— Сюзанна просила меня достать это для вас, — заявил он, вызывающе глядя на Карра.

По мере того, как до Веса доходило, что это, он разворачивал вещицу все медленнее и медленнее. Это был кусок дерева, легкого дерева, выточенный в форме ноги. Деревянная нога при помощи специальных ремней могла крепиться к культе. Верх был выточен таким образом, что обрубок ноги утопал внутри протеза, а кожаный ремень жестко фиксировал деревяшку.

— Может быть, это вам не подойдет, а может, потребует подгонки. Это было сработано столяром и кузнецом в Остине. Достаточно просто исправить.

Вес изучал протез с восхищением, которого Райс не ожидал. Когда полковник поднял голову, глаза его победно сияли.

— Больше нет клейма?

Реддинг оценивающе посмотрел на Карра. Было очевидно, что тот рвется в бой, особенно сейчас, когда его сестру чуть не убили. Наличие протеза означало, что теперь Веса не так-то просто будет признать.

— Ну… наверное, нет.

— Тогда… я поеду с вами… — Вес ненавидел просить.

— Протез нужно хорошенько подогнать. Да он вообще может вам не подойти.

Полковник в глубине души был уверен, что все будет в порядке, если к этому приложил руку Райс Реддинг. Он восхищался деловой и жизненной хваткой проклятого валлийца, хотя и приходил от нее в негодование.

— А если подойдет?

— Все равно. Проблема заключается в том, что у вас клейменая лошадь.

— Клеймо легко скрыть. Немного засохшей глины, и ничего видно не будет.

Райс сопротивлялся. Он привык действовать в одиночку. Он не любил нести ответственность за кого-то еще. Вес был помехой. Кроме того, если ему придется покинуть Техас, вся ответственность ляжет на Весли Карра.

— Вы собирались обратиться к капитану военного гарнизона.

Карр кивнул. Он едва не позабыл о своем намерении из-за Сюзанны, но это дело должно быть сделано.

— Поезжайте, поговорите с ним, — предложил Райс. — Заодно привыкните к протезу, а уж потом…

— Вы подождете меня сегодня?

— Нет!

— Реддинг!

— Это мое личное дело, — Райс отвечал грубо. Упрашивать его было бесполезно.

— Не думаете ли вы, что это в равной степени касается и лично меня?

— Не знаю, хватит ли у вас выдержки вынести все это.

— После четырех лет войны?

— В том-то и дело. Там была война.

— Это тоже. Мартины переступили черту.

— Я хорошо помню налет бандитов в Виргинии. Тогда вы умоляли оставить грабителей в живых.

— А вы собираетесь?..

— Если придется.

— А если нет?

— Жизнь за жизнь, — уступчиво ответил Райс. — Пуля в руку.

— А Харди? Если вам придется встретиться с ним?

— Это другое, — Реддинг заурчал, как голодный тигр при виде обильной добычи. — Но ведь и я подпадаю под правило «жизнь за жизнь».

— А если нам помогут военные?

— Исходя из того, что я слышал о них, — не помогут. А если помогут, то не более, чем ваш шериф.

— Я должен попробовать.

— Пробуйте, — согласился Райс. — А я не буду.

— Пожалуйста, не отправляйтесь на дело сегодня ночью. Подождите.

— Нет, — Реддинг отклонил просьбу. К его удивлению, Вес сдался.

— Ну, я не в силах удержать вас.

— Нет, — подтвердил валлиец, развернулся и вышел.

Вес нетерпеливо топтался на крыльце дома, занятого военными под штаб и прочие нужды. Вдова, владелица дома, по-прежнему жила здесь, но только в одной комнате на втором этаже. Остальное помещение было занято капитаном Хэрри Осборном.

Флаг Соединенных Штатов развевался на флагштоке установленном на крыше дома. Вес знал, что генерал армии США Гордон Грэнджэр вступил в Техас в июне и провозгласил, что протекторат Соединенных Штатов над Техасом восстановлен, все приказы, изданные Конфедерацией, аннулированы, рабы свободны. От Эрин Вес узнал, что было объявлено военное управление и суды присяжных заменены трибуналами. Дело существенно осложняли слухи, что большинство солдат армии-победительницы были неграми. Для техасцев, которые раньше не ведали поражений, это было все равно, что красная тряпка для быка. Мужчины, оказавшие сопротивление, или те, кто появлялся в публичных местах в серой форме джонни, подвергались аресту.

На стук Веса дверь отворил сержант и сказал, что капитан Осборн занят и Весу следует дожидаться, когда его примут, за дверью. Прислонившись к колонне, держа под мышкой костыли, Вес осмотрелся. Он пришел к выводу, что люди сторонятся дома капитана Осборна, как рассадника чумы. Многие предпочитали пересечь улицу и пройтись по противоположной стороне, лишь бы не находиться вблизи дома.

У Веса тихонечко заныло под ложечкой. Дверь отворилась, и из дома вышел довольный Ловелл Мартин: на лице улыбка, в зубах сигара. Улыбался он ровно до того момента, пока не перехватил взгляд Веса. Тогда улыбка сама собой сползла с толстого лица.

— Ну что, Карр, — издевательски проговорил Ловелл, — пришел повидаться с моим другом капитаном Осборном?

Вес сжал кулаки, но призвал себя к спокойствию.

— Ловелл, держись подальше от моего ранчо.

— Я слышал, у тебя несчастье. Очень сожалею. Надеюсь, твой иностранный друг покинул Техас?

Вес пропустил вопрос мимо ушей.

— Ты знаешь, что сегодня стреляли в мою сестру?

На лице Ловелла отразилось истинное недоумение.

— Нет… Кто?

— Как я понимаю, кто-то из твоих мальчиков. Укроти своих псов, Ловелл, или я сделаю это вместо тебя.

— Ты и еще кто? Этот щеголь, твой гость? Я думаю, больше никто не согласится иметь с тобой дело. Да… кстати, не забудь, истекает срок ваших долговых обязательств.

Вес старался не выказать гнева. Он просто смотрел на Ловелла с таким отвращением, с каким смотрят на клубок змей.

Ловелл продолжал кривляться.

— Если ты приехал нашептать на ухо капитану пару лживых сплетен, тебе это вряд ли удастся, Карр. Он знает, кто истинный патриот, а кто нет, кто предан Родине, а кто нет.

— Ты никогда не был предан никому и ничему.

— Ты врешь, Карр. Ни я, ни мои близкие не принимали участия в братоубийственной войне. У меня нет шурина, который бы сражался на стороне моих врагов.

Вес решил прижать Ловеллу хвост.

— Я слышал, недавно ты лишился кое-каких бумаг, — при этих словах на лице полковника появилась такая же злорадная ухмылка, за которую он ненавидел Райса.