Ответом послужил кивок.

— Но я ведь должна узнать?

— На это и рассчитывал Мартин. Что его спектакль поднимет все СМИ. Чтоб ты наверняка это не пропустила.

— Говори… — Опустила я взгляд, сжимая руку Ромы. — Я выдержу.

Столько уже всего пришлось мне пережить — меня ничего не сломает, ничего не заставит приползти к Мартину и умолять его. Совсем скоро он сам будет умолять суд, чтобы ему не давали пожизненное. А я сделаю все возможное и невозможное, чтобы его отправили за решетку до конца дней.

— Утром в городском зоопарке львы разорвали одного из посетителей. Некоторые говорят, что он был пьян и сам забрался к ним в вольер.

— О господи… — проговорила неживым голосом, сердце сжалось от сочувствия к несчастному человеку. — Это действительно чудовищная смерть... Но почему ты уверен, что это сделал Мартин? Конечно, слабо верится, что кто-то вправду напился до такой степени, но… это сильно отличается от привычного почерка Мартина.

— Это сделал Мартин! — заявил Рома рассержено. — Потому что львы разорвали твоего брата. Сомневаюсь, что он залез к ним по собственной инициативе!

Воздух закончился в легких. Я попыталась вдохнуть, но грудную клетку точно стиснули раскаленные железные обручи. Стука сердца не было слышно, кухня поплыла перед глазами, по щекам потекли горячие слезы, мир будто накренился и мое безвольное тело потянулось вниз.

— Алина! — сильные руки, вцепившись в мои плечи, резко встряхнули меня. Кровавые картины завтрака львов перемешались перед глазами, закрутились в ярко-алый калейдоскоп, уходящий в темноту — туда же должна бы нырнуть и я.

— Малышка, очнись, ну же… — Рома то отчаянно тряс меня, то пытался утешить словами, то крепко прижимал к себе, не давая нырнуть в пучину забвения. Реальность постепенно возвращалась ко мне, рассудок прояснялся, а вместе с этим — истошным криком рыдала душа.

— Я его лично убью, слышишь? Я всажу в него столько пуль, что он никогда не очнется.

Мысли пришли в порядок и осознание вины обрушилось на меня непосильной ношей.

— Это я виновата, — проговорила слабым голосом, застыв взглядом в пустоте. — Я разозлила Мартина.

— Не смей винить себя. Ты что? Он кретин полоумный! Ты ни в чем не виновата!

— Дай телефон. — Я забегала глазами по кухне в поиске хоть какого-то средства связи, но ничего не видела, кроме закрытых шкафчиков, стола и помытой чашки.

— Зачем? А… Хочешь позвонить родителям.

— Да, — солгала.

Через несколько секунд Рома уже протянул мне свой смартфон, а я спросила себя, смогу ли встать и идти? В этом нет ничего сложного. Слабость в теле мнимая, ноги ходить не разучились.

Только я приподнялась, как крепкая хватка на запястье остановила, и пришлось плюхнуться обратно на стул.

— Звони здесь.

Вот черт. Голова еще туго соображала, и я взглянула на Рому, пытаясь придумать, как убедить его отпустить меня. Его глаза внезапно с подозрением сощурились.

— Ты собралась звонить Мартину? Спятила, что ли?!

Смартфон ускользнул от меня обратно в карман джинсов. Догадливый засранец! Черт, черт, черт!

— Я должна с ним поговорить! — выпалила прямо ему в лицо. — Ты не понимаешь ни черта! Я его разозлила! Это из-за меня брат умер!

— Тише, тише, не кипятись. — Несмотря на то что я совершенно не хотела никаких объятий и изо всех сил вырывалась, Рома насильно сжал меня в тиски. — Скорее всего, у него с самого начала в планах было убить всех дорогих тебе людей, хоть мне он и говорил, что не будет трогать твоих родных.

— Верно, — пробормотала, всхлипывая. Футболка Ромы быстро промокла от слез. Стараясь выровнять дыхание, я добавила: — Все потому, что вчера я сильно его разозлила. Он не смог найти тебя и наверняка поменял планы.

— Ты не можешь всех уберечь. Все, что ты можешь сделать, это скорее засветить дар, чтобы нас нашли. — Рома принялся нежно поглаживать меня по голове. Пусть меня чертовски сильно колотило от слез и сердце разрывалось от боли, его ласка не давала окончательно тронуться умом. — Завтра нам нужно выступить на кастинге. Я понимаю, сегодня будет тяжело тренироваться. Но это необходимо сделать.

Танцы — это последнее, о чем я могла сейчас думать. Раньше я часто танцевала, чтобы забыться, уплыть на волнах музыки в другой, прекрасный мир, где есть только ритм и мелодия. Сейчас, я знала, не смогу даже одного движения сделать под музыку, ибо реальность слишком цепко меня держала.

Рома не был в курсе, что на самом деле окончательно разозлили Мартина именно мои слова, сказанные ему в кафе. С содроганием я испугалась того, что однажды Рома не от меня внезапно узнает о той случайной встрече. И решила рассказать обо всем сама.

Поднялась со стула, обещая, что не буду бежать искать какой-то телефон. Лишь подошла к холодильнику, вытащила бутылку воды и жадными глотками осушила ее наполовину. Прокашлялась и только после этого более-менее нормальным голосом передала то, что случилось со мной, пока скиталась по городу.

— … А когда он спросил, как я тебя спасла, ответила так, что чудовищно его разозлила.

— Что ты ему сказала? — Рома стал рядом, опершись о столешницу.

Страх сдавил горло, не давая вымолвить ни звука. Не лучший момент признаваться в глубоких чувствах.

— Алина. — Он развернул меня к себе за плечи, заглянул в глаза пытливым взглядом. — Что ты ему сказала?

Рома ведь не отстанет, пока не отвечу. Я потупилась и выплюнула слова, точно скороговорку:

— Дар не позволил мне убить человека, которого я люблю.

Гнетущая тишина повисла между нами, с каждой секундой отдаляя нас друг от друга. Тяжелый вздох, вырвавшийся из его груди, чуть не побудил меня тысячу раз пожалеть о сказанном и сбежать куда-нибудь подальше, но Рома успел заключить меня в теплые объятья.

— Не вини себя, я не должен был тебя тогда отпускать. Но хотел уберечь от разборок с ментами. Теперь же я тебя ни на шаг от себя не отпущу. Вместе мы со всем справимся.

До рези в глазах я вглядывался в карту города и области. Пробегал взглядом по всем названиям элитных поселков, мелких городишек и даже обычных сел. Хоть одно название должно всплыть в голове. Рома всегда, когда хотел спрятаться от родителей, снимал дом там, где власть отца не распространялась. Куда же он поехал в этот раз?

Стол задрожал от вибрации телефона. Я бросил взгляд на дисплей — наконец-то звонил помощник.

— Они все-таки приехали на кастинг! — сообщил он, запыхавшись.

Вот и нашлись голубки. Неужели смерть брата не остановила, не сбила запал? Вчера весь день я рассчитывал на то, что Алина не выдержит и позвонит мне. Осыплет ругательствами, захлебываясь от слез, проклянет страшными словами, над которыми я просто посмеюсь. Но вчера мне звонил лишь помощник и сын Маргариты Николаевны. Оба выводили из себя. Один отчитывался о безрезультатных поисках, другой просил снова встретиться, ибо сам ничего не может сделать без меня. Я всерьез задумывался о том, чтобы уволить первого и бросить идею с квартирой. Пока Рома рядом, Алина точно не будет жить в той убогой двушке. А разлучить их можно только одним способом — смертью.

— Не своди с них глаз, докладывай о каждом шаге. И вызови остальные машины. Ни в коем случае нельзя упустить момент, когда они будут выезжать.

— Дело в том, что в само здание не получилось проникнуть. Все, что мы можем делать — это ждать их на выходе.

Я раздраженно вздохнул. На что вообще надеется Алина, участвуя в этом драном кастинге? Думает, что я не трону ее, если она будет все время под прицелом камер? Так даже лучше. Мне станет проще за ней постоянно следить.

— Ты заснял их, когда они входили?

Тишина в трубке. Если не считать тяжелого дыхания. Да что такое?!

— Чем ты занят, черт бы тебя побрал?!

— Простите, я оставил телефон на зарядке в машине, взял с собой камеру и пошел ждать их у входа. Но площадь перед зданием кишит людьми, пришедшими на кастинг. Я, каюсь, не нашел их в толпе и не видел, как они входили.