Меня разбудил радостный гогот драконологов, их обычная утренняя возня, и некоторое время я лежала в спальном мешке, прислушиваясь к привычным звукам, еще ничего не помня, но уже чувствуя какую-то тревожную неопределенность. А потом память услужливо вернулась. Демон! Я резко вскинулась, села, оглядываясь по сторонам.

Сквозь запертые ставни пробивались косые лучи солнца, глаза Ротара в последние недели стали слишком чувствительны, и окна приходилось закрывать. Сам дракон не спал, смотрел на меня, положив узкую угловатую морду на передние лапы. «Тебе снились плохие сны, лхани. Я отгонять».

Где была моя башка, когда я соглашалась на это? Утро — самое лучшее время для запоздалых и слезливых раскаяний. Поэтому лучше просыпаться в полдень, чтобы избавить себя от бесполезных мучений. Я встала, осмотрела рану на боку дракона. Порез уже затянулся, покрылся твердой спекшейся корочкой.

«Болит», — пожаловался он. С раной и вправду было лучше, чем я ожидала. И боль — неплохой признак, хуже было бы, если бы Ротар не чувствовал ничего и рану затянула нездоровая неестественная немота. Хоть что-то хорошее за это утро. Встречаться с однокурсниками отчаянно не хотелось, лучше бы подождать, пока не разойдутся на тренировку, но к демону, шхэн бы все это побрал, тащиться надо. Я осторожно вышла за дверь. А теперь веди себя, как обычно. Это не ты сегодня ночью демона вызывала. Ты вообще всю эту ночь мирно спала здесь, твой дракон костьми ляжет, но подтвердит. Спокойно, Тай. Тебе еще сегодня демона сторожить, неужели испугаешься каких-то драконологов. От того, что вы его вызвали, небо не перевернулось. Всего лишь маленький кровожадный демон-убийца.

На нашем потоке драконологов было двенадцать. Большего бы просто не выдержали загоны, вмещающие еще и драконов со следующего курса, а когда те сдадут экзамены и отправятся на практику в одну из провинций королевства, то сюда переведут драконят. Очередные всадники, в этом году всего лишь семеро, скоро должны отправиться на гору Выбора. На всех драконологов из моей группы младшекурсники смотрели с невероятным восхищением. Кроме меня, конечно.

— Привет, Тай! — помахала мне Анни, отвлекаясь от чистки чешуи своей Росянки. Ее драконесса была снежно-белой, а на солнце переливалась, будто покрытая сотнями капелек воды. Анни ее потому так и назвала, одна из немногих, кто дал имя своему летучему не на древних языках.

— Доброе утро, Тай! Ты что, опять здесь ночевала? — заинтересовалась и Мира. Она была стройной высокой блондинкой, и с черноволосой низенькой Аннет они всегда составляли притягивающую внимание контрастную пару. По всем законам притяжения противоположного им стоило бы дружить, но они лишь изредка общались на тренировках и лекциях.

— Здесь. — Я кивнула и попыталась сделать жизнерадостное лицо. Мелькнула мысль, что, если кто-то заподозрит, что ночью происходило неладное, у меня теперь будет неплохое оправдание, где я была.

— Ну как твой дракон?

Впервые этому вопросу я обрадовалась:

— Как обычно. Смотритель уже мясо раздавал?

С этого начиналось почти каждое мое утро. Достать мясо дракону временами было равносильно сотворению чего-то подобного героическим подвигам Микаала Чудотворца. К Ротару временами возвращался аппетит, хоть и редко. Дракон пожирал все подряд, а когда я начинала надеяться, что ему лучше, снова впадал в сонную апатию, не притрагиваясь к еде, даже не глядел на нее. Немудрено, что его кормушка была постоянно пустая. Он уже третью неделю почти ничего не ел, служитель просто не наполняет, чтобы потом не выкидывать. Шхэнов жлоб. И хоть это с его точки зрения разумно, оставить Ротара совсем без еды мне не позволяет совесть.

— Раздавал. И опять не зашел к тебе, хотя мы ему говорили. В нашей кормушке возьми. Мой Киар обожрался, ему худеть надо. — Зеленый дракон Миры неодобрительно заворчал, бодая ее в плечо. Потом посмотрел на меня, и его взгляд показался мне слишком проницательным. Надеюсь, когда мы приходили с Феолески, он спал.

— Киар тоже спрашивает, как твой дракон. И говорит, чтоб ты брала все.

Драконов кормили обрезками, дешевым третьесортным мясом. Академия обязывалась предоставлять питание, но, как обычно, пыталась сэкономить на всем. Ротар сонно проводил взглядом куски и снова уложил морду на лапы.

«Поешь».

«Устал, лхани. Немножко посплю».

«Тогда я пошла. Я скоро вернусь».

«Будь осторожна, лхани. Лучше прекратить это делать», — снова предупредил он. Дракон закрыл глаза, завалился на бок, поджав под себя худые лапы, и задышал неровно, хрипло. Я никогда раньше не задавалась вопросом, как много может узнать Ротар из моих мыслей и может ли вообще. Связь у каждого всадника и его дракона была своеобразная, и нельзя было сравнивать. Некоторое время я смотрела на него, потом отвернулась и вышла из загона.

Кое-как отмыв окровавленные руки в умывальнике, привычно чувствуя себя расчленителем трупов, пошла переодеваться. Спала я в одежде, и сейчас она выглядела еще паршивей, чем обычно, не очень подходящий вид для великого демонолога. Маара, слава богам, уже ушла, и я торопливо переоделась в зеленую кофту с завязками на груди и застиранные холщовые штаны, когда-то коричневые, но теперь вытертые до состояния серой тряпки. Но мне они нравились, они были удобными и мягкими на ощупь, как старая звериная шкурка. Как у всякого уважающего себя мага, множество карманов, где, порывшись, я обнаружила немного мелочи, горсть жареных семечек и старую заготовку для артефакта.

Из запасов соседки, пары кусочков хлеба и колбасы, я быстренько состряпала себе бутерброд, потом подумала и сделала еще два. Совесть молчала, ослабев от голода. Захватила с собой книжку «Особенности творения практических заклинаний» и, насвистывая, вышла из комнаты. Чем темные не шутят. Демон вызван, на беду или на счастье, он торчит в этом шхэновом доме, и никуда от него не денешься.

Я вышла из стен Академии в город. В учебное время я обычно сюда не выбиралась, и сейчас удивляло, насколько пустынны его улицы. Умирен… Что можно сказать об этом городе? Ну… можно начать с того, что перечисляют во всех путеводителях по королевству. Население восемь тысяч существ, можно даже сказать человек, потому что, несмотря на дружелюбную политику города и мэрии по отношению к нелюдям, те почему-то здесь не задерживаются. Возможно, политика даже излишне дружелюбная.

Примерно четверть населения маги, ибо в Умирене находится одна из трех десятков Академий магического искусства, и не самая задрипанная и отсталая. Это рекорд по королевству, даже в столице магов меньше, но там вообще-то и народу побольше. Но ни торговым центром, ни центром чудес городок тоже не стал. Он красив изящной правильностью кукольного домика, но не привлекателен. Невысокие дома в два-три этажа, скромные, милого вида башни магов, цветники под окнами и никакого вывешенного белья на веревках. В принципе его и сушить-то незачем, магов ведь полно, и у любого можно купить амулет для быстрой просушки. Но такой милой вещички, как чужие подштанники, болтающиеся над головой, для городского колорита не хватает.

Здесь нет ничего, чего город бы стыдился, нет безвкусных статуй и кафе с сомнительной репутацией, единственный бордель запрятан в подполье настолько, что его не откопали бы даже гномы. Да и его посещение скорее не развлечение, а тяжелая повинность. Н-да, чем больше проходит времени, тем не гуще тут становится с развлечениями. Ибо работницы борделя, как говорится, не эльфийки, а новых поступлений не предвидится. Новые жители, не адепты, в Умирене появляются редко. Да и местные, выросшие и вросшие поколениями в родословное древо здешней аристократии, норовят умотать подальше, плюнув и на свои корни и на ветви. Атмосфера тут, как в затхлом пруду, впрочем, это осознается не сразу. Тут надо пожить, пообвыкнуть, попить воду из местного источника, как сказывают в поговорках. Узнать все слухи и сплетни, каким-то чудом умудрившись втереться в доверие подозрительных и долго привыкающих к новому горожан. Ну или не втираться. Я не втиралась, просто Мира родом отсюда и немало порассказывала.