Тем временем из дома вышли Патрик и Амалия. Они задержались, убирая со стола посуду после совместного обеда; сегодня был их черёд дежурить по кухне. Амалия держала в руках какую-то книжку — обычно, когда у неё стопорилась работа, она что-нибудь читала и одновременно наблюдала за репетициями. Хотя, по её собственному признанию, так и не научилась понимать рок-н-ролл.

Увидев лежащего на траве Шейна, которому Феб как раз заканчивал сращивать челюсть, Патрик озадаченно спросил:

— Что тут случилось?

— Они подрались, — объяснила Лана. — Гленн и Шейн.

— Вернее, — уточнил Мортон, — Гленн набил Шейну морду.

— Понятно, — сказала Амалия. — Этого следовало ожидать.

— Будем надеяться, — добавил Патрик, — что Шейн получил достаточно и теперь угомонится.

— Получил-то достаточно, — произнёс Феб, поднимаясь. — А вот угомонится ли он, ещё под вопросом.

Сам же Шейн принял сидячее положение, осторожно пошевелил челюстью, затем раскрыл рот и сунул палец в левый угол.

— Щёртов Гленн! Жубы выбил… — сказал он шепеляво, но не из-за потерянных зубов (передние были целы), а потому что его язык ещё находился под действием анестезирующих чар.

— Ничего, отрастут, — сказал Феб. — Тебе следует беспокоиться о другом: как бы снова не нарваться на нокаут.

— В следующий раз двумя зубами не отделается, — зловеще пообещал Гленн. — Выбью все до единого.

Шейн собирался что-то ответить на эту угрозу, но его опередила Амалия:

— Знаете, мальчики, я заметила, что в последнее время вы слишком часто ссоритесь. А это плохой знак. По-моему, вам нужно хорошенько отдохнуть друг от друга. И не просто разбежаться на пару месяцев, как вы обычно делаете после покорения очередного мира, а взять перерыв года на полтора или два.

Патрик покачал головой:

— Нет, так не годится. Хотя сама по себе идея неплохая. Только нам нечем больше заняться, кроме музыки.

— Ну и занимайтесь, кто вам мешает. Но порознь. Как это у вас называется, сольные выступления, да? Заодно каждый сможет проверить, чего он сам по себе стоит.

— А ведь и правда, — поддержал её Феб. — Перерыв нам будет на пользу. К тому же… — Он умолк, переглянулся с Ланой, а потом пожал плечами. — Да ладно уж, какой смысл дальше скрывать. Так или иначе, но через несколько месяцев мы на время останемся без второй гитары. Дело в том, что у Ланы будет ребёнок.

— Ух ты! — воскликнул Мортон. — Это же здорово!

— Поздравляю, — искренне сказал Гленн.

— Мальщик или тевощка? — полюбопытствовал Шейн.

— Вот так совпадение! — произнёс Патрик.

Феб вопросительно посмотрел на него:

— Что за совпадение? — Тут он сообразил и перевёл взгляд на Амалию. — Так ты тоже?

Амалия молча кивнула.

— Обалдеть! — прокомментировал Мортон.

— Поздравляю, — снова сказал Гленн.

— Мальщик или тевощка? — не блеснул оригинальностью и Шейн.

А вот Лана, как показалось Гленну, была недовольна. И вскоре стало ясно почему.

— Что ж это получается, Амалия? — произнесла она чуть ли не обиженно. — Я тебе сразу всё рассказала, как только мы с Фебом вернулись из быстрого потока. А ты…

— Ты рассказала? — перебил её Феб. — Я же просил немного подождать.

Лана смутилась.

— Извини. Мне хотелось поделиться. А Амалия обещала молчать.

— Я и молчала, — ответила Амалия. — Никому ни слова, даже Патрику. И тебе не в чем меня упрекать, Лана. Моя беременность подтвердилась только сегодня с утра. Вечером я собиралась тебе рассказать.

Лана заметно смягчилась.

— Ну, тогда другое дело…

— Минуточку, — отозвался Патрик, быстро взглянув на свою жену, а затем на Лану. — Значит, это не совпадение, девочки? Получается, вы сговорились?

— Ни о чём мы не сговаривались, — сказала Амалия. — Просто в прошлый четверг Лана по-секрету призналась, что ждёт ребёнка. Это и подтолкнуло меня. Ты же давно хотел…

— А ты находила сотню причин отложить на потом, — подхватил Патрик. — И решилась только за компанию с Ланой. Гм… Спасибо тебе, Лана.

— Всегда пожалуйста, — с улыбкой ответила она и обратилась к мужу: — Теперь мы можем рассказать моим родителям?

— Да, разумеется, — кивнул Феб, который в это время с каким-то задумчивым видом смотрел на Амалию. — И твоим, и моим. Причём как можно скорее. Не сомневаюсь, что Мортону уже не терпится связаться с Брендой и сообщить ей свежие новости.

— Допустим, что так, — не стал отрицать Мортон. — Мама любит узнавать обо всём в числе первых. Но это ещё не значит, что она немедленно побежит к Пенелопе или Дженнифер, чтобы испортить ваш сюрприз.

— Очень на это надеюсь, — сказал Патрик. — А тебя, Шейн, предупреждаю: до вечера даже не думай рассказывать Алисе. Иначе потеряешь остальные зубы. Понял?

— Понял, понял. И таже не шоби’алша ’ашкаживать… Вот, щё’т! — C большим опозданием Шейн додумался освободить свой язык от наложенных Фебом чар. — Не жабудь… не забудь предупредить и Гленна.

— За него я спокоен. Он не трепло, как вы с Мортоном.

— Полностью согласен, — кивнул Феб.

— Польщён вашим доверием, ребята, — произнёс Гленн. — Как я понимаю, репетиция сегодня отменяется?

— И завтра тоже, — сказал Феб. — Предлагаю всем хорошенько подумать над предложением Амалии. А позже вместе обсудим и решим, что делать дальше.

— Я прямо сейчас могу сказать, — сообщил своё мнение Мортон, — что мне это совсем не нравится. Думаю, наши проблемы можно решить иначе, не таким радикальным способом. Я категорически против роспуска команды.

Шейн гадко ухмыльнулся.

— Ну ещё бы! Ведь без нас ты пустое место. Чтобы стучать по барабанам и тарелкам, большого ума не надо. На это способна и обезьяна.

Мортон сжал кулаки, но лезть в драку не стал. Он был слабее Шейна и в рукопашной всегда ему уступал.

— В самом деле? Ты уверен насчёт обезьяны? А давай-ка попробуем — садись на моё место.

Феб, Патрик, Лана и Амалия вместе бросились гасить новый конфликт, пока он не разгорелся в полную силу.

А Гленн вдруг почувствовал, что ему всё до чёртиков надоело. Ни с кем не попрощавшись, он открыл Туннель, шагнул в него, а в следующее мгновение вышел, оставаясь в том же мире, только перенёсся на сотню миль от дома. Здесь, между берегами, буйно поросшими оранжевой травой, медленно текла река. Она брала начало в тающих снегах на краю ночи, несла свои воды через весь вечер, а по мере продвижения в глубь дневного полушария постепенно высыхала. Пар конденсировался в облака, которые воздушными потоками относились обратно на ночную сторону, где выпадали в виде снега. Таков бы круговорот воды в Сумеречных мирах.

Гленн опустился на траву у самого берега, более внимательно обследовал свою ушибленную руку и принялся залечивать мелкие повреждения, попутно размышляя о том, что делать дальше. Возвращаться к друзьям он не хотел, тем более что Патрик и Феб с девочками собирались к родным, а Мортон и, особенно, Шейн в последнее время здорово действовали Гленну на нервы (тут Амалия была права, их команда трещала по швам). В Авалон его тоже не тянуло. И вообще никуда, кроме…

Но нет, с Фионой всё кончено. Гленн сам сжёг все мосты во время их последнего разговора. Он потерял дружбу Фионы, потерял то, чем должен был дорожить, как величайшим сокровищем. Бьёрн Зоранссон правильно назвал его дураком. Он действительно дурак. Ещё какой!

Разобравшись с рукой, Гленн ещё долго сидел на берегу реки, курил одну сигарету за другой и думал. Наконец принял решение и попытался связаться со своим дядей Шоном. Ответ пришёл незамедлительно. Вернее, не ответ, а автоответ:

«Доброго времени суток! Если вы искали Шона, сына Артура, то попали по адресу. Это — хорошая новость. А плохая состоит в том, что вы выбрали неудачное время — я либо сплю, либо очень занят. Можете оставить сообщение или связаться со мной позже. На крайний случай, вдруг дело важное и не терпящее отлагательства, повторите свой вызов, промодулировав его на мотив моей любимой песни. Не знаете? Что ж, жаль. Желаю вам удачи!»