Он шагнул в птичье царство и повернулся к насестам.
– А вот и Ройбирд с Уильямом. Ройбирд – это моя птица, сегодня с ним пойдешь ты, Тейлор. Я его взял сразу, как он вылупился. Том, контракт для вас Кайра подготовила, не подпишете? А я пока Тейлора с птицей познакомлю.
– И что это за имя такое? – вскинул брови юный скептик.
Вбил себе в голову, что его сюда притащили силком, подумал Коннор. А ему бы лучше сидеть дома с приятелями, биться в компьютерные игры.
– Такое уж у него имя, очень давнее. Он потомок ястребов, которые охотились в этих лесах веками. Вот твоя перчатка. Без нее он тебе руку когтями раздерет, при всем его уме и сноровке. Руку надо выставить вот так, видишь? – Коннор показал, вытянув левую руку под прямым углом к туловищу. – А пока будем идти, держи ее внизу. Поднимешь, только когда надо будет дать ему сигнал лететь. Лапы я ему сначала свяжу, пока на место не придем.
Коннор сделал Ройбирду сигнал сесть на руку в перчатке и почувствовал, как парня охватил легкий трепет – нервы, волнение, – хоть он и старался этого не показать.
– Канюк, я уже говорил, птица быстрая, стремительная. И охотник он свирепый, хотя у нас с собой есть куриное мясо. – Коннор показал на мешок с приманкой. – Так что о птичках и кроликах они пока и думать забудут.
А вот, Том, ваша птица. Наш юный Уильям. Красавец! И воспитание хорошее. Его хлебом не корми – дай по лесу полетать, особенно если в конце дают полакомиться курочкой.
– Красивый! Оба очень красивые. – Том нервно хохотнул. – Что-то мне как-то боязно…
– Устроим себе маленькое приключение! Как вам в замке живется? – Коннор вышел из помещения и перевел разговор на другую тему.
– Потрясающе! Мы с Энни намеревались позволить себе такое один раз в жизни, но сейчас уже поговариваем о том, чтобы приехать снова.
– В Ирландию одним приездом не ограничишься.
Коннор вел непринужденную беседу, а сам всем сердцем и всеми мыслями был со своими птицами, в полной боевой готовности.
Они ушли подальше от птичьей школы, по тропе дошли до мощеной дороги и попали на открытое место с высокими деревьями по обеим сторонам.
Тут Коннор ослабил путы.
– Теперь поднимайте руки. Мягко, скользящим движением – и птицы полетят.
Какая же красота этот подъем в воздухе, этот размах крыльев, почти беззвучный! Почти. Парень тихонько ахнул, все еще напуская на себя скучающий вид, а оба канюка уселись на ветку, сложили крылья и взирали вниз, как золоченые идолы.
– Том, доверите мне свою камеру?
– Конечно! Я хотел Тейлора с птицей щелкнуть. Как ее? Ройбирд?
– Я сниму. Тейлор, повернись-ка, встань к ним спиной и смотри на них через левое плечо. – Хотя Ройбирд откликнулся бы и так, Коннор для верности поместил на перчатку кусок курятины.
– Ну и кусище!
– Для птицы – в самый раз.
Коннор повернулся.
– Руку поднимаешь – как вначале делал. И держишь твердо!
– Да пожалуйста, – буркнул Тейлор, но сделал как было велено.
И ястреб сверкнул глазами, с воинственной грацией взмахнул крыльями, слетел вниз и уселся мальчику на руку.
Заглотнул курятину и замер, глядя подростку в глаза.
Точно уловив момент, Коннор запечатлел изумленное и восторженное лицо мальчика.
– Ого! Вот это да! Пап, ты видел?
– Да. А он не… – Том повернулся к Коннору. – Клюв-то…
– Не стоит беспокоиться, я вам обещаю. Тейлор, замри!
Он сделал еще один кадр, который наверняка украсит каминную полку или письменный стол там, в Америке: мальчик и птица смотрят друг на друга в упор.
– Теперь, Том, ваша очередь.
Коннор повторил все еще раз, сделал снимок и слушал, как взволнованно делятся впечатлениями отец с сыном.
– Вы еще, считай, ничего не видели, – посулил Коннор. – Давайте немного углубимся в лес. Там все вместе немножко поиграем.
Ему это никогда не наскучит, каждый раз не похож на предыдущие. Полет хищной птицы, ее парение в небесах и стремительное падение сквозь кроны деревьев всегда очаровывали его, словно впервые. Сегодня к этому прибавлялся искренний восторг отца и сына.
На вкус Коннора, топать по лесу, следуя птицам, как раз и надо в такой день – когда воздух влажен, как губка – хоть отжимай, сквозь деревья просачиваются лучи света и во всем чувствуется приближение осени.
– Можно мне еще раз прийти? – Тейлор подошел к воротам питомника, держа на руке Ройбирда. – Ну… просто поглазеть на них. Они такие классные, особенно Ройбирд!
– Конечно, можно. Они компанию любят.
– Хорошо. Мы до отъезда повторим это, – пообещал отец.
– А я бы вообще конную прогулку на это заменил.
– Уверяю тебя, прокатиться в седле тебе тоже очень понравится. – Коннор неспешно вошел с ними в здание. – Прогуляться по лесу верхом на добром коне очень даже приятно: все видишь с другой точки. А на конюшне у нас отличные гиды работают.
– А вы верхом ездите? – полюбопытствовал Том.
– Езжу, конечно. Но не так часто, как хотелось бы. Но самое классное – это соколиная охота в седле.
– Ого! А можно и мне так?
– Тейлор, такого варианта никто не предлагает! – одернул его отец.
– Это верно, – поддакнул Коннор, ласково усаживая Ройбирда на насест. – Это не входит в наше постоянное меню, если можно так выразиться. А сейчас мне надо кое-что уладить с твоим папой, раз ты хочешь еще раз взглянуть на птиц.
– Ага, о'кей. – Мальчик не мог оторвать влюбленных глаз от Ройбирда. – Спасибо! Спасибо, Коннор. Это было потрясно!
– На здоровье. – Тейлор умчался на улицу, а Коннор пересадил второго ястреба. – Не хотел при мальчике говорить, но я бы, пожалуй, мог организовать для него то, что мы называем конной соколиной прогулкой. Мне только надо будет уточнить, сможет ли сопровождать вашу семью Мира, она у нас гид на конюшне и одновременно хорошо ладит с птицами. Если, конечно, вам это интересно.
– Даже не припомню, когда я в последний раз видел Тейлора таким возбужденным – если не считать компьютерных игр и музыки. Было бы замечательно, если б вам удалось это устроить!
– Попробую что-нибудь сделать. Минутку обождите, пожалуйста.
Том вышел, а Коннор присел на край стола и достал телефон.
– Мира, радость моя, у меня к тебе особое дело.
До чего же здорово было создавать кому-то повод для приятных воспоминаний! То же самое Коннор постарался проделать и с последним на сегодня клиентом, но ничто не могло сравниться с впечатлениями, которые получили отец и сын из Америки.
В промежутке между маршрутами Коннор вывел на прогулку сапсанов, включая Аполлона, дал им полетать на просторе, за лесом. Здесь он мог наблюдать полет хищников бесконечно, с непреходящим восхищением. И восторг, который вызывала у него стремительность, с какой птицы падали вниз, завидя добычу, он ощущал всем своим естеством.
Будучи не менее общительным по натуре, чем его птицы, Коннор с удовольствием водил туристов, но моменты, когда он оставался с пернатыми хищниками наедине, оставались самыми любимыми.
Аполлон нырнул и схватил ворону – великолепный бросок. Пускай мы их кормим, подумал Коннор, присев на невысокую каменную ограду с пакетиком чипсов и яблоком в руке. Пускай ухаживаем за ними, дрессируем… Все равно они – дети природы, и летать на воле им просто необходимо, такова их натура.
И он сидел, готовый часами смотреть, как птицы парят в вышине, ныряют за жертвой, выслеживают другую, и наслаждался покоем этого напоенного влагой дня.
Здесь нет ни тумана, ни теней, подумалось ему. Пока нет. И никогда не будет, если он со своими товарищами отыщет способ уберечь этот свет от тьмы.
Где-то ты сейчас, черный колдун Кэвон? Не здесь и не сейчас, решил Коннор, вглядываясь в уходящие далеко за горизонт холмы, покрытые сочной зеленью.
Он проследил глазами за полетом Аполлона, тот снова парил в вышине, теперь уже просто ради удовольствия, и сердце Коннора наполнилось радостью. За этот счастливый миг он готов сразиться с силами тьмы и победить их!
