А вот сейчас тетя Маша вела себя как самая настоящая пекущаяся о чести юных дев пожилая еврейка. Бестужев не видел ничего плохого в том, чем зарабатывала себе на жизнь когда-то Альбина. Конечно, понятно, что сам он никогда не задумался бы о серьезных отношениях с такой женщиной (хотя, чего греха таить, он никогда не задумывался о серьезных отношениях и с другими женщинами), но вот о том, что Альбина могла как-то плохо повлиять на Анжелику, он даже не думал. Наоборот, услышал от Майи доказательство обратного: Альбина старалась дочь обеспечить, да и уже за то, что она не сделала аборт и все-таки родила Лику… За это Ян был ей безмерно благодарен.

На короткое мгновение его даже посетила безумная мысль съездить к ней на кладбище, отдать дань памяти. Но Ян быстро отогнал ее от себя: лучше он проведет это время с Ликой. Мужчина определил для себя выходные до конца недели. У него было еще целых пять дней, за которые он должен был не только как можно лучше узнать Лику, но и познакомить ее с мамой и тетей Машей. Еще нужно было решить с Майей вопрос обучения Лики и ее дня рождения. На следующей неделе Лике исполнится семь. И Бестужеву хотелось праздника. Очень шикарного праздника. В этот момент он понял, что до ужаса хотел поделиться со всем миром своей гордостью: у него есть дочь.

И вот в этот момент Бестужев выругался резко и очень забористо, даже тетя Маша дернулась. А Ян зажмурился, еще раз чертыхнулся и только потом пошел связываться с толковым юристом, которого ему нашел Степан.

О самом главном-то Ян не то что не вспомнил, он даже не подумал. На Лику сейчас у него не было никаких юридических прав. Впрочем, так же как и у Майи. Нет, у той кое-какие права были, но та опека все равно что филькина грамота. И все это нужно было исправлять скорее. До того, как общественность узнает о том, что у Яна Бестужева есть семилетняя дочь

На следующий день Ян приехал, когда мы только сели завтракать. Не было ещё и десяти. Он и на этот раз был с подарками, но как же хорошо, что только неодушевленными.

— Ты решил вынести весь магазин? — усмехнулась я, с интересом разглядывая взлохмаченного Яна. В каждой руке у него были очень объемные пакеты, а под мышкой большой плюшевый медведь бирюзового цвета.

— Всего лишь его малую часть. — Ян обворожительно улыбнулся, а затем скинул туфли, так и не выпуская своей ноши из рук. — А где Лика? — Улыбка на его губах стала чуточку скупее, и я не стала тянуть.

— Лика кушает. Ты тоже скидывай свои подарки, мой руки и иди с нами за стол. Мы только сели.

Я широко улыбнулась, сцепив руки в замок, и только и думала о том, достаточно ли примирительно я выглядела. Лика мне рассказала, что Бестужев ей вчера пожелал спокойной ночи, и вот тогда-то до меня и дошла вся абсурдность моего вчерашнего поступка.

— С тобой все нормально?

— Да, — кивнула я. — Ну, мы тебя ждём. На кухне.

— Хм… спасибо. — Ян прошагал мимо меня и скрылся в Ликиной комнате — видимо, решил оставить подарки там.

Я как болванчик кивнула тому, что это все же, наверное, разумно. И нисколечко не нагло с его стороны. А затем пошла на кухню, все с той же словно приклеенной улыбкой. Я не видела себя в зеркало, но была полностью уверена, что походила сейчас на блаженную.

— Все в порядке? — нахмурилась Марина, когда я подошла к столу, но Лика не дала мне заговорить, нетерпеливо произнеся:

— Где папа? Это же он?

— Да, милая. Он сейчас к нам за стол придёт. Так что не вставай.

Лика довольно кивнула, а Марина начала подниматься, но я ее остановила. Сама накрою Яну. Ничего со мной от этого не случится.

Бестужев появился на кухне минуты через три. Я как раз поставила его тарелку на стол.

Ян на мгновение застопорился на пороге, словно не знал, что ему делать, а затем он встретился взглядом с Ликой, улыбнулся ей и быстро подошел к ней, обогнув стол, чтобы поцеловать ее в макушку. Лика тут же его обняла, обернувшись, и чмокнула в щеку. А я села на стул. Практически упала на него. Настолько странным для меня было происходящее. Я вроде и понимала, что все хорошо, и в то же время никак не могла поверить, что все это настоящее и происходит не к худу, а к добру.

— Мама сказала, что Лисса спала с тобой? — Лика сверкнула взглядом на Яна сразу, как он приземлился на стул.

— Да, — Ян усмехнулся, да так, словно представлял сейчас, как препарировал ту самую Лиссу. — Кошке настолько понравилось спать со мной, что эту ночь она провела у меня на груди.

Марина закашлялась.

— П-простите, — выставив руку и все ещё кашляя, произнесла она, а я подала подруге свой стакан с водой и очень порадовалась, что сама ещё ни кусочка съесть не успела. Иначе так же, как и Марина, кашляла бы сейчас. Ей-богу! Я не могла поверить, что Ян… Ян, который с таким пренебрежением смотрел на кошку, позволил той спать на нем. Нет, это было уже за гранью моего понимания. Впрочем, так же как и сам факт завтрака. Домашнего и почти семейного завтрака.

Именно так все дальше и проходило. Мы с Мариной напряженно молчали и только и делали, что переглядывались, даже не ели, а Ян с Ликой оживленно беседовали. И на удивление, Бестужев не смотрелся на нашей кухне кем-то инородным, даже несмотря на то, что единственный был одет с иголочки. Опять в строгий костюм. А мы все в домашних пижамах.

— Ну что? — Ян кивнул Лике, когда у той опустела тарелка. — Пойдём, посмотришь, что я тебе привез.

Лика довольно подскочила и понеслась в свою комнату, а Ян повернулся ко мне.

— Майя, спасибо за завтрак, было очень вкусно.

— Это Марину нужно благодарить. — Я скосила взгляд на подругу. — По готовке спец у нас она.

О том, что я вообще-вообще не умею готовить, говорить не стала. Ни к чему пока…

Ян на мгновение прищурился, а затем обернулся и поблагодарил Марину. Он повторил то же, что говорил пару секунд назад мне, но слова его звучали отчего-то слишком холодно.

— Вот это да, — ахнула Марина, как только послышался хлопок двери детской. — Да он как будто прожил с вами тут всю жизнь. Вёл себя как у себя дома. Непринужденно так, уверенно.

— Это плохо? —

Маринка лишь пожала плечами.

— То, что он так быстро наладил контакт с Ликой, — это хорошо.

— Это я и так понимаю, — отмахнулась я и начала убирать со стола, аппетита больше не было. У подруги, по всей видимости, тоже.

— Иди к ним.

— Что?

— Ну вчера ты не могла из-за кошки. А сейчас иди, посиди с ними. Помоги разобрать игрушки, — Марина взмахнула ладонью, — или что он там принёс.

— Ты думаешь, это уместно? Им же надо пообщаться вдвоем. Они же…

— Я думаю, что ты им не помешаешь, — уверенно произнесла подруга, — они уже достаточно пообщались наедине. Вам нужно уметь контактировать втроем, Майя. И лучше этому учиться сразу, чем потом наверстывать упущенный момент.

— Спасибо.

Я кивнула Марине и пошла в детскую, легонько постучала, все же спросила, не помещаю ли, а затем вошла.

Лика и Ян разбирали пакеты, которые принёс Бестужев, и если в его руках они были просто большими, то сейчас, стоя на полу, казались и вовсе безразмерными.

Как-то слово за слово у меня получилось не перетягивать внимание Лики на себя, но в то же время участвовать в их диалоге. Я даже добралась до того самого плюшевого медведя и между делом его обняла, балдея от мягкости игрушки. Животных я любила не только фарфоровых, но ещё и мягких.

И все было хорошо, я даже расслабилась, отпустила тягостные мысли и просто проживала эти моменты вместе с Ликой, пока у Яна не зазвонил телефон. Мужчина быстро глянул на экран, а затем нашёл взглядом меня.

— Выйдем? — голос и тон Бестужева в момент стали серьезными, а потому я сразу же напрягалась. Сжала крепче плюшевого медведя и, даже не думая его отпускать, пошла на выход из комнаты.

— Милая, мы на пару минут. — Ян чмокнул Лику в лоб и, обхватив меня за талию, подтолкнул к двери.

Как только мы вышли в коридор, Ян остановился, но талию мою не отпустил.