Его удивило, что Живущий Вечно наведался сюда собственной персоной. Обычно приходили служители, назначенные ответственными за покои Величайшего. Они выбирали те из подарков, которые могли бы украсить его комнаты, а надоевшие вещи обретали новых владельцев.

Яхша с трудом разыскала маленькую статуэтку Шшахара и едва не перепутала с другой, очень похожей. Владыка принял дар и поблагодарил за него. Архивариусу оставалось только удивляться, как Величайший с его утонченным вкусом мог взять в свои покои такую дешевку. За этим явно что-то крылось, причем весьма значительное. Что именно? Нет, такого вопроса он не задал бы ни себе, ни тем более кому-то другому из желания посплетничать. Архивариус не был дураком: куда не надо носа не совал, а молчание почитал величайшей добродетелью.

На столе в кабинете Владыки стояла маленькая металлическая шкатулка — очень старая и дешевая, как отметила Яхша. Живущий Вечно прошептал отпирающее заклинание, и ясновидящая во второй раз в жизни увидела черный камушек, такой же непримечательный, как и его хранилище. На внутренней стороне крышки она заметила гравировку: «Петерик Слэг», но не посмела ни о чем расспрашивать.

Статуэтку Шшахара, презрев всякое уважение, пришлось разбить. Владыка аккуратно вынул из осколков прядь золотисто-каштановых волос и передал ее Яхше.

— Я доверяю тебе провести обряд, — сказал он.

В руки опальной жрицы Ордена «Дети Луны» попала козырная карта, оставалось только правильно ее разыграть.

Владыка не поскупился и обеспечил экспедицию Яхши всем необходимым. Когда женщина взошла на борт судна, на котором предстояло обогнуть полматерика, чтобы вернуться в Рипен, она с тоской оглянулась назад. Снова в игре, и снова все решает случай. Он капризен, как юная девица, безжалостен, как палач, и в качестве ставки принимает только жизнь.

— Степь да степь круго-о-ом… — затянул Фрад сиплым голосом.

— Только не это! — возмутились окружающие.

Тамия задумчиво улыбнулась, подтянула к себе лютню. Фрад моментально замолчал, как только она взяла первые аккорды. Время до очередной стоянки актеры провели в благоговейном трепете перед открывшимся им талантом.

Для ночевки облюбовали небольшую поляну и разбили лагерь вдали от человеческого жилья, шума и суеты.

Кругом надрывались цикады, в костер то и дело бросались глупые мотыльки, одуряюще пахли цветы.

— Будет гроза, — сказала Анаис, посмотрев на хмурящееся небо.

— Похоже на то, — отозвалась Тамия. — Я люблю грозу. Хочется носиться по лужам и вопить в небеса: «Ярче сверкай, громче греми!»

Анаис поворошила угли, критически взглянула на похлебку в котелке, попробовала. Не готова.

— Эй, кто там у нас за хворостом отправился? Поторапливайтесь, костер на последнем издыхании! — крикнула она.

— Вот хворост, — буркнул подошедший Грим.

Владелец балагана был на грани нервного срыва из-за Караэля, который весь вечер ходил за ним по пятам и доставал разглагольствованиями о высоких материях.

Внезапно лица Монтинора, Сиблака и Тамии, сидевших напротив Анаис у костра, вытянулись. Они смотрели на что-то позади нее, на что-то странное и пугающее.

Девушка резко обернулась.

На поляну из повисшего в полуметре от земли прямоугольника молочно-серой дымки один за другим начали выскакивать люди.

— Ёфф побери!

Анаис кинулась к повозке, расшвыряла поклажу и схватила меч. Актеры недоуменно заозирались.

На поляне в один момент стало тесно. Новоприбывшие взяли труппу в полукольцо. Актеры попятились и уперлись спинами в повозки. Анаис растолкала их, выступила вперед и замерла, готовая отразить нападение.

Ее заслонила Тамия.

— Что вам надо? — с раздражением спросила она.

Люди в серых плащах молчали. Тамия закрывала обзор, и Анаис легонько шлепнула ее по плечу плоской стороной меча. Девушка обернулась.

— Отойди, — сквозь зубы процедила Анаис.

— Я не хочу, чтобы кто-то пострадал, — покачала головой Тамия, но, встретив холодный, пронзительный взгляд Анаис, шагнула в сторону. Зашептала: — Не связывайся с этими убийцами, тебе против них не выстоять.

Анаис лихорадочно соображала, как поступить. «Гвардейцы» Лебериусов обнажили мечи, однако нападать не спешили.

«О, они думают, если руки у меня будут заняты, то я не смогу колдовать, — отметила Анаис. — Значит, ничем иным, кроме магии, не могут объяснить бойню в „Приюте беглеца“. И чего ждем?».

Девушка обвела взглядом молчаливое полукольцо тренированных воинов. Расстановка сил была не в свою пользу. «Без Шшахара мне с ними не справиться. Нет, нельзя его выпускать, — с досадой подумала Анаис и бросила быстрый взгляд на перепуганных актеров. — Я этой твари больше не указ».

— Не нужно кровопролития! — опять выскочила вперед Тамия. — Я пойду с вами добровольно.

— У красивых девушек две мании: величия и преследования, — пробормотал Фрад. — С чего она взяла, что эти молодчики явились за ней?

— На бандитов с большой дороги они не похожи. Скорее, тайный сыск, — прошептал Грим. — Что такого ценного может у нас быть, с их точки зрения?

Фрад пожал плечами. Никто из актеров не решался вступить в переговоры, опасаясь привлекать внимание людей с обнаженными мечами. Караэль вообще потерял сознание.

— Отпустите актеров, — сказала Анаис.

Ее не удостоили ответом. Люди в серых плащах сделали шаг вперед. Один из них швырнул в Тамию пульсар, чтобы убрать ее с дороги. Огненный шарик описал немыслимую дугу и с шипением втянулся в меч Анаис. Люди в серых плащах переглянулись.

Тамия шагнула назад, к повозкам.

— А вот и ответ, — прошептал Фрад. — Наша девочка стырила у этих мужиков магический меч…

Они напали одновременно. Меч Анаис затанцевал, забесновался, наполнившись холодным сиянием. Каждое его звонкое соприкосновение с клинками противников сопровождалось плевками необычного тумана. Отделившись от клинка, субстанция начинала жить самостоятельной жизнью на траве и одежде нападавших.

Сдавленный крик и россыпь алых капель заставили зрителей вздрогнуть. Анаис пошатнулась.

Тамия вырвалась вперед с безумным воплем: противников расшвыряло в стороны, с грохотом завалились на бок повозки. Девушка-трансформ еле успела схватить за руку Анаис, иначе ее бы тоже швырнуло, боги знают куда. Доблестная защитница выпустила рукоять меча, и его затухающей волной силы отволокло в сторону.

Нападавшие, как диковинные украшения, зависли на несколько мгновений на ветках деревьев, а потом осыпались, словно перезрелые плоды. Один подполз на четвереньках, схватил меч Анаис и тут же ретировался. Они исчезли так же, как появились.

Тамия обернулась, чтобы взглянуть, во что она превратила свое пристанище — бродячий театр. Судя по многочисленным стонам, актеры были живы, отделались ушибами. Реквизит болтался на кустах и деревьях, повозки опрокинулись. Тамия перевела взгляд на бледное лицо Анаис. Та не подавала признаков жизни.

— Это моя вина, — всхлипнула девушка-трансформ, глядя, как на рубашке Анаис разрастается кровавое пятно. — Всё из-за меня!

Сгустки тумана, разбросанные по поляне, стали сползаться друг к другу. Субстанция клубилась, поднималась над землей, образуя знакомые очертания…

Анаис распахнула глаза, хрипло вдохнула и уставилась на собственный призрак. Казалось, между ними завязалась игра в гляделки. Вероятно, девушка победила, потому что дымка утратила форму, осела на траву и медленно поползла к Анаис.

Тамию колотило от пережитого потрясения, но она не оставила подругу. Дымка окутала обеих. Тамия зажмурилась, а когда открыла глаза, призрака и в помине не было. Остались только неприятное покалывание на коже и холод от пережитого испуга, пронизывающий внутренности.

— Где он… она? — дрожащим голосом спросила Тамия.

Анаис прикрыла глаза, не желая ничего объяснять. Через некоторое время она попросила:

— Найди мою сумку, в ней лечебные снадобья.

Тамия осторожно уложила подругу на траву и бросилась выполнять поручение. Из-под перевернутой вверх колесами повозки доносились ругательства коротышки.