– Плевать, – буркнул я, махнув рукой. Наливай еще, – сипло произнес, не поднимая взгляда.

Краем глаза заметил, как бармен с сочувствием покачал головой, но налил мне очередную порцию. Я залпом опрокинул ее в себя, чувствуя, как алкоголь обжигает горло. Мне было все равно. Достали.

Внезапно возле меня кто-то навис. Я с трудом поднял голову и увидел двух здоровяков, явно ищущих неприятностей. Еще пару минут назад они гоняли шары в бильярд на другом конце бара, а теперь им какого-то черта понадобилось от меня.

– Ты что, пялишься на мою девчонку?

Я лениво поднял на них затуманенный взор и встретился с яростным взглядом крепкого парня, явно не собиравшегося отступать. Его страшненькая подружка в платье в облипочку испуганно жалась рядом, не решаясь вмешаться.

– Отвали, – буркнул я, отворачиваясь. – Нахрен мне твоя корова нужна?

Думал, что на этом разговор себя исчерпал. Но куда там. Сегодня, определенно, был не мой день. Или, может, не мой год? Очередная череда неудач и провалов, жизнь, будто катящаяся под откос, делала меня уязвимым и невнимательным.

– Ах ты сука! – взревел он и, схватив меня за грудки, принялся с остервенением избивать.

Удары сыпались на меня со всех сторон, отдаваясь в ослабевшем теле острой болью. Я пытался защищаться, но был слишком пьян, чтобы оказать достойное сопротивление.

Наконец, один из них схватил стоявшую на стойке бутылку и с силой обрушил ее мне на голову. Я почувствовал, как теплая липкая кровь залила лицо, и тут же провалился во тьму, беспомощно осев на пол.

Очнувшись, я обнаружил себя в больничной палате, голова раскалывалась, а все тело ныло от жестоких побоев. Рядом встревоженно суетились врачи, что-то говоря о разрыве связок и сотрясении мозга.

Внезапно дверь палаты распахнулась, и в комнату ворвался мой агент, лицо которого исказилось гневом.

– Что ты натворил, идиот? – прорычал он, буквально источая ярость. – Из-за тебя весь клуб на ушах! Пресса уже разносит этот скандал на всю страну!

Я виновато опустил голову, не в силах ответить. Понимал, что моей карьере теперь пришел окончательный конец. Контракт, скорее всего, будет расторгнут, а перспективы выглядели предельно мрачными. Я потерял все.

Осознание этого сокрушало меня. Годы упорных тренировок, стремления к мечте, все рухнуло в один миг из-за моей слабости и неспособности держать себя в руках. Теперь меня ждало беспросветное будущее без хоккея, который был смыслом всего моего существования.

Волна стыда и отчаяния накрыла меня с головой. Сколько раз я обещал себе завязать, сколько раз клялся, что больше не сорвусь? Но алкоголь был словно яд, поглотивший меня изнутри, требующий все новых и новых доз отравы. И вот теперь я пожинал горькие плоды своего бессилия. Ощущение безнадежности и невозможности все исправить сдавливало грудь, лишая возможности вздохнуть. Я разрушил все, что было мне дорого, и теперь платил за это непомерную цену.

Тяжело вздохнул, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Мой агент продолжал что-то говорить, но я едва его слышал, погруженный в мрачные мысли о своем провале.

В новостной ленте красовались крупные заголовки: «Скандал в мире хоккея», «Звезда на дне» и «Последствия алкоголизма». Я был в центре этого безумия, и ничего не мог с этим поделать.

Что-то внутри меня сломалось. Я вспомнил, как однажды, стоя на пьедестале, ловил восторженные взгляды зрителей, слышал крики их поддержки. Это было величие, которого я так жаждал. Но теперь… Теперь я был никем.

Вернувшись в Россию, я ожидал, что меня встретит волна положительных эмоций. Но вместо этого обнаружил, что мое имя трепали в прессе и мусолили в дешевых телешоу. Большинство прежних знакомых и друзей отвернулись от меня.

Карина, в которую я щедро вливал бабло, закрутила роман со своим продюсером. Известие об этом вызвало приступ ярости. Продажная шкура. Бездарная тупая блядь! Она просто использовала меня, а теперь позорила мое имя, сочиняя какую-то дичь про наше прошлое. Выставляла себя жертвой и лила слезы на камеру, маскируя свою сучью натура, под маской обиженной и брошенной женщины.

Послав ее в пешее эротическое, сосредоточился на своем здоровье. Постепенно, шаг за шагом, я восстанавливался после травм. Боль в мышцах и суставах напоминала о пережитом, но я упрямо двигался вперед, решив не сдаваться.

Вместо того чтобы раздумывать над тем, что было, я решил создать что-то новое — радикально новое. Вложил все свои последние сбережения в бизнес, который всегда мечтал запустить. Это было дело, связанное с производством спортивной одежды.

Я хотел создать свой собственный бренд. Понемногу стал собирать команду людей, которые верили в эту идею. Мы собирались по вечерам, обсуждали планы, рисовали эскизы. Я чувствовал, как вновь начинаю жить и становлюсь кем-то значимым.

Меня буквально тошнило от своей прежней загульной жизни. Девки, клубы, бесконечная выпивка – все это больше не вызывало во мне никакого интереса. Казалось, я стал совершенно другим человеком, будто прошел через какое-то очищение.

За все время, пока я восстанавливался после травм и пытался поставить жизнь на рельсы, я ни разу не виделся со своей дочерью. Связь с ней была полностью утрачена. Машка не отвечала на мои сообщения и кажется заблокировала мой номер. Лизе я звонить не хотел. После моего падения не мог переступить через себя и показаться перед ней слабым, да еще и Широков скорее всего ошивался рядом с ней. Вина терзала меня, но я не знал, как наладить общение с дочерью, как найти нужные слова. Сколько же я упустил в ее жизни! Эта мысль не давала мне покоя, становясь постоянным грузом, который мне приходилось нести.

Со временем скандал, поднятый вокруг моего имени, затих, и жизнь потихоньку входила в привычное русло. А мой бизнес начал расширяться, приобретая все больший успех. Я вкладывал в него душу. И получал ощутимую отдачу. Не только в финансовом плане, но и в эмоциональном. Мое имя вновь стало звучать с положительным окрасом.

И вдруг, когда я уже начал привыкать к размеренной жизни предпринимателя, меня пригласили войти в состав депутатов местного законодательного собрания. Признаюсь, это стало для меня полной неожиданностью. Ведь я был далек от политики, предпочитая держаться от нее подальше. Но, взвесив все за и против, я решил согласиться. Возможно, это был мой шанс вновь стать уважаемым и значимым человеком.

Тем более это открывало передо мной новые возможности, о которых я даже не задумывался раньше. А затем меня осенило: ведь в качестве депутата я мог бы лоббировать идею строительства нового ледового дворца в моем родном городе! Эта мысль зажгла во мне настоящий энтузиазм.

Я тут же поделился ею со своим наставником, депутатом Крыловым, который за последние несколько месяцев стал мне близким другом. Как оказалось, в былые времена, когда я ещё был просто капитаном русской сборной, именно он настаивал на том, чтобы финансирование нашего клуба только лишь увеличивали. Он был заядлым фанатом хоккея и восхищался моей игрой, даже когда я уехал из страны. А когда вернулся, побитый и сломленный, первым подал мне руку помощи.

– Слушай, а ведь это отличная идея, – расписывал ему я свои планы. – Мы можем построить новую арену для занятий хоккеем. Это могло бы стать важным проектом для города, а для меня — возможностью вернуться к своим корням.

Александр задумчиво кивнул:

– Да, идея действительно хорошая. Ты мог бы быть куратором этого проекта. Это укрепило бы твои позиции среди избирателей и стало бы важным вкладом в развитие города.

Я улыбнулся, чувствуя, как внутри разгорается огонек воодушевления.

– Отлично, тогда давай начинать работать в этом направлении. Нужно будет найти подходящий участок, просчитать бюджет, привлечь спонсоров. Я хочу, чтобы этот дворец стал гордостью нашего города!

Но самое главное, что этот проект давал мне шанс наконец навестить свою дочь. По моим подсчетам, новый ледовый дворец должен был находиться недалеко от жилого комплекса, где была их квартира.