Я счастлива, что ты жив, хотя и находишься далеко, о чём не хочешь, или не можешь рассказать. К сожалению, после твоего исчезновения, дела пошли кувырком. Правительство объявило о замораживании на десять лет вкладов населения для борьбы с кризисом, а на самом деле все уверены, что деньги нужны для строительства в Восточной России инфраструктуры для войны русских с Китаем. Все говорят, что Китай можно остановить, только бросив на них в самоубийственную атаку русских. Повод для войны старый — территории южнее Байкала. Из-за этого наши сбережения оказались недоступны. Кредит за дом, машину, обучение сыновей стало нечем оплачивать. NASA не перечисляет страховую сумму за твою смерть, поскольку она не подтверждена, а твоя скопившаяся заработанная плата не передаётся мне по причине отсутствия от тебя нотариального распоряжения. Все банки тут же стали тянуть с предоставлением кредитов. Вдобавок ко всему, мерзавец Розенгольц и его подхалим Литбарски, воспользовались сокращением штата редакции и уверили шефа, что без специального редактора кулинарных книг они обойдутся, хотя не знают, чем отличается соус Бешамель от соуса Морней. В женский еженедельник, куда звали несколько лет, меня не взяли, отговорились, хотя я подозреваю, что это проделки Розенгольца. Я теперь безработный журналист. Маргарет тоже потеряла работу. Их фирма по производству ресторанного оборудования обанкротилась из-за разорения клиентов. Я заняла немного денег у мисс Дворжак, жены твоего товарища по прошлому полёту, но этого крохи. Продала пикап и кое-чего из материнских украшений. Маргарет временно работает посудомойкой в китайский «Mr.Lee». Был день, когда нечем было накормить собаку.
Через месяц после звонка из NASA, пришёл твой бывший сослуживец, капитан Стронджер, пьяный и мерзкий. Ты про него говорил, что он работает на ФБР. Он будто бы хотел получить твоё согласие на участие в благотворительной программе помощи тюленям. Принёс мягкие игрушки в виде белых тюленей и календарь «Independence». За чаем он начал приставать с расспросами о тебе и делать грязные намёки. Он оценил мою ночь в триста долларов, а ночь с Маргарет в двести, за что получил полотенцем по морде. После этого он успокоился и начал рассказывать, что ты предатель и перешёл на сторону исламистов. Командование имеет доказательства, что вы с Маклиффом взорвали шаттл, что жалование за последние месяцы не переведут и пенсию за гибель мы получать не будем. Но, если мы скажем, где ты находишься, то командование смягчит позицию. Я еще раз съездила ему по физиономии и крикнула ему в пьяные глаза, что ты пропал без вести, что ты герой Америки, а командование пусть пенсию засунет себе в одно место.
Так или иначе, но эти расспросы меня окрылили, потому, что начальники из NASA и FBI числили тебя среди живых. Иначе не устраивали бы спектакль.
Когда Стронджер вышел во двор, я увидела, как он беседует там с людьми в хорошей одежде около своей машины, а рядом стоит фургон с тонированными стёклами и без номеров. Потом они разъехались, а один остался в пивной напротив, наблюдая через витрину за домом.
Только тогда я поняла, что полковник Патерсон не стал бы прислать капитана Стронджера, а вызвал бы к себе и разговаривал бы в специально оборудованной от прослушивания комнате. К тому же налицо были признаки оперативно-разыскной деятельности. Всё-таки я дочь полицейского и внучка полицейского, и кое-что слышала об этом.
Вдруг на мой счёт в Bank of America, пришли деньги в астрономическом размере от несуществующего фонда поддержки ветеранов. Когда я увидела СМС-уведомление я обомлела. Это было не жалование или пенсия. Не зарплата за несколько жизней. Я поняла, что это деньги от тебя. После этого я решила уехать из промозглого и злого Нью-Йорка, в благодатную Калифорнию. Никому ничего не говоря, я стала подыскивать виллу с видом на океан и школу для детей.
Через несколько дней, когда всё было готово, начался кошмар.
Сначала пропал Арни. Он ушёл утром в школу и не вернулся. Ни звонка, ни СМС-ки, ни сообщения в сети. GPS-сервисы его местоположение по гаджетам не определили. В полиции сказали, что у них регистрируется до ста случаев исчезновения тинэйджеров в день, и что 99 % из них находятся на следующий день в какой-нибудь дискотеке, или у друзей под воздействием наркотиков. Попадают на стол трансплантологов, или в секс-рабство редко, а пропадают бесследно не больше двух-трёх в сутки, и это с учётом нелегалов. После такого холодного душа, я наняла два детективных агентства, и с их помощью стала объезжать дансинги, бары, притон и лагеря бомжей. Маргарет в соцсетях предлагала деньги за информацию об Арни и премию тому, кто его найдёт. Но Арни как в воду канул. Всё это время за нами следили и я стала ходить с твоим пистолетом Glock 17.
Арни нашелся через три дня. Когда я пришла из очередного рейда с частными детективами, мальчик лежал на кровати, завёрнутый в простыню, и спал. Рони, если бы ты знал, какие чувства пронеслись в моей груди. Словно в неё воткнули вилы и повернули. От нашего сына пахло порохом, как в тире, а на теле была кровь. Я думала, что он ранен, что его истязали. Но ран не было и это была не его кровь.
Когда он очнулся, он ничего не помнил, кроме того, что три дня назад взял сэндвич, вышел из квартиры и сел в лифт.
На следующий день напротив подъезда и в пивной, где обычно сидели наши соглядатаи, была перестрелка. Кого с кем понять было трудно. Приехало много полицейских машин, FBI, и отряд SWAT. Было много медиков, пожарных и прессы. В новостях сказали, что наркомафия пыталась захватить в заложники агента FBI, но мне показалось, что перестрелка, Стронджер, похищение и возврат сына, это звенья одной цепи.
Потом случилось страшное — погибла Маргарет.
Она упросила дать ей на время твой старенький «Мустанг» для поездки с женихом Марио на пикник, где он собирался сделать предложение.
Когда они сели в машину и запустили мотор, машина взорвалась и сгорела. От них остался только пепел. Полицейский детектив сказал, что он никогда не видел, чтобы тела в машине сгорали без остатка. Но так и было. У Марио было много родных, и они похоронили его с пышной процессией на кладбище в Куинсе.
На следующую ночь после похорон, в квартиру начали ломиться какие-то люди, говоря, что они из муниципальной группы по борьбе с наркомафией. Я хотела позвонить в полицию, или своим детективам, но телефон оказался отключён. Тогда Арии придумал бросать вниз мебель и бутылками в окна дома напротив, чтобы они вызвали полицию. Мы кричали, что было сил, но в три часа ночи на улице никого не было, пивная была закрыта, сборщики мусора пока не появлялись. Нападающие сломали дверь, застрелили собаку, нас связали. Потом они начали обыскивать квартиру. Рылись везде, разбили раковину, ванну и унитаз, вскрыли паркет, вспороли матрасы и подушки. Простучали стены и потолок. Их было шестеро — в масках, спортивного вида мужчины в костюмах, пальто и дорогих ботинках. Они были как сумасшедшие. Они не разговаривали, но работали слаженно и быстро. После того, как я ещё раз казала, что не знаю, где ты, и что от тебя не было писем и звонков уже очень давно, не найдя ничего, один ибандит снял маску. Это был Стронджер. Он набросил мне на шею капроновый шнур, и начал душить на глазах детей со словами:
— Смотрите, как задыхается ваша мать, ей больно, она умирает! Если хотите её спасти, скажите, где ваш отец.
Когда я почти умерла, на улице и в доме началась стрельба. Что-то взорвалось. Арни и Джордж начали кричать:
— Полиция, на помощь!
Стронджера застрелил снайпер через окно и я осталась жить. Началась стрельба в доме, потом на лестнице, потом в квартире. Один из захватчиков хотел застрелить меня, но промахнулся из-за взрыва светошумовой гранаты. Он попал в Арни. Арни был ранен в живот. Но на наших мучителей напала не полиция, а кто-то другой. Нападающие были увешаны оружием с головы до ног и могли делаться невидимыми. Наверное, это были какие-то секретные армейские подразделения, или банда наркоторговцев. Когда появилась полиция, её начали обстреливать обе стороны. Квартал был оцеплен, появились вертолёты и бронетехника национальной гвардии. Но когда они начали зачистку дома, внутри они застали только трупы и горящие квартиры. Первая банда была уничтожена, а вторая банда растворилась в воздухе, оставив только стреляные гильзы и лужи крови. На следующий день, когда я дежурила в госпитале Roosevelt у палаты, где лежал Арни, ко мне подошёл человек и сказал, что его зовут Майкл, что его прислал «Блогер» и они друзья. Он сказал, что это они освободили нас во время перестрелки и что ему поручено охранять нас. Потом он сказал, что нам ни в коем случае нельзя уезжать из Нью-Йорка. Новую квартиру он уже подобрал.
