Помещение по ту сторону пустовало. В стене напротив тайного прохода был устроен камин, слева от него на вмурованных в каменную кладку металлических кольцах висели на цепях наручники. Золотые? Анаис подошла, подцепила браслет пальцем и тут же отбросила. Не золотые — изоларовые. Здесь держали какого-то мага, лишив его способности колдовать.

Анаис отошла от стены и присела на крупный плоский валун в центре помещения. И тотчас миллионы невидимых крохотных иголочек впились в тело. Девушка вскочила и уставилась на валун, осознав: «Здесь! Этот мерзкий прибор стоял на камне. Его подпитывали, и он работал».

Анаис часто задышала. Невидимая нить протянулась сквозь время и пространство. «Анагерия нет в замке, уже давно нет, — поняла она. — Учитель так и предполагал. Теперь остается только идти по следу. Но как выбраться?»

Девушка вернулась в подземный ход. Там, где туннель раздваивался, она наткнулась на свою сумку и ножны с мечом. Анаис чем угодно могла поручиться, что коридор был пуст, когда она проходила тут первый раз. Странность заключалась и в том, что, отправившись за гобеленом и сумкой, меч она оставила в келье, вооружилась только кинжалом.

— Да что здесь творится?

По крайней мере, одно стало понятно: игра была затеяна для нее. Жаль только — никто не удосужился ознакомить игрока с правилами.

Анаис потопталась в нерешительности, на всякий случай вытащила из-за пояса кинжал и подошла к сумке. Внутри обнаружились документы, бутылка отменной купасовой наливки и — о чудо! — деньги. На самом дне лежало еще что-то. Анаис вытащила сережку, судя по всему, старинную. Поискала вторую. Безуспешно.

— Странно, — пробормотала она и продолжила исследование подземных пространств в поисках выхода из замка.

Второй туннель тоже окончился тупиком, но, в отличие от первого, самым настоящим. Коридор завалило, причем очень давно. Анаис уже собралась возвращаться, когда ощутила под ногами вибрацию почвы и услышала нарастающий гул.

— Нет! — с ужасом воскликнула она, разворачиваясь.

Даже если бы девушка летела, как арбалетный болт, у нее и тогда не было бы шанса. Обвал перекрыл путь к отступлению. Жизненное пространство схлопнулось до размеров узкой кишки подземного коридора длиной метров десять.

— Эй, кто-нибудь! — позвала Анаис. — Я здесь! Эй! Помогите!

Сверху посыпались новые порции земли и камней. Анаис поспешно отошла в дальний конец туннеля. Пульсар послушно перекочевал следом.

— Мне крышка, — с мрачной уверенностью констатировала она.

«Это стоит отметить», — ехидно прошелестел один из внутренних голосов.

— И где вы раньше были? — возмутилась Анаис.

Никто не ответил.

Она опустилась на землю, спрятала лицо в ладонях и всхлипнула. Раз, другой, третий… Анаис не знала, сколько времени просидела так: одну минуту или вечность. Она мысленно уговаривала предков помочь ей, но они молчали.

— Демон с вами! — прошипела она, устав предаваться жалостью к себе. Вытащила из сумки купасовую наливку и злорадно ухмыльнулась: — Последую-ка вашему совету. Отмечу.

Анаис стала поддевать пробку кинжалом.

— И не таких вынимали, — хмыкнула она, выковыривая и отбрасывая пробку.

Пьянела она быстро. Перед каждым глотком Анаис произносила небольшой тост, куда более смахивавший на злословие в адрес предков, и чем дальше, тем больше заплетался у нее язык. Наконец, она перестала облекать проклятия в изящные формы.

— А ты, мой драгоценный папаша, мой учитель… — крикнула она в темноту туннеля и погрозила кулаком одному ей видимому образу. — Чтоб ты сдох! Дважды, — уточнила девушка и оценила, сколько наливки еще осталось в бутылке. Перед глазами все плыло. Анаис припала к горлышку, глотнула и рухнула ничком, в полной уверенности, что земля бросилась ей в лицо…

На другом берегу реки высилась темная громада замка Лебериусов. Анаис рассматривала эту картину, привалившись к стволу раскидистого дерева. На небе одна за другой гасли звезды, бледная Нэре готовилась уйти за горизонт.

Анаис подумала, что видит сон, прекрасный сон о свободе. Она села.

Не стоило этого делать. Голова закружилась, и мир еще некоторое время раскачивался из стороны в сторону после того, как она снова распласталась на земле. Соображала Анаис туго.

«Никогда не пренебрегай советами, девочка», — назидательно сказал кто-то из предков, и его слова усилили мигрень.

— Это действительно был совет? — удивилась Анаис.

Конечно. Для Шшахара нет преград, когда он свободен.

— Как же мне плохо, — простонала Анаис. — Погодите-ка. Что значит свободен? А я?

Ты — досадное недоразумение. Гиря на ноге узника, который, куда бы ни пошел, вынужден таскать ее за собой.

«Я гиря? Не наоборот?»

Анаис разозлилась, но все же переборола себя и спросила:

— Так значит, он вытащил меня из подземелья?

Алкоголь для этой цели незаменимая вещь. Изящно и просто.

Девушка не находила ни малейшего изящества в состоянии похмелья.

Поднимайся, приводи себя в порядок. И в путь.

Анаис встала, подошла к воде, наклонилась и чуть не кувырнулась в реку. Восстановила равновесие.

— Что-то не так… — пробормотала она, вглядываясь в отражение. Поморгала и воскликнула: — О, Боги! Это не моя грудь! Куда мне такое? Неужели после каждого выхода Шшахара «в свет» во мне будет что-то меняться? И до каких, позвольте узнать, пределов? За удаление веснушек, конечно, спасибо, но хотелось бы знать, какие еще сюрпризы припасены. На что ориентируется этот паразит?

«На вкус Тарика Лебериуса», — последовал ответ.

«Книга! — догадалась Анаис. — Та, что легко открылась на странице с ярким, порнографическим рисунком. Что ж, остается только радоваться — избыточная полнота не грозит. Значит, в ближайшее время я прибавлю в росте, несколько раздамся в бедрах и обзаведусь косой до пояса. Конечно, никто и не подумает прислушаться к моему мнению, но я заявляю, что ноги подобной длины — безумная фантазия художника».

Анаис положила в рот щепотку порошка от похмелья, закинула сумку за спину и зашагала прочь от замка.

Катриона долго смотрела из окна на удалявшуюся фигурку, пока та не растворилась в предрассветном тумане.

Вылитый Эльтар!

Она опустила вуаль, пряча под ней улыбку, и прикоснулась к монограмме В. С. Н. А. на вышивке, расстеленной на столе.

Представьте себе такое нэрехульство: литарии до сих пор вписывают Парящую Деву в анналы своей истории. И виной тому свидетельство безумца по имени Рубиус, который утверждал, что святая вышивала при нем заповеди Лита и знала толк в любви. Не в низменной форме — это все грязные наветы, — а в том высшем ее проявлении, что приводит верующего в царство бога-солнца.

Анаис поднялась на холм и замерла, очарованная увиденным. Эрида возникла подобно миражу. В утренней дымке возносились к небесам шпили храмов, солнечные лучи бликовали на их металлической поверхности. На огромном пространстве созданного древними монолита, как на блюде, раскинулся город. Всякий путешественник, впервые попавший в эти края, первым делом останавливался у подножия Эриды, опускался на колени и прикасался к выщербленному временем камню. Анаис тоже присела, провела рукой по шершавой холодной поверхности и присвистнула. Да, такого нигде больше не увидишь, чтобы целый город стоял как на подносе.

На зеркальную переброску Анаис не потратилась: добиралась на перекладных и пешком. Ночевала под открытым небом, благо было лето.

До съезда магов еще оставалось много времени, поэтому Анаис решила поближе познакомиться со столицей Харанда. Начала с первой попавшейся на пути таверны, а перекусив, отправилась дальше. Нужно было приодеться. Стоило понадеяться, что телесные изменения прекратились и купить новый костюм, как выяснялось — нет предела совершенству. Вот и сейчас пришлось озадачиться поисками портного: не ходить же по столице в коротких штанишках.