Некоторые особенно набожные утверждали, что это даже хорошо. Избавление будет найдено не в небе. И не в пристрастии к тщеславию прошлого. Обычно Ларк соглашался с взглядами оротодоксов, но в данном случае, думал он…
Такая скромная мечта. Пролететь несколько лиг над самой землей. Неужели это так много, если раньше летал меж звезд?
Впрочем, он никогда не тратил времени на пустые мечты. И, конечно, и не думал, что ему лично придется взглянуть с большой высоты на горы Джиджо.
И только взгляните на меня сейчас!
Линг с явным удовольствием наблюдала за выражением его лица, рассказывая о своем плане.
– Мы улетим почти на весь день, чтобы подобрать образцы, пойманные роботом. Позже, когда наши роботы уйдут далеко, у нас будут полеты на несколько дней.
Ларк смотрел на летательную машину чужаков, стройную стрелу с короткими крыльями, которые развернутся после того, как машина пройдет узкий туннель, ведущий к погребенной исследовательской станции. Люк казался ему голодными разинутыми челюстями.
Как похоже на Линг – обрушить это на него без всякого предупреждения!
Беш загружала припасы. А рослый светловолосый мужчина Кунн крикнул:
– Давай, Линг! Мы опаздываем. Заманивай своего любимца дикаря на борт или возьмем другого.
Ларк стиснул зубы, чтобы не проявить своих эмоций. И поднялся по трапу. Он ожидал увидеть темное, похожее на пещеру помещение, но оно оказалось освещенным ярче, чем любое другое замкнутое пространство, какое ему приходилось видеть. Зрению нет необходимости приспосабливаться.
Не желая выглядеть деревенщиной, он направился к обитому сиденью у окна и положил поблизости свой мешок. Потом осторожно сел, найдя чувственную мягкость под собой не удобной и не успокаивающей. Как будто сидишь на мясистых коленях какого-то существа. Ощущение слегка сексуальное. Несколько мгновений спустя Линг усилила его тревожные ощущения, застегнув на нем пояс. Дезориентация еще усилилась, когда зашипел, закрываясь, металлический люк. И когда машина начала подниматься, Ларк ощутил легкое покалывание у основания черепа, как будто там среди волос дышит какое-то маленькое животное. Он не мог сдержаться и поднял руку, чтобы отогнать воображаемое существо.
Подъем оказался удивительно мягким, своеобразное ощущение поворота, и небо полетело так стремительно, что Ларк не успел бросить взгляд на Поляну и окружающую местность или на тайную долину Яйца. К тому времени когда он повернулся и прижался к окну, континент уже поворачивался под ними. Они летели на юг во много раз быстрее выпущенного из катапульты камня. Несколько минут спустя кончились холмы, и они понеслись над широкими травянистыми степями. Трава внизу качалась и рябила, как вечно меняющаяся поверхность фосфоресцирующего моря. В одном месте Ларк заметил стадо бегущих пожирателей стеблей – вид местных джиджоанских копытных, которые в страхе старались уйти от летящей тени машины. Несколько урских пастухов в смеси удивления и страха вытянули свои мускулистые шеи. Возле взрослых группа подростков скакала и прыгала в игре-битве, не обращая внимания на неожиданный страх старших перед небом.
– Ваши враги – очень грациозные создания, – заметила Линг.
Ларк повернулся и удивленно уставился на нее. О чем это она?
Линг, должно быть, неверно истолковала его взгляд и поспешила успокоить:
– Конечно, я говорю в строго ограниченном смысле, ну, как может быть грациозной лошадь или другое животное. Ларк подумал, прежде чем ответить.
– Хрм. Жаль, что ваш прилет помешал нормальному ходу Собрания. Сейчас там должны были бы быть игры. Вот тогда вы бы увидели настоящую грацию в действии.
– Игры? А, да. Ваша версия знаменитых Олимпиад. Вероятно, много бегания и прыгания? Он осторожно кивнул.
– Да, испытание скорости и ловкости. Мы позволяем самым умелым и храбрым соревноваться в выносливости, смелости и приспособленности.
– Все эти черты высоко ценились теми, кто вырастил человечество, – сказала Линг. Улыбка ее была снисходительной и слегка надменной. – Вероятно, никто из шести непосредственно с другими расами не соревнуется? Я хочу сказать, что трудно представить себе г'кека, перегоняющего ура, или квуэна, прыгающего с шестом! – Она рассмеялась.
Ларк пожал плечами. Несмотря на красноречивый намек Линг на происхождение человечества, он обнаружил, что теряет интерес к разговору.
– Да, вероятно. Так и есть. Трудно. Представить себе. И, повернувшись, стал смотреть в окно на летящую внизу обширную равнину – волна за волной колышущейся травы, кое-где рощи темного бу или оазисы мягко раскачивающихся деревьев. Расстояние, которое караван преодолевает в несколько лет, промелькнуло за несколько дуров блаженного полета. И вот уже на горизонте темные хребты южных гор.
Пилот Беш сбросила скорость, чтобы лучше разглядеть Сверкающую гору, повернув под таким углом, что окно Ларка головокружительно уставилось на широкий лавовый поток: многочисленные прошлые извержения покрывали эту неровную и безжизненную местность. На мгновение показались плавильни на полпути к могучей вершине. Построенные так, чтобы напоминать природные потоки и трубки магмы, они выпускали столбы дыма, такие же как и из естественных отверстий. Конечно, маскировка не была рассчитана на наблюдение с такого близкого расстояния.
Ларк видел, как Беш обменялась понимающим взглядом с Кунном, который постучал пальцем по одному из волшебных экранов. На экране очертания горы были обозначены светящимися линиями, и одно место окружено символами и стрелками. Пунктирные линии обозначали подземные туннели и мастерские, в которых прославленные урские кузнецы изготовляли инструменты из специальных сплавов, одобренных мудрецами. Эти инструменты уступают только тем, которые делаются еще южнее, вблизи вершины горы Гуэнн.
Невероятно, думал Ларк, стараясь запомнить все подробности на экране для последующего отчета мудрецам. Конечно, этот монитор не имеет ничего общего с объявленной причиной экспедиции – поисками развитых “кандидатов” среди форм жизни. Судя по некоторым кратким замечаниям, Ларк понял, что Кунн не биолог. В его осанке, в том, как он передвигается, что-то напоминало Ларку Двера, крадущегося по лесу, только это что-то еще более смертоносно. Даже после нескольких поколений относительного спокойствия немногие мужчины и женщины на Склоне держались так. Это специалисты, которые должны каждое лето обходить деревни, обучая местную милицию.
На всякий случай.
И в остальных пяти расах имелись такие же специалисты. Благоразумная политика, поскольку даже сейчас время от времени случаются небольшие кризисы – преступление, прорыв банды сунеров, проявления вражды между поселками. Достаточно, чтобы сделать непротиворечивым выражение “воин мирного времени”.
То же самое может быть справедливо относительно Кунна. Он выглядел исключительно опасным, свернувшимся и в любую минуту готовым к убийству.
Какова твоя истинная цель, Кунн? думал Ларк, глядя, как мелькают на экране символы, отражаясь на лице чужака. Что ты на самом деле ищешь?
Маленький корабль устремился в новом направлении, Сверкающая гора осталась позади, внизу расстилалась сверкающая белизна, известная как Равнина Режущего Песка. Долго внизу проносились низкие дюны, разворачиваясь в созданном ветром совершенстве. Ларк не видел караванов, бредущих по сверкающей пустыне, доставляя почту или товары в изолированные поселки в Долине. Но никто и не посмеет преодолевать эту жгучую пустыню днем. Внизу есть скрытые убежища, где путники ожидают наступления ночи. И эти убежища даже лучи Кунна не могут отыскать в блестящих просторах.
Но бледное сияние померкло перед очередным внезапным превращением, когда машина миновала пески и оказалась над Спектральным потоком – расплывающейся мешаниной таких ярких цветов, что у Ларка заболели глаза. Линг и Беш пытались всматриваться, заслоняя глаза руками, но наконец сдались, а Кунн мрачно бормотал, глядя на вспышки статики на экране. Ларк боролся с естественным стремлением сощуриться, стараясь напротив сфокусировать зрение. Двер как-то объяснил ему, что это единственный способ увидеть что-то в царстве экзотических кристаллов, которые отбрасывают прозрачные сверкающие тени.
