— Все так просто? — удивился Сэвэдж. — Он не стал объяснять, почему был так перепуган, почему быстро вскочил в лимузин и рванул прочь? Или почему, несмотря на весь ужас, все-таки решил с нами встретиться?

Акира вышел из будки и зашагал рядом с Сэвэджем.

— Не объяснил, потому что у меня не было возможности задать ему все эти вопросы. Я получил ответ от секретаря.

Сэвэдж нахмурился еще больше.

— Нет.

— Что-то я не пойму, — удивился Акира. — В чем дело?

— В том-то и загвоздка, так? Это и мне бы хотелось знать. Потому что получается несуразица. После демонстрации реакция Шираи на наше появление оказалась настолько странной, что я бы ни за что не поверил, что он сможет так быстро оправиться и встретиться с нами.

— Но именно поэтому все и становится на свои места, — сказал Акира. — Он был обеспокоен. Напуган до такой степени, что потерял контроль. Что бы он ложно ни вспомнил… это было примерно так: либо он видел нас убитыми, либо и мы пытались убить его… В общем, что бы там ни было, на его месте я бы тоже — как и мы — стал отчаянно искать ответы на возникшие вопросы. Мне бы лично захотелось узнать: почему мертвые воскресли или же, если идти по последнему предположенному сценарию, почему мои защитники оборотились против меня?

— Отчаянно, — Сэвэдж продолжал идти, осматривая улицу. — Вот именно. — Он искал любую возможную опасность, инстинкты защитника напряжены до предела. Никогда ранее он не чувствовал себя столь уязвимым. — Вот почему я так насторожен. Если ты сообщил секретарше, что будешь звонить каждые четверть часа, почему она сказала, что встреча назначена через час? Вместо того, чтобы рисковать, встречаться с нами лицом к лицу, он мог просто-напросто попробовать засечь разговор и выйти на нас… чтобы поставить нас в опасное положение, а сам бы мог говорить с безопасного расстояния.

— Я думаю, что присутствие на встрече его охраны — факт само собой разумеющийся, — сказал Акира. — Не станет же Шираи рисковать.

— А как насчет нашей безопасности? Если его охранники — те самые ребята, что гнались за нами после демонстрации, то вполне возможно, что они будут поджидать нас с улыбками во всю морду и дубинками наготове. — Сэвэдж потер пульсирующее болью плечо. Болеутоляющее постепенно рассасывалось. Он снова чувствовал себя так, словно его хорошенько огрели бейсбольной битой. — Не знаю, какой такой вред я причинил первому мужику, который на меня кинулся, но я слышал, как одному из них ты сломал руку. Так что, особо счастливыми их не назовешь.

— Они профессионалы. И делали свое дело. Но через час у них будет другая работа, и эмоции здесь ни при чем. Первым делом они станут выполнять желания своего принципала.

— А что, если желания Шираи полностью совпадают с их желаниями? Может, он тоже хочет нас убрать? — спросил Сэвэдж.

— Логично, — Акира задумался. — Но мне все-таки кажется, что Шираи нужна информация.

— Ты хочешь сказать, что информация нужна нам, и что мы должны подготовиться к тому, что придется поверить человеку, которого мы видели мертвым?

— “Авраам верил в бессмысленность добродетели”. Или что-то в этом роде…

— Другими словами, вера — это загадка. Иногда, когда мы находимся в полном смятении, — приходится верить.

— Грэм назвал бы меня полным идиотом. Верить? Это идет вразрез со всем тем, чему меня учили. И если бы Таро услышал сейчас твои слова, он бы тебя проклял.

Акира колебался. Качая головой, он вдруг хихикнул.

— Сэнсей будет настаивать на моей переподготовке.

— Переподготовка нам ни к чему. Нам необходимо отступить на шаг назад и посмотреть на вещи объективно, притвориться, будто мы защищаем не себя, а кого-то другого.

— А-а, таким, значит, образом…

— Именно таким. Притвориться, что нашими клиентами являемся не мы, а совершенно незнакомые нам люди.

— Совершенно внезапно первым делом стали почему-то не самолеты и даже не ответы на вопросы, а безопасность, — ухмыльнулся Акира.

— Так что, давай делать то, что мы умеем делать лучше всего и знаем как.

Голос Акиры напомнил Сэвэджу жуткий шип, с которым полированная сталь самурайского клинка выезжала из ножен.

— Изучать опасную зону.

Корпоративное здание Шираи — одно из многоэтажных домов в подверженной землетрясениям Японии — было выполнено из сверкающего стекла и стали, но с инновациями, понял Сэвэдж, не позволяющими так просто в него проникнуть. Эквивалент кодексу исполнительных защитников. Он изучал сияющий фасад с расстояния в несколько кварталов, постепенно подходя к зданию с юга, и все-таки нервничал, понимая, что сколько бы экивоков не совершал, все равно будет выглядеть, как бельмо в глазу. Потому что он — гайдзин.

Но он также знал, что с другой стороны к нему продвигается Акира, внимательно высматривая места, где могли бы стоять замаскированные ловушки. В случае опасности они решили возвращаться по своим следам. Отходных путей было на самом деле несколько. Осторожность, с которой они спланировали наблюдение за корпорацией Шираи, заставила Сэвэджа гордиться собой. Впервые с момента приезда в Японию он чувствовал себя на месте, держащим все события под контролем, в общем, учеником Грэма — настоящим учеником, — а не жертвой.

В квартале перед зданием, в котором заседал Шираи, Сэвэдж остановился. Мимо проезжали машины и шли прохожие, а он все смотрел на главный — огромный — вход и находящийся чуть сбоку — поменьше. Улицы были так запружены автомобилями, что парковка запрещалась, хотя машины, останавливающиеся ненадолго и по делу, попадались то тут, то там. Например, фургон, доставивший что-то прямо к парадному подъезду. Под иероглифами на его боку был нарисован букет цветов, поэтому цель приезда была ясна. Возле бокового входа был припаркован грузовик, и утомленный человек в кепи и комбинезоне, прислонившись к переднему бамперу и читающий газету, бегло посматривал на часы, а затем на дверной проем, словно ожидая, что вот-вот должен появиться напарник. Он вздыхал и покачивал головой. Все это было вполне естественно.

Выглядело естественно.

Но вот вместо тяжелых рабочих башмаков у водителя грузовика почему-то были надеты сияющие ботинки.

“А, черт”, — подумал Сэвэдж и, повернувшись, быстро зашагал на юг, в ту сторону, откуда заявился. Через некоторое время он перешел забитую машинами и людьми улицу, завернул за угол и пошел на север к зданию корпорации Шираи, собираясь высмотреть, что творится сзади, а заодно и с того бока, который открывался с новой позиции.

На сей раз возле черного хода был припаркован черный лимузин с тонированными стеклами. А сбоку стоял грузовик с рисунком телефона на борту.

Сэвэдж стиснул кулаки. Намереваясь изучить все досконально, он вторично обследовал все здание и вернулся к месту встречи с Акирой.

Длинная очередь людей с билетами выстроилась в кинотеатр. Сэвэдж в толпе притворно разглядывал афишу американского боевика. Его изумляло то, что страна с самым низким уровнем преступности в мире восхищается мускулистым, обнаженным по пояс американцем с гранатометом в руках.

Возле его плеча появился Акира и вполголоса проговорил:

— За всеми входами в здание ведется наблюдение.

Сэвэдж, не отрываясь, рассматривал плакат.

— По крайней мере, Шираи не скупится на наблюдателей. Видимо, не хочет мешать нам: вторично осматривая здание, я заметил уже другие грузовики, фургоны и лимузины.

— Надо принять во внимание и то, что в каждой машине находится по несколько человек.

— Да, разумеется, — ответил Сэвэдж. Он быстро обернулся и взглянул на улицу, желая убедиться, что от здания Шираи за ним никто не следил. — Вопрос вот в чем: простая ли это предосторожность, или Шираи намерен захватить и устранить нас?

Акира развел руками.

— Ты готов зайти в здание?

— Я потерял веру, — вздохнул Сэвэдж.

— Я тоже.

— Снова Авраам? Нет уж — хватит, — отрезал Сэвэдж.