрактом, если вы того желаете, леди. Но я почел бы за честь, если бы мы стали друзьями.

— Друзьями. — Судя по тому, каким непонимающим оставался ее взгляд, он с тем же успехом мог говорить на языке шатра своей бабки. Она огляделась, по-видимому, только теперь заметив, что они остались одни. — Мы отстали.

— Совершенно верно. — Он осторожно перевел дыхание. — Самив.

Она изумленно подняла голову.

— Мое имя — Даав, — сообщил он ей и подал руку. После секундного колебания, чуть склонив голову, она положила пальцы на его рукав.

— Трудно привыкнуть, — пробормотала она, — что дружба может считаться фактором брака. Дружба… для товарищей по команде, пилот. Я уверена, что вы меня понимаете.

— Безусловно, — заверил он ее, направляясь к двери. — Но, возможно, мы могли бы считаться… членами одной команды. И даже — пилотами одной смены.

Она молчала все время, пока они шли по коридору. Уже на пороге столовой она подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза.

— Такое отношение представляется вполне возможным для разведчика, — медленно проговорила она, — но… менее открытым умам оно дается… не без труда.

Она не сказала, что не станет пробовать — хотя было совершенно очевидно, что не станет, поскольку ей удалось так долго выживать в обществе, где малейшее проявление слабости провоцировало атаку.

Однако Самив сидела рядом с ним за столом и разговаривала непринужденно, с гораздо меньшей сдержанностью, чем раньше, и Даав позволил себе надеяться, что она все-таки попытается относиться к нему больше как к пилоту и меньше — как к Дракону.

Осталось соблюсти еще одну традицию, и Самив не стала возражать против прогулки по знаменитому саду Корвала.

Вот почему, когда остальные гости уселись играть в карты в гостиной, Даав повел свою нареченную по боковому коридору, который вывел их на внутренний двор.