— Да-да, разумеется, — с огромным уважением закивала Отулисса, уже давно признавшая Бесс настоящей ученой совой, равной себе по широте познаний. — Я просто хотела сказать, если мне будет позволено высказаться откровенно…

— Конечно, я вся внимание!

— Бесс, дело вот в чем. Поскольку ты хотя бы немного понимаешь язык шестого царства — по крайней мере, знаешь несколько слов, помимо общесовиных, вроде того же Глаукса — было бы крайне полезно, если бы ты отправилась с нами.

Все выжидательно посмотрели на Бесс. Щуплая мохноногая сычиха неуверенно съежилась, так что стала казаться еще меньше ростом, и пробормотала:

— Нет… нет, не просите. Я не могу покинуть Дворец туманов! Я никогда отсюда не улечу.

— Никогда? — изумленно переспросил Мартин.

— Никогда! — торжественно ответила Бесс.

Было решено, что совы останутся во Дворце туманов еще на несколько дней. Им предстояло тщательно изучить карты близнецовых ветров и запомнить ключ, в то время как Бесс и Отулисса должны были заняться интенсивным изучением разрозненных слов загадочного языка, разбросанных по страницам документов.

Сорен напомнил друзьям, что Эглантине и Примуле поручено сообщить парламенту о том, куда и зачем они отправились.

— А если мы не вернемся? И что будет, если Эглантина и Примула отправятся нас искать и тоже не вернутся? — спросил Копуша.

Все медленно повернули головы к Корину.

— В таком случае, поиски будут закончены. Ночные стражи не могут рисковать безопасностью всего Великого Древа и его обитателей ради этого… этого предприятия.

— Но имеем ли мы право рисковать нашим королем? — тихо спросила Гильфи.

— Короли заменяемы, но можно ли заменить всех стражей Великого Древа? — спросил Корин и сам же ответил: — Никогда!

Стайка юных сов и их наставники забились в просторное многокомнатное дупло огромной старой березы. Пелли сидела на краешке дупла, тревожно всматриваясь вдаль и ощущая порывы хлещущего ветра. Все совы благополучно вернулись обратно, и только клювика навигаторов под началом Фритты до сих пор не было видно. Пелли надеялась, что она не совершила ошибку, доверив малышей совсем еще юной сове. Конечно, Фритта чрезвычайно умна, но все-таки она слишком молода, да и опыта у нее маловато. Хотя кто мог ожидать такого внезапного натиска грозовых фронтов? Вернее, слава Глауксу, фронт был пока всего один, и ничто не предвещало, что шквалы пойдут друг за другом. Вопреки всему Пелли продолжала надеяться, что это не первая ласточка свирепых западных ветров, однако в глубине души знала, что такое вполне возможно.

— Вижу, вижу! — закричала Эглантина, сидевшая на ветке с другой стороны дерева.

— Они летят, мама! — воскликнула Баша.

— Не волнуйся, мамочка. С Белл все в порядке, вот увидишь, — пискнула Блайз, сидевшая под крылышком у Пелли, и еще крепче прижалась к матери.

— Белл скоро будет тут, — поддержала ее Баша, зарываясь в пушистые «штанишки» на материнских лапах. Обе малышки изо всех сил старались быть храбрыми, однако они еще никогда не видели Пелли в таком тревожном состоянии. Сердце у нее лихорадочно колотилось, а в желудке скрипело так громко, словно мама переваривала кости съеденной дичи, хотя ни у кого из них уже давно куска в клюве не было.

Пелли моргнула, потом дважды подняла и опустила третье веко, при помощи которого совы очищают глаза в плохую погоду. Несколько фигур выплыли из темноты. Если считать Фритту, их должно было быть ровно пять. Первым делом Пелли заметила летевшую впереди Фритту, затем Макса и Мэтти, занимавших места справа и слева от наставницы. Замыкала строй Хеджети. «Надеюсь, в такую непогоду она не заставила птенцов лететь двойным хвостом?» — промелькнуло в голове у Пелли, но тут желудок у нее вдруг окаменел, а потом чуть не вывернулся наизнанку.

— Белл! Где Белл?! — закричала она пронзительным визгом сипухи, когда Фритта опустилась на бешено раскачивавшуюся ветку березы. Юная преподавательница судорожно втянула в себя воздух и со слезами в голосе закричала:

— Она летела за Хеджети! А Хеджети все время была у меня за хвостом, но она… она вдруг взяла — и исчезла! — Несчастная Фритта так тряслась от рыданий, что едва могла говорить. — Я даже не поняла, что произошло. Она пропала до того, как погода испортилась. Она просто исчезла — просто растворилась! — Тут молодая преподавательница начала икать и кашлять от плача, и больше нельзя было разобрать ни слова.

— Успокойся! — приказала Эглантина. Блайз и Баша уже плакали в голос, вцепившись в мать и зарывшись в перья на ее животе.

— Когда ты заметила, что она пропала? — коротко спросила Примула.

— Это… я… я… — промямлила Фритта.

— Вспомни, где вы в это время находились? Молчание.

Эглантина подошла к дрожащей воробьиной сычихе, которая съежилась настолько, что стала казаться вдвое меньше своего и без того небольшого роста, и терпеливо сказала:

— Фритта, ты лучший навигатор в клюве Гильфи. Ты не можешь не знать точных координат места, где это произошло.

— Кажется, это было… Около трех румбов к востоку от Деклана.

Декланом называлась третья звезда в третьем заднем пальце правой лапы созвездия Золотых когтей.

— А где ты была относительно оси север — юг? — продолжала Эглантина.

— Примерно в четырех румбах южнее Триги. — Трига располагалась на переднем пальце с той же стороны Золотых когтей.

— Я лечу на поиски! — воскликнула Пелли.

— Никуда ты не летишь, — сказала Эглантина, опускаясь рядом с Пелли. — Мы с Примулой гораздо лучше летаем и ориентируемся в такую погоду. А твое место с детьми.

— Останься, мамочка, останься с нами! Не улетай от нас! — хором заверещали Блайз и Баша.

— Да-да, — тихо пролепетала Пелли. — Да, вы правы.

— И не волнуйтесь, — напутствовала остающихся на дереве Примула. — Мы ее найдем. Не забывайте, мы с Эглантиной прошли обучение сразу в двух клювах: искателей-спасателей и навигаторов. Так решил Эзилриб незадолго до своей смерти. Иными словами, мы знаем всё о том, как ведут себя воздушные потоки в условиях наступления грозового фронта. Нас специально готовили для таких ситуаций. Успокойся, Пелли, и жди нашего возвращения.

Пелли зажмурила глаза. «Ситуация! Как моя маленькая Белл могла стать „ситуацией“? И что я скажу Сорену»? Она запретила себе даже думать об этом.

Да, в этом грозовом фронте было предостаточно каналов, канав и рвани! Только что Белл весело отплясывала совиную кутерьму, о которой столько слышала от членов клюва всепогодников, и вдруг случилось ужасное. Центральное течение ветра внезапно словно провалилось куда-то вниз. Воздушные канавы тут же просели и обвалились — и Белл рухнула вверх тормашками вместе с ними. Желудок ее превратился в камень и чуть не выскочил наружу, но тут откуда ни возьмись появилось теплое воздушное течение, и Белл потащило вверх. Вскоре она уже беспомощно барахталась на верхушке этого загадочного ветра. Она даже не пыталась лететь, но какая-то могучая сила с легкостью волокла ее в неизвестном направлении. Может быть, ее затягивает в ураган? Вообще-то, в это время года ураганов не бывает, но кто знает… Ужасные истории о совах, попавших на стену глаза урагана и уже никогда не вырвавшихся обратно, пронеслись в памяти Белл, вызывая тошнотворную дрожь в желудке. Внезапно что-то обрушилось на нее и с силой ударило в голову. Это было последнее, что она запомнила. Потом Белл кувырком полетела вниз — и наступила тьма.

Члены Лучшего в мире клюва никогда не были в крайней западной части Дали, где над небольшим заливом Безымянного моря должен был, по их предположениям, находиться исток близнецового ветра. Им предстояло справиться с этим ветром, чтобы попасть в сильный воздушный поток, следующий до самого шестого царства. Нескрываемое волнение охватило восьмерых сов. Они нервно болтали обо всем на свете, кроме того, чего по-настоящему боялись — ожидающей их впереди неизвестности и расставания со знакомым миром, который им, возможно, никогда не суждено будет увидеть вновь.