Брат развел руками.

— Ты можешь просто объяснить ему всю ситуацию и договориться с ним о фиктивных отношениях. Вдруг сработает.

— С ним договориться? Да проще лошадь заставить кукарекать!

Кроме того мне казалось, что за фальшь и обман я могу получить еще более изощренное наказание, чем галлюцинации и угрозу жизни. Но об этом я уже промолчала. Хотелось сменить тему.

— К тому же почему я должна сдаться? Раз мы уверены в том, что безумие все-таки обошло меня стороной, нужно искать другие выходы. Обратиться к людям, которые работают с подобными случаями. К какой-нибудь потомственной ведьме например.

— Знаешь, сколько среди ведьм шарлатанок? Ты только деньги спустишь на ветер.

— У тебя есть иной вариант?

— Надо найти других. Таких же, как ты.

Об этом я не подумала. Вероятность того, что по земле ходят люди со способностями, подобными моим, оглушила меня. Эти люди скрываются? Наверняка. Пусть даже никому не известно о них, это не значит, что я единственная в своем роде.

— Давай для начала пробьем адрес, на который ты оправила ее вещи.

Не была я уверена в том, что это нам чем-то поможет, но толку спорить с братом из-за такой мелочи не было.

— Неси ноутбук.

Уже спустя пять минут мы с Рафом вперились взорами в экран, на котором «Яндекс-карты» показали расположение здания по адресу: улица Садовая, 8.

— Это явно не приют, — пробормотал брат и включил панораму. На весь экран браузера развернулась фотография жилого двухэтажного дома, скрывающегося за высоким забором. — Предлагаю нам сюда съездить. — Раф ткнул пальцем в изящные кованные ворота. — Разве не странно, что пожитки покойной среднестатистической женщины могли понадобиться в столь вычурном доме?

Несомненно, я также считала это странным. Но опешила перед тем, как согласиться с братом. Мысль о том, что мне придется выйти из квартиры и далеко поехать, пробуждала плохое предчувствие.

Одно дело самой попасть в смертельно опасное происшествие, другое — подставить близкого человека. Вчера, когда мы переезжали, я была уверена в том, что ничего не произойдет. Ведь в тот день самое страшное — авария на аттракционе — уже случилось.

Сегодняшний же день, начавшийся пять часов назад, таил в себе неизвестность. И лучше бы мне остаться дома — сейчас это единственно верное спасение от новой аварии.

— Рафик, давай ты сам поедешь.

— Чего это?

— Так будет безопаснее.

— Наоборот!

Сложив руки на груди, брат откинулся на спинку стула и пронзил меня наигранно-суровым взглядом. Руки в сложенном положении долго не пробыли — только Раф снова заговорил, как принялся бурно жестикулировать.

— Во-первых, я не хочу тебя одну оставлять. Во-вторых, не думаю, что покойная хозяйка той квартиры загорится желанием меня укокошить. Все-таки я к ней в те несколько дней, что мы виделись, вежливо относился. Смысла ей нет делать мне плохо. — Брат пожал плечами и опустил уголки губ, улыбнувшись перевернутой улыбкой. А затем подался вперед и с горящими в предвкушении глазами добавил: — А в третьих, если случится какой-то катаклизм, нам вдвоем проще будет его предупредить. Давай рискнем?

Я потупила взор, теряясь в сомнениях. Брат умел зажигать интерес и побуждать делать то, на что до разговора с ним не хватало смелости. Только стоит ли душить плохое предчувствие? Или это просто отголоски пробуждающегося страха?

— Тем более смотри, лапочка. Если у нас получится предупредить — мы сдвинем дело с мертвой точки на сто длинных шагов!

— А если нет?

— Получим немного меньше опыта. И отбросим варианты, которые не работают. Но я думаю, у нас все получится. — В довершение своих слов брат щелкнул меня пальцем по носу, широко улыбаясь.

Как я раньше жила без этого жизнерадостного и неугомонного человека? Теперь не представляю свою жизнь без него. Осознание того, что Раф мне верит и находится на моей стороне, безмерно вдохновляло. Я ощущала прилив сил, которых точно хватит, чтобы справиться со всеми трудностями.

После завтрака мы покинули съемную квартиру. Путем долгой дискуссии за столом сошлись на том, что поедем на городской электричке. Брат, конечно же, хотел скорее своими глазами увидеть новую аварию, но я настаивала на другом: если мы без происшествий доберемся к загородному дому и спокойно вернемся домой — это будет лучший вариант. Испытать нервы на прочность всегда успеем.

Как по мне, электричка безопаснее такси. Несмотря на возмущения брата, я уговорила его пройти к ближайшей станции пешком — десять километров. И все это время желательно держаться подальше от проезжей части.

Пусть мы даже договорились, как будем действовать при аварии, я еще не готова была упрощать задачу силе, которая меня паразитирует, и идти прямиком туда, где может поджидать опасность.

Возле подземного перехода брат внезапно свернул влево, к киоскам. Ну конечно, он ведь сегодня еще не читал свежую газету. Тяжело вздохнув, я поплелась следом.

Догнала брата уже когда он пристроился к очереди перед газетным киоском. Мой взгляд зацепился за крупный шрифт, кричащий с первой полосы выставленной в витрине газеты: «Трагедия в новом парке аттракционов. Шестнадцать человек скончалось на месте».

Кто-то умер вместо меня. В кабине аттракциона было ровно шестнадцать мест.

Голова закружилась. Несмотря на то что солнце еще не поднялось на центр неба и не начало беспощадно сжигать воздух, мне стало тяжело дышать.

— Лапочка, ты в порядке?

— Да, да, все нормально, — ответила я, пытаясь и себя заодно убедить в своей лжи. — Просто трудно видеть это. — Кивком головы я указала на газету.

— Тогда иди пока вперед, я тебя догоню.

Неспешным шагом я направилась обратно к подземному переходу, пытаясь прийти в себя. Нет, нельзя сокрушаться о произошедшем, нельзя загонять себя в пучину печали — в таком состоянии я не смогу ничего предпринять разумного.

Главное сейчас — во всем окончательно разобраться и не допустить повторения. А если не получится, то проанализировать поражение. Раф поможет.

Без него я не хотела спускаться в переход. Поэтому остановилась немного в стороне от потока людей и повернулась лицом в туда, где находился газетный киоск.

Очереди перед ним уже не было. Да перед ним вообще никого не было! Где Раф?

С нарастающей тревогой я принялась оглядывать улицу, снующих прохожих, но мой брат словно под землю провалился.

Может, он решил заскочить в магазин за водой или булочками? Утром говорил, что совершенно не наелся моей овсянкой, а магазин — вон же он — почти сразу за киоском.

Пытаясь унять беспокойство, я решила постоять еще пять минут. Но не выстояла и половины. Терпения не хватило. Я сорвалась с места и бросилась к магазину.

Колокольчики колыхнулись мелодичной трелью, когда я переступила порог, закрывая за собой дверь. Сложно и страшно поверить своим глазам. Я замерла на проходе, оглядывая покупателей, среди которых не было Рафа.

Его здесь нет. Нечего стоять. Еще, чего доброго, брат остался на улице и сейчас будет искать меня.

Я стрелой выпорхнула из магазина и вновь оглядела улицу. Куда же он делся?

Что-то вынудило меня подойти к киоску. Какие только мысли не роились в моей голове сейчас: от бредовых до трагичных. Чтобы отбросить хоть половину из их за ненадобностью, я склонилась к окошку и спросила:

— Подскажите пожалуйста, минут пять назад у вас покупал свежую газету парень? На вид лет двадцать пять, в светлой футболке и со щетиной.

Задумавшись, продавщица покачала головой.

— Как нет?

— Не было таких в последние пять минут. Что непонятного?

Я невольно отступила на несколько шагов от киоска, чувствуя, как сердце обрывается в груди.

Я провела несколько часов у пешеходного перехода, ни живая ни мертвая, поддерживаемая лишь глупой надеждой. Раф не появился.

У меня не осталось ничего. Сумку с собой не брала, ключи от новой квартиры были только в одном экземпляре и их в карман положил брат, когда запер за нами дверь.