В случае полной оплаты – скидка 10 процентов. Чек на предъявителя должен быть доставлен в конверте с надписью «От м-ра Баркли для м-ра Морлока» в бар отеля «Галифакс» (в Нью-Йорк) не позднее 1 августа сего года. В случае отсутствия чека, или получения меньшей суммы, у Вас возникнут неприятности. С надеждой на взаимопонимание, всегда Ваш Морлок».

– Как вам? – спросил гость. – Разве не хамство?

– Вы имеете в виду, что собака дороже горничной?

– Да нет. Здесь он прав, – рассмеялся американец. – Собаку любил не только я, но и моя жена, а горничную – только я. Я насчёт денег. Не много ли он захотел? Как считаете?

– А это не розыгрыш?

– Я тоже сначала подумал, что кто-то провернул дурацкую шутку, – откинувшись в кресле, проронил Баркли. – И через пару-тройку дней забыл о письме. Естественно, жене – ни слова. Как-то утром она отправилась за покупками и взяла с собой Боя – нашего пекинеса. И чёрт её дернул привязать пса на улице у дверей модного магазина. Марго потом мне доказывала, что она его прекрасно видела через витринное окно, и он сидел смирненько и глазел на неё через стекло. Но вы же понимаете, что бывает, когда женщины оказываются в магазине одежды! Бесконечные платья, кофточки, блузки примерочные, зеркала… Словом, когда она вышла, наш малыш, свесив голову, и, высунув язык, болтался на собственном поводке, как на виселице. Утром я получил второе письмо. Вот, сударь, полюбопытствуйтесь.

Американец вынул листок, развернул и вежливо протянул Климу Пантелеевичу. Тот прочёл:

– «Сэр, у меня для Вас плохие новости! Вернее, одна плохая, другая хорошая. Как водится, начну с плохой: вчера Ваша псина издохла в страшных муках. Хорошая новость: теперь сумма Вашего долга уменьшилась и составляет лишь 32 200 долларов. Десятипроцентная скидка по прежнему действует. Условия прежние. С надеждой на Ваше благоразумие, всегда Ваш Морлок».

– И что же потом?

– Я обратился в полицию, но они сказали, что смерть собаки, удавившейся на запутанном поводке – не их дело, а вопрос к хозяйке. Мол, надо было лучше следить за питомцем. И вообще, они предположили, что это могут быть проделки детворы.

– А как же угрозы вам и горничной?

Баркли положил сигару и ответил:

– Посчитали это злой шуткой. Скажу честно, они меня убедили, и я успокоился. Но уже на следующий день случилась беда. К жене явился посыльный и вручил пачку интимных фотографий. Шантажист, отыскав щель в портьерах моего кабинета, делал снимки снаружи через окно. Этот мерзавец снял, как я кувыркался с моей горничной, милой шоколадкой Бетти.

Баркли метнул взгляд на спутников и те, точно по команде, потупили очи долу.

– Марго страшно ревнивая. Она тут же залетела на кухню и, схватив нож, ударила служанку. Слава Богу, ничего страшного. Так, царапина. Моя сладкая половинка теперь сидит под залогом, точно мышь в банке, и ревёт, как белуга. Оно и понятно – скоро суд. Я пригласил лучших адвокатов. Бетти, получив от меня кучу денег, согласилась дать показания, что она якобы давно дразнила Марго, намекая на нашу близость. Так научили защитники, чтобы доказать состояние аффекта супруги и разжалобить присяжных. Надеюсь, я доходчиво объясняю эти мудрёные уловки пройдох-адвокатов?

– Вполне, – сардонически улыбнувшись, ответил Ардашев. – Вы так не любите адвокатов?

– А за что их любить? Хотя они всё равно лучше, чем доктора. Адвокаты просто грабят, а врачи сначала грабят, а потом ещё и режут на операционном столе.

– Вполне резонно, – улыбнулся Ардашев.

– И что вы думаете было дальше?

– Смею предположить, что вы получили третье письмо.

– Верно!

Из бокового кармана пиджака американец выудил третий, изрядно помятый листок и, разгладив на столе, вручил его Климу Пантелеевичу.

Сыщик зачитал вслух:

– «Сэр, у меня для Вас плохие новости! В данной ситуации я проявляю к Вам снисхождение. Будем считать, что с горничной я расправился. Вы остались один. Правда, и августовских дней всё меньше. И кто знает, когда с Вами может приключиться беда? Сами понимаете, скидки больше нет, но у Вас всё ещё есть шанс дожить до конца этого месяца. Поторопитесь. Скидка больше не действует. Прошу оплатить счёт на $ 31 000. Место и способ оплаты – прежние. С надеждой на Ваш здравый рассудок, всегда Ваш Морлок».

– И что дальше?

– Естественно я не на шутку испугался, и в тайне от детективов послал этому выродку чек на две тысячи долларов в бар отеля «Галифакс», чтобы он отстал. Кстати, что за гнусное имя – Морлок? – брезгливо скривился банкир и сунул в рот потухшую сигару. – Я никогда его раньше не слыхал.

– Морлоки – злобные подземные существа-каннибалы из романа Герберта Уэллса «Машина времени», – пояснил Ардашев.

– Вот оно как! Этот прохиндей ещё и книжки читает!

– Однако, сэр, чем я могу вам помочь? – с недоумением осведомился Ардашев.

– Я хочу, чтобы вы нашли подлеца.

– Как вы себе это представляете?

Американец пожевал сигару и, глядя в глаза собеседнику, вымолвил:

– Очень просто. Вы поедете со мной в Нью-Йорк, или Сан-Франциско, или в Чикаго, или даже к чёрту на рога, и отыщете Морлока. Я выпишу вам чек с четырьмя нолями с учётом любого аванса, даже сто процентного, не считая командировочных расходов класса люкс. И премию выплачу. Назовите только сумму.

– Положим, гонорар у меня всегда в виде стопроцентного аванса. Премии я не обсуждаю. Это сугубо личная воля клиента. Тем не менее, даже если бы мы с вами договорились, я бы всё равно не принял ваше предложение до тех пор, пока не услышал бы от вас правдивого ответа всего на один вопрос: зачем вам нужен я, если в Северо-Американских Соединённых Штатах на каждом углу по детективному агентству, включая предприятие мистера Пинкертона?

– Я уже к ним обращался. Знаете, что мне посоветовали эти хвалёные сыщики?

– Интересно, – детектив вопросительно вскинул брови.

– Нанять круглосуточную охрану и провести тревожный телеграф в их офис. Я согласился. И что вы думаете? Знаете, каков результат?

– Да, – Ардашев посмотрел на собеседника со снисходительным превосходством, – показывайте четвёртое письмо.

Баркли потянулся было к карману, но вдруг, точно обжёгшись, одёрнул руку.

– Я его не взял с собой. Оставил отеле. Мы поселились в «Де сакс». На той бумажке много всякого бреда нацарапано. Он не успокоился. Кстати, голова моего помощника на сентябрь месяц оценена в пять тысяч долларов. Поверьте, его мозг стоит дороже. Эдгар говорит свободно на шести языках и ещё на четырёх читает.

Он повернулся к молодому человеку и спросил:

– Эдгар, сколько будет триста сорок пять умножить на двести девяносто?

– Сто тысяч пятьдесят, – спокойно ответил Сноу.

– Но и это не всё! Он помнит названия всех железнодорожных станций и полустанков Америки. Представляете? Мой помощник держит в уме места добычи нефти на территории США и знает объём каждой скважины. Он может назвать стоимость драгоценных металлов и алмазов на Нью-Йоркской, Лондонской, Берлинской, Стокгольмской и Парижской бирже по любому курсу.

– Скажи, Эдгар, – не унимался банкир, – сколько стоит сегодня золотой царский рубль на Нью-Йоркской бирже по курсу, например, шведской кроны?

– Сегодняшние котировки я ещё не видел, но вчера в Нью-Йорке за один золотой царский рубль давали 2, 35 шведских кроны.

– Видите, господин Ардашев? Вот поэтому я и не стал рисковать жизнью этого уникального человека и прихватил его в Швецию.

– Простите?

– В Прагу мы приехали из Стокгольма. Устали, как черти. У нас были очень трудные переговоры, – пояснил американец и, укоризненно посмотрев на историка, добавил: – В то же самое время, пока мы там корпели над контрактами, наш генеалогический гений за целую неделю так и не удосужился подготовить нужные документы.

– Я здесь всего пять дней, мистер Баркли. И два дня из пяти архив не работал, – сухо отрапортовал мистер Перкинс. – Мне осталось лишь получить некоторые доказательства и потом, после нотариального удостоверения копий, сведения будут поданы в «Готский альманах».