После предложения Мэво Крэлл чувствовал себя униженным. Уж лучше он сам удовлетворит свои потребности, чем будет играть с оживленной секс-куклой. У него в голове вспыхнуло воспоминание о теле Циан. Слишком маленькая, слишком низкая, но, в любом случае, прекрасная. Она полагала, что смоделирована по типу секс-бота. Быть может, Крэлл поспешил с выводами, когда счел этих роботов непривлекательными.

Снова глянув на член, он порадовался, что стоило Циан покинуть комнату, как орган смягчился. Закрыв глаза, Крэлл активировал свои имплантаты и повторно изменил физические реакции, отключив связь мозга с членом. Больше никакой эрекции перед шпионкой.

Теперь покачивания ее груди, чуть ли не выпадающей из выреза рубашки, не заставят его тело реагировать. Может, Крэлл и будет замечать эти мягкие выпуклости, воображая, каково это – разорвать рубашку и коснуться их, но не будет позорить себя, позволяя женщине узнать направление его мыслей.

Раздался звонок, и Крэлл, открыв глаза, развернулся, чтобы подойти к стене. Он коснулся панели, силой мысли открывая коммуникацию, и опустил свое экранирование, чтобы стало возможно проецировать мысли.

– Что?

– Она приехала?

– Да. Сейчас в гостевой комнате.

– Ты должен познакомиться с ней, понять, как правильно ее прочитать, и выяснить, говорит ли она правду. Ты не сможешь этого сделать, пока она в другой комнате.

– Зорус, не указывай мне, как делать мою работу. Где Чарли? Разве твоей женщине не требуется внимание?

– Она принимает душ, а я готовлю нам ужин. Просто хотел спросить, как дела.

– Отстань. Ты уже вынудил меня иметь дело с этой женщиной. Тебе мало?

Зорус рассмеялся, конечно же, усилив звук на линии связи, и Крэлл, сделав то же самое на своем конце, зарычал.

– Поговори с ней. Понаблюдай и сделай то, что умеешь лучше всего. Я слышал, ты появлялся в больнице. Документы доставили в здание совета. Все считают, что ты активировал сперму. Спасибо.

– Тебе повезло, что мне не пришлось делать уколы. Иначе я бы одолжил дополнительную дозу, и удовольствия ради воткнул ее тебе в яйца.

Зорус снова рассмеялся.

– Как я вижу, компания не улучшила твое настроение. Мне почти жаль эту женщину. Чем быстрее ты сможешь выяснить, кто она, тем скорее выставишь из своего дома.

– Прибереги жалость для своей женщины. Меня поражает, как она до сих пор не убила тебя во сне. Конец связи, – Крэлл отдернул руку от панели, разъединил мысленную связь и развернулся. – Ублюдок.

Он ринулся к гостевой комнате. Замечание Зоруса попало в цель. Чем быстрее Крэлл научится читать эту женщину, тем скорее сможет ее отослать. Ему было плевать, куда именно – в тюрьму, как врага киборгов, или же в новый дом. Он просто хотел от нее избавиться. Крэлл постучал в дверь.

«Узнай ее, изучи выражения лица, найди слабые места и обращай внимание на частоту пульса. Прочитай ее и выстави из своего дома», – он выдохнул. – «И сделай это быстро».

Циан осторожно открыла дверь, гадая, уж не решил ли Крэлл отдать какой-нибудь новый приказ. Он уже сказал ей не выходить из его дома. Киборг возвышался в коридоре, почти задевая головой потолок, и хмуро изогнул губы.

– Ты выиграла спор, и я буду с тобой разговаривать.

«Не смотри на его промежность. Заманчиво, но не смотри». Циан удалось сдержаться, и Крэлл глубоко вздохнул. Он пытался пойти навстречу, а ей было скучно.

– Ладно. Было бы здорово. У меня миллион вопросов.

Попятившись, Крэлл позволил Циан выйти из комнаты и последовать за ним в гостиную. За свое заявление она заработала презрительный взгляд, но потом киборг отвернулся и пошел вперед, позволяя Циан идти за ним и любоваться его упругим задом. Крэлл рухнул на большое черное кресло и указал Циан на второе, напротив первого, благодаря чему она вспомнила, что он, насколько ей известно, талантлив в проведении допросов. Можно было поспорить, что именно это и стало истинной причиной его желания поговорить.

Циан села, скрестив руки под грудью, и игра в гляделки началась. Моргнув первой, Циан проиграла, и раздражение толкнуло ее начать разговор.

– Как ты еще развлекаешься на этой планете, кроме тренировок?

– Я анализирую данные и оцениваю угрозы моим людям.

Циан сглотнула.

– Ладно. И это весело?

– Я люблю работать, и мне не приходится проводить время в чьем-либо обществе за исключением заранее назначенных встреч с другими аналитиками, чтобы обновить информацию или сравнить данные.

– Ты работаешь дома?

– Да.

Повисла тишина.

– Ты с кем-нибудь встречаешься? У тебя есть друзья? Ты проводишь какие-нибудь странные ритуалы?

– Странные ритуалы?

– Может, по утрам занимаешься бегом?

– Ты считаешь бег странным ритуалом?

– Да. Если от меня не убегает тот, кого нужно поймать, или за мной не гонится что-нибудь страшное, я не побегу. Просто странно, что для кого-то это может быть развлечением, – губы Крэлла снова дрогнули. – Опять скривился или чуть не улыбнулся?

– Что ты делаешь на Земле, чтобы развлечься?

– Я не провожу там много времени. Обычно меня назначают на орбитальные суда. В свободные часы я пытаюсь избегать мужчин. А если не получается, моим развлечением становится сделать им больно.

– Зачем?

– Немногие женщины любят покидать поверхность, так что на судах соотношения мужчин и женщин семнадцать к одной. Поэтому мужчины зачастую ведут себя грубо.

– Я не понимаю.

– Они либо думают, что надо мной можно посмеяться, либо считают сексуальным объектом, который непременно нужно домогаться. Мне не нравится ни один из вариантов. Надрать зад таким мужчинам – развлечение. Иногда я играю в Холобол с компьютером. Уж он-то не пытается меня лапать.

– Лапать?

Циан прикусила губу.

– Приставать ко мне. Ну, знаешь, пытаться пощупать мою задницу или грудь.

– Люди грубы, – нахмурился Крэлл. – Ты состоишь в семейной единице?

– Ни в коем случае, – покачала головой она.

– Ты антиобщественная?

– Скажем так, за прошедшие годы я несколько раз пыталась строить отношения, но ничего не вышло. Так что я научилась избегать неприятных ситуаций.

– Что неприятного в отношениях? – спросил Крэлл, прищурив голубые глаза.

Циан не очень-то хотелось развивать данную тему, но даже это было лучше тишины.

– Ну, я же с самого начала знала, что ничего долгосрочного не выйдет. Я не старею. Думаю, лет через десять это стало бы заметно. Также по прошествии некоторого времени приходилось инсценировать собственную смерть. Я не хотела делать кому-нибудь больно, убеждая в своей гибели. Не могла же я сказать правду. За головы несанкционированно созданных моделей назначена огромная награда. В эту категорию попадают клоны, роботы и все, кто похож на людей. Выдавать себя за человека незаконно, и меня бы приказали уничтожить. Пожалуй, я ни разу не встречала мужчину, способного устоять перед такой суммой лишь ради того, чтобы просыпаться со мной по утрам. Можешь считать меня циничной, но у любви есть пределы, если речь идет о живых больших наличных, которые для большинства людей важнее всего.

– Ты никому не говорила, что отличаешься от людей?

– Никто не знал, кроме малочисленной команды. В проекте участвовало в общей сложности шесть человек, все заинтересованные, и каждый из них отдал бы жизнь, чтобы защитить меня. Мама умерла, когда я была маленькой, поэтому команда отца стала мне семьей. Я впервые позволила кому-то узнать мою тайну только при встрече с киборгами. Хотя не сказать, что я могу свободно говорить об этом, не чувствуя, будто моя голова вот-вот взорвется.

– Сейчас ты не чувствуешь боли, – Крэлл изучил лицо Циан. – Я бы это заметил.

– Не чувствую, потому что если осторожно подбирать слова, головная боль исчезает. Мы же не обсуждаем специфику и детали того, что со мной сделали, и тех, кто это сделал. И никаких имен. Они – основные спусковые механизмы.