«Сама ведь просила обо всем рассказать», — мелькнула в голове мысль.

Неожиданно погрузившееся в темноту пространство пронзил резкий сухой щелчок, словно от затвора старого фотоаппарата.

Кэрен вздрогнула и хотело обернуться на звук, который, казалось, доносился откуда-то сзади, но ее отвлекло другое.

В воздухе, прямо перед ней, неожиданно возникло видение: сверкающий в лучах закатного солнца бескрайний луг. Высокая трава с хвостиками-метелками приятного, нежно-сиреневого цвета слегка покачивалась из стороны в сторону, повинуясь плавным движениям ветра. Необычайно красивое небо, расчерченное насыщенно-лиловыми полосками облаков, казалось, было нарисовано в искристо-желтой гамме, переходящей в ярко розовый и кораллово-красный.

Вдали, касаясь острых горных вершин, медленно и величаво заходило солнце. В его его свете горы казались очерченными по краям золотистой каймой, и от выглядели еще более резкими, тонкими и ясными.

Картинка разрасталась, заполняя собой все вокруг, и в какой-то момент Кэрен почувствовала, что находится уже не в комнате Хранителей, а прямо внутри этого видения.

«Кинотеатры 5D отдыхают», — почему-то вдруг подумала она, вдыхая свежий воздух, несущий с собой нежный запах цветов и ванили.

Кэрен почувствовала, как вертевшиеся в голове тревожные мысли успокоились и затихли, а душу наполнило ощущение свободы и вечной молодой весны. Хотелось взлететь и парить над все этой красотой, чувствовать себя частью этого бескрайнего неба… Не ощущая ни времени, ни пространства, ни границ.

— Это — наш Этрион, — послышался откуда-то со стороны знакомый голос.

Кэрен обернулась, ища глазами Хранительницу, но не увидела ее, хотя точно чувствовала, что девушка где-то совсем рядом.

— Когда-то давно мы всей семьей жили в поместье в окрестностях Лэранта, и окна моей спальни выходили на этот луг. — слова Китнисс звучали тихо и немного печально. Словно с сожалением о том, что минувшее дни ушли навсегда и безвозвратно. — И я очень любила смотреть на закат, могла часами не отходить от окна… Это было безумно красиво!..

«Почему «было»?» — хотела спросить Кэрен, но вовремя прикусила язык, понимая, что сейчас ей лучше не лезть с расспросами — что-то подсказывало ей, что история, которую собирается рассказать Кит, будет не веселой.

Снова раздался сухой щелчок, и прекрасное видение потускнело, превращаясь в слоистый белесый туман, окутавший все пространство. Неожиданно налетел порыв ледяного ветра и подхватил бледное облако, закручивая бешеным вихрем.

Почему-то девочке сразу вспомнилось, как сдувает ветром нарисованные цветным песком картины. Наверное, окружающее сейчас было похоже на нечто подобное.

Ураган прекратился почти так же резко, как и возник. В глаза ударил яркий свет, от которого невольно пришлось зажмуриться. Наконец, когда глаза привыкли к освещению, Кэрен смогла оглядеться.

Она стояла на широкой круглой площади, вымощенной снежно-белым камнем, с гладкой, словно отполированной поверхностью, нестерпимо сверкавшей при ярком солнечном свете.

От площади, подобно лучам, отходило множество узких улочек, по обеим сторонам которых рядами стояли небольшие двух- или трехэтажные домики самой разнообразной расцветки, начиная от бежево-коричневой и заканчивая ярко розовым или лимонно-желтым. То ли от такой окраски стен, то ли от того, что все домики были почти одинаковыми — маленькими и аккуратными, с изящными балкончиками, увитыми бело-голубым плющом, и небольшими зелеными садиками, все они казались какими-то ненастоящими, словно игрушечными.

«Неужели в них кто-то живет?» — подумала Кэрен. Осматриваясь, она уже который раз ловила себя на мысли, что где-то уже видела все это раньше.

Девочка обернулась… и замерла, потрясенная увиденным.

Позади нее, величественно и гордо возвышаясь над землей, стояло огромное, словно вырезанное из цельного куска белого мрамора, огромное здание, полукругом расположившееся у площади. Искусная резьба, белоснежные колонны и ярко сверкающие при солнечном свете башенки — все это не могло оставить Кэрен равнодушной, и она продолжала стоять на месте, замерев от восторга. А вокруг здания, направленные на четыре стороны света, пронзали небо ослепительными пиками четыре башни, казалось, касавшиеся вершинами облаков.

— Это — ЛэрАнт, наша столица, — послышался голос Китнисс. — Здание, на которое ты смотришь — Дворец Антэррель, где раньше хранились Кристаллы Жизни. Именно в их честь и названо само здание. Кстати, Дворец Совета в нашей Долине является маленькой копией этого. Так что не удивляйся, если он покажется тебе знакомым.

— Здесь тоже проводили собрания Хранителей? — поинтересовалась Кэрен.

— Собраний тогда не было, — ответ Кит прозвучал немного резко. — Это сейчас нас больше сотни, а тогда сила Кристаллов была доступна лишь единицам. Лишь пятеро этрионцев могли называть себя хранителями!..

— Понятно, — задумчиво протянула девочка, хотя на самом деле все обстояло с точностью до наоборот.

— Хотя… — снова произнесла Китнисс. — Иногда мне кажется, что именно из-за этого мы и проиграли… тогда, во время Восстания… Если бы нас было больше, мы, может быть, смогли бы дать отпор. Но, увы…

Она замолчала, видимо, обдумывая сказанное. Вновь мысленно переживая какие-то события.

Кэрен терпеливо ждала, пока Хранительница снова заговорит, но, вместо этого, опять раздался резкий сухой щелчок, казалось, заглушавший все прочие звуки, и видение улиц Лэранта потухло.

Вместо этого девочка вдруг оказалась посреди равнины, заросшей высокой, раскачивающей из стороны в сторону, травой с тонкими гибкими стеблями.

Равнина была не слишком широкой, может, около полукилометра, и, как казалось с первого взгляда, бесконечно длинной, растянувшейся с севера на юг прямой зеленой полосой.

— Долина Юнг, — произнесла Китнисс. — Это название тебе ничего не скажет, однако, с нашего языка это переводится, как «одинокая».

Кэрен огляделась.

И правда: равнина, огороженная с одной стороны глухими, почти отвесными скалами, а с другой — заканчивающаяся резким обрывом, выглядела пустынно, одиноко и заброшенно. И еще почему-то очень тоскливо.

Лишь пронизывающий ледяной ветер, неожиданно накатывающий резкими надрывными порывами то с одной стороны, то с другой, высокая качающаяся трава, отдающая при свете заходящего солнца серебром, и серые, угрюмые глыбы гор.

Рядом послышался тяжелый вздох Хранительницы.

— Такой Юнг была раньше, — голос девушки соответствовал атмосфере долины: такой же печальный и тоскливый.

— Китнисс?.. — осторожно позвала девочка. Она все-таки решилась задать давно вертевшийся на языке вопрос. — Почему ты постоянно говоришь об Этрионе в прошедшем времени?.. Неужели все эти чудесные места… Неужели их больше нет?..

По затянувшемуся молчанию Кэрен поняла, что попала в «яблочко».

«Вот зачем? Зачем я это спросила? — мысленно ругала она себя. — Ведь знала, что не стоит!..»

— Ки-и-ит…

Вместо ответа снова раздался резкий щелчок. Повинуясь ему, видение потускнело, мгновенно теряя всю яркость цветов, а потом и вовсе — погасло.

Вокруг снова воцарилась непросветная темнота. Пустота вне времени и пространство.

— Эта история, — тихим голосом внезапно начала рассказывать Хранительница, — случилась около десяти лет назад. Дату никто не запомнил: день, который начинался также, как десятки и даже сотни таких же, не нес с собой никаких запоминающихся событий. А потом у нас были проблемы по-важнее, чем вспоминать, какой сегодня день недели или число.

Девушка замолчала, словно давая Кэрен время осознать всю серьезность и значимость своих слов. Потом глубоко вздохнула и продолжила, перейдя почти на шепот:

— Нашу планету еще с древних времен населяли две расы.

Главной чертой этрионцев можно было назвать спокойствие и умиротворенность. Мы умели жить без этой лишней спешки и вечного беспокойства, так подобного людям Земли, находиться в гармонии с окружающим миром. Любить, понимать и ценить природу. Трепетно относиться к ней. И она отплатила нам тем же, доверив все свои секреты и тайны. Дала нам возможность управлять своими возможностями…Так и появились Кристаллы Жизни, в которых и заключена вся эта могущественная сила.