Отгоняя столь живую картинку сравнения Лея встряхнула головой, возвращая свой разум в реальный мир.

Слышать, что происходило за дверями в замке, она не могла, но её не покидала уверенность, что фраза: «Вызванная по вашему распоряжению госпожа Пелагея прибыла, повелитель» уже давно была произнесена, ибо на этаж, где находились личные покои Ал’Берита, молодая женщина прошла быстро и без заминок.

— Я здесь. Как вы и желали, — мягко произнесла она, стараясь стереть формальность этой неформальной встречи.

— Да. Вы всегда в моём распоряжении, — сдержанно ответил виконт, не поднимаясь из своего кресла, предпочитая оставаться спиной к ней…

Такая короткая фраза. Но сколько было в ней смысла и потаённой сути…

Лея промолчала, не зная, что сказать, но волна горечи и внутреннего протеста, вызванного гордостью, разлилась по её телу, заставляя щёки зарумяниться. Столько дней она, ведомая своими чувствами, надеялась на скорую встречу с Ал’Беритом. Ждала его нежных прикосновений. Возможности поговорить, чтобы стать ближе, разрушая отдалённость, неожиданно возникшую между ними. Ныне же какое-то чувство гадливости по отношению к себе переполняло и обращало в прах первоначальное желание. Теперь она сама же мечтала бежать прочь, но уйти можно было позволить себе только с его высочайшего дозволения.

— Вы думаете, с моей стороны было бы разумно поступать иначе? Разве это, прежде всего, не говорило бы о моей глупости? — позволила себе первый заместитель оттенок вызова через некоторое время.

Это наконец-то привлекло внимание повелителя к ней. Он всё же встал, подошёл ближе и, приподнимая пальцами подбородок молодой женщины, смотря прямо в глаза, холодно произнёс:

— Я как раз решаю, что мне думать.

Что-то внутри неё инстинктивно остановило её от продолжения разговора. Так зверь ощущал невнятную опасность и замирал в ожидании.

Это, казалось, удовлетворило и Ал’Берита. Он неторопливо убрал руку от лица Леи и отошёл немного в сторону.

— Раздевайся, — коротко и непоколебимо приказал он спокойным уверенным голосом. После чего несколько изменил интонацию, давая понять, что ему сейчас доставляло удовольствие издеваться над ней. — Ведь твой интеллект считает мудрым исполнять все мои прихоти.

Несчастная позволила себе ненадолго прикрыть глаза и, угомонив внутренние противоречия, расстегнула пуговицы. Лёгкое платье заскользило вдоль тела и с мягким шелестом легло на пол. Сердце билось словно птица в клетке, и она с удивлением услышала свой собственный дрожащий и хрипловатый голос:

— Но это не значит, что я сама так хочу.

— Вот как? — равнодушно заинтересовался Ал’Берит, рассматривая массивную печатку на мизинце. — Что же для тебя твои желания? Подчинение собственным сиюминутным эмоциям? Или достижение некой цели, что принесёт тебе удовлетворение?

Молчание повисло в воздухе. Как и всегда отвечать следовало осторожно, а она не могла выбрать. Оба варианта были столь тесно сплетены между собой, что желание казалось хрупкой границей между тем и другим, но ведь на самом деле не так. Что-то было всегда первично…

Наконец Лея произнесла:

— Мотивированная, в том числе и чувствами, потребность делать или не делать что-либо. Получать или не получать.

— Подойди ближе, чтобы я мог проставить на тебе клеймо. Ведь раз ты исполняешь все мои повеления — ты не более чем моя собственность. А подобные вещи принято метить.

При этих словах печатка на его пальце залилась жёлто-красным цветом раскалённого металла. В горле у неё образовался некий комок. Молодая женщина машинально попятилась от близкой угрозы.

— Считаешь, что не хочешь этого?

Конечно же она не хотела! При этом его взор даже не скользнул по ней, а в голосе ни разу не исчезли повелительные нотки. В попытке избежать намеченного Ал’Беритом действа, она ответила:

— Более важное желание иногда вынуждает совершать некоторые совсем неприятные поступки. Но это не означает, что должно тянуть к их свершению.

— Но ведь если ты не хочешь воплощать эти шаги в жизнь, то как ты можешь искренне желать того, к чему они ведут? Более того, тебе может что-то не нравиться. Но если ты предпочитаешь достигнуть желаемого, то станешь это совершать. А разве это не означает, что ты этого хочешь? Цель и мотивированная потребность.

Она окончательно запуталась в том, что хотел донести до неё демон, и словно бы утратила способность издавать всякие звуки. Логика выглядела невероятно извращённой. Что-то на уровне чувств не стыковалось и казалось крайне неправильным. Но объяснить не получалось. Любые попытки размышления над этим — приводили к тому же выводу. Девушка замерла. Повелитель же вскользь скучающе заметил:

— Ты просила посетить Землю… А ведь между тем, я могу и не дозволить иметь дела, с нею связанные, столь строптивому человеку. Подойди ближе.

Можно было сколько угодно разуму твердить одно и тоже изо дня в день, но глупое сердце всегда могло только подпевать чувствам. И теперь сжималось от боли. Недостаточно сколь угодно знать… Ведь невозможно не верить! Где-то там, глубоко внутри, всегда находилось место надежде на чудо. И когда она разрушалась — возникали свежие шрамы. Увы! От их количества — новые не становились менее безболезненными. «Зачем только нужны все эти „отношения“? Как будто нет других способов разочароваться в том, кто рядом!» — горько подумалось ей.

Между тем ловушка захлопнулась. Ал’Берит давал выбор. И ждал ответ на ранее поставленный вопрос. И Лея уже знала своё решение. Она медленно подошла к нему. Резонанс между холодным полом и жарким воздухом в помещении вызвал озноб.

«Разум даёт человеку многое, — обнадёживающе пронеслось у неё в голове. — По крайней мере, позволяет выживать в тех условиях, в которых можно жить».

— Повернись, — приказал повелитель.

Девушка обернулась к тому спиной и почувствовала, как его рука приподнимала её волосы. Это было последним спокойным ощущением перед сильной болью между лопаток, разливающейся вдоль всего позвоночника, как если бы противные маленькие раскалённые паучки впивались своими жвалами всё глубже и глубже в её тело. Она инстинктивно было дёрнулась, выгибая спину, но заставила себя остаться на месте. Липкие капельки пота выступили на лбу. Сквозь стиснутые до скрежета зубы вырвался приглушённый стон.

— Видишь. Ты сама желаешь выполнять все мои прихоти.

— … и через соответствующий срок в обеих столицах об этом будет официально объявлено одновременно, — закончил свою мысль Ал’Берит и с облегчением произнёс. — Наконец-то эти переговоры закончились.

Мало того, что ангелы посещали Ад. Так и демонам приходилось бывать в Раю. Точнее на той части планеты, на которой подобные визиты были ещё дозволены. Ведь изгнание сопровождалось достаточно чёткой формулировкой о невозможности возвращения. Слово Царя Сущего нерушимо. Небесный город по-прежнему оставался запретной территорией.

Проходить такие встречи без присутствия «секретаря», имеющего должность Хранителя летописей и Главного архивариуса Ада не могли. Запах же цветов райских всегда раздражающе действовал на наместника. Чтобы устранить, крайне не желающий выветриваться с поверхности его тела, аромат приходилось потрудиться даже демону такого ранга. У герцога подобных проблем не возникало, а потому он сразу перешёл к более важным вещам.

— И всё равно меня смущает замысел. Он имеет достаточно слабых мест, а человечество весьма устойчивая отработанная система.

— В этом я согласен с вами. Ангелы излишне торопятся.

— Только вот сами они считают иначе. Что это мы осторожничаем, — усмехнулся Его высокопревосходительство.

— Как бы то ни было — Князь дал своё согласие. Легионы давно готовы выступить в назначенный час… И между Адом и Раем скреплено достаточно приятное дополнительное соглашение.

— Если бы не оно, то вряд ли вся эта суматоха началась бы, — заметил Дзэпар. — А так. Если прототип окажется удачным… Ему, кстати, придумали название?