Ральф дважды перечитал письмо, медленно сложил его и сунул в карман.

Затем учёный, не торопясь, протянул руку офицеру со словами:

— Ну что ж, я должен подчиниться приказу.

Офицер взял протянутую руку, но не успел её пожать, как тело его вытянулось и окаменело.

Учёный одним прыжком очутился в своём звездолёте и крикнул оттуда застывшим в изумлении свидетелям всей сцены:

— Ничего с ним не случится, я впрыснул ему немного каталепсоля! Через четверть часа он придёт в себя.

С этими словами он захлопнул дверцу своего корабля и в ту же минуту взмыл ввысь со скоростью снаряда, а через несколько секунд уже скрылся из виду.

Ещё в глубокой древности люди мечтали о возможности покинуть Землю и посетить другие планеты. Примерно в конце XXI века, когда были вполне освоены полёты в пределах земной атмосферы, учёные всерьёз занялись задачей изобретения аппаратов, способных покинуть пределы Земли, к которой человечество было всегда приковано.

В начале XXII века экономическое положение на Земле сильно ухудшилось в связи с огромным увеличением населения, численность которого превзошла двадцать миллиардов; нужно было искать выход где-то вне планеты, уже неспособной удовлетворить возросшие нужды.

Люди стали с надеждой взирать на Луну и, хотя было известно, что это небесное тело бесплодно и лишено атмосферы, знали, что учёные и инженеры Земли берутся создать на Луне условия для существования.

Имевшиеся летательные машины были, конечно, совершенно непригодны для межпланетных полётов, поскольку на них нельзя было достигнуть даже верхних слоёв земной атмосферы, то есть подняться хотя бы на сорок миль, Чтобы достичь Луны и других небесных светил, нужно было, очевидно, изобрести метод для преодоления загадочной силы, удерживающей все тела на Земле и известной под названием земного тяготения.

Было сделано множество открытий и изобретений, однако ни одно из них не разрешало проблему до момента, когда в 2210 году американец 969Л 9 изобрёл антигравитатор.

Этот учёный всесторонне изучил свойства гироскопа и в результате сконструировал машину, способную после пуска в ход двигателя подниматься беспредельно вверх до тех пор, пока продолжалось поступление энергии.

Принцип действия был чисто гироскопический.

969Л 9 смонтировал внутри большого пустотелого шара (ротора) ряд свободных гироскопов, каждый из которых двигался по определённой орбите. Большой шар, укреплённый в гироскопической раме, приводился во вращение вокруг своей оси с огромной скоростью.

В результате он играл роль ротора гироскопа и вследствие этого не был подвержен действию так называемой горизонтальной составляющей силы притяжения. Пока вращался сферический ротор, его ось всегда сохраняла вертикальное положение, как и у обычных гироскопов.

Если же при помощи электричества приводились в движение и свободные гироскопы внутри шара, то оказывалось преодолённым и вертикальное тяготение (сила тяжести) и вся конструкция подымалась на воздух, причём скорость подъёма была прямо пропорциональна скорости вращения заключённых в шар роторов гироскопов.

Со времени опытных работ 969Л 9 антигравитаторы были значительно усовершенствованы и стало возможным с помощью антигравитатора весом в 12 килограммов поднимать груз в тысячу килограммов.

На межпланетных кораблях, или звездолётах, устанавливалось от шести до двенадцати антигравитаторов большого размера; они находились в разных точках корпуса, причём могли работать сопряжённо или независимо друг от друга, что позволяло регулировать направление полёта.

Пока звездолёт Ральфа летел в атмосфере, корпус его сильно нагрелся из-за трения о воздух и в кабине сделалось жарко, несмотря на её тройные стенки, проложенные теплоизоляционным материалом.

Но едва корабль миновал земную атмосферу, как стал ощущаться межпланетный холод.

Проверив при помощи импульсного передатчика направление звездолёта Фернанда, по-прежнему державшего курс на Венеру, Ральф соответственно сориентировал свой корабль. Затем он закрепил рули управления, и корабль полетел по прямой, следуя направлению корабля Фернанда.

После этого Ральф отправил правителю планеты радиограмму с просьбой отнестись снисходительно к нарушению закона. Затем он впервые взглянул на Землю.

Так как он летел со скоростью 80 тысяч миль в час, она уже уменьшилась до размера небольшого апельсина. Ральф летел в сторону Солнца, и потому Земля позади него была вся освещена и походила на полную луну. Можно было различить сушу и океаны — лишь иногда их застилала пелена туч.

С корабля Ральфа Земля походила на шар, окрашенный в нежный голубовато-зелёный цвет, с белыми шапками на обоих полюсах. Возле поверхности шара виднелось розовое кольцо. Это была земная атмосфера, тогда как белые шапки были снегом и льдами на северном и южном полюсах.

Ярко освещённая Земля составляла резкий контраст с чернильно-чёрным цветом неба.[5] Когда Ральф впервые взглянул, он не мог увидеть луну, спрятанную за планетой.

Звёзды светили гораздо ярче, чем на Земле. Отдалённые созвездия, которые обычно нельзя обнаружить без телескопа, тут, в межпланетном пространстве, были видны невооружённым глазом.

С чёрного неба ослепительно сверкало солнце: от одного взгляда на него можно было ослепнуть.

Лучи Солнца, падая отвесно на какой-нибудь предмет в безвоздушном пространстве, нагревали его до очень высокой температуры. Если бы Ральф выставил руку против стеклянного окна корабля, которое полностью освещалось Солнцем, она бы сгорела за несколько секунд.

В межпланетном пространстве (в пределах солнечной системы) не было, разумеется, ночи. Солнце светило беспрерывно.

Время было тут неизвестной категорией. Если бы не хронометр, продолжавший отсчитывать часы и минуты в соответствии с земными стандартами, время на межпланетном корабле перестало бы существовать.

Человеку, никогда не покидавшему Землю, явления, происходящие внутри кабины межпланетного корабля, летящего в пространство, показались бы диковинными.

Вес — понятие, тождественное земному притяжению.

Чем плотнее небесное тело, тем больше его сила притяжения. И чем больше такое тело, тем сильнее оно будет притягивать к себе предметы. И чем меньше тело, тем меньше будет его сила притяжения (при одинаковой плотности).

Таким образом, человек, вес которого, измеренный на пружинных весах, равнялся 80 килограммам на Земле, весил бы всего 30 килограммов на Марсе. Зато на Солнце его вес достиг бы 2232 килограммов.

Внутри межпланетного корабля, обладающего бесконечно малой силой притяжения, предметы практически ничего не весили. У стенок корабля они ещё обладали незначительным весом, но посередине помещения все предметы точно совершенно его лишались. Благодаря этому предмет независимо от его веса на Земле, помещённый в центре межпланетного корабля, висел в воздухе. Сам он не мог передвинуться ни вверх, ни вниз и висел неподвижно, как воздушный шар.

Пассажир звездолёта, сделавшись невесомым, мог двигаться с поразительной лёгкостью. Он словно парил по кабине. Не требовалось делать никаких физических усилий. Самый большой стол становился не тяжелее спички. В результате пассажир в межпланетном пространстве мог выполнить значительный объём работы без всяких усилий и не ощущая усталости.

Он мог с одинаковой лёгкостью ходить по стенкам корабля или разгуливать по потолку вниз головой, потому что в межпланетном пространстве нет «верха» и «низа».

Сон был практически невозможен. Впрочем, в нём не было надобности, так как отсутствовала причина для утомления. Вздремнуть ненадолго — вот и всё, на что способен пассажир межпланетного корабля, и то лишь после напряжённой умственной работы.

Пока межпланетный корабль находился не слишком далеко от Солнца — в пределах орбиты Марса, — можно было почти не пользоваться искусственным отоплением. Солнце накаливало до высокой температуры обращённую к нему половину корпуса корабля, тогда как противоположная подвергалась действию межпланетного холода (абсолютный нуль), в результате чего получалась сносная средняя температура.