— Где это случилось? — тихо спросил он. Сара повела плечами. Ей не хотелось рассказывать Максу о доме, в котором она была.

— Там, — махнула она рукой в первом попавшемся направлении, — рядом.

— Похоже, тебе сейчас не повредил бы хороший глоток бренди, — заметил Макс. — У меня есть бутылка. Поднимайся наверх и запрись в своей спальне. Я буду у тебя через пять минут.

— Куда ты? — быстро спросила Сара.

— Хочу посмотреть вокруг.

— Нет! — в ужасе воскликнула она. — Нет! Это опасно!

— Я сумею постоять за себя, не беспокойся. Он отпустил Сару, сунул руку в карман и вынул оттуда пистолет. Только в эту секунду до Сары дошло, что свой собственный пистолет она потеряла. Потеряла и не могла припомнить где.

— Я скоро вернусь, — сказал Макс. — Просто хочу убедиться, что вокруг дома никто не шатается.

Не дожидаясь ответа, он втолкнул Сару в дом, закрыл за ней дверь и запер ее снаружи.

В коридоре на столе лежали свечи и горела небольшая лампа. Сара зажгла от нее одну из свечей и, прикрывая ладонью пламя, быстро миновала комнаты прислуги и поднялась наверх.

Войдя в спальню, Сара собиралась поначалу просто привести себя в порядок, но ужаснулась, увидев свое отражение в зеркале. Она была страшнее ведьмы. Сажа и копоть покрывали все — и ее одежду, и лицо, и руки, а волосы слиплись, как будто их не мыли сто лет.

Сара опустилась перед зеркалом на стул. “Как же это все случилось?” — успела подумать она, и тут же в ее мозгу словно прорвалась дамба, и внезапно нахлынувшие воспоминания испугали Сару больше, чем все случившееся этой ночью.

, Немного придя в себя, она встала и пошла к шкафу, чтобы достать свежее платье. Бросив его на спинку стула, Сара принялась с ожесточением сдирать с себя старое, от которого пахло копотью и страхом.

Бренди обожгло ей горло, но Саре это почему-то показалось приятным. Еще два-три глотка, и ей стало немного лучше, а потом еще лучше, и вскоре она уже смогла, более или менее спокойно описать ночное нападение. Разумеется, она рассказала Максу только то, что сочла нужным. О посещении дома Анны она умолчала, но записку, написанную почерком Уильяма, решила показать.

Свою ночную прогулку Сара объяснила просто: она была очень взволнована полученной запиской, ей не спалось, и она вышла пройтись возле дома. Несколько раз Сара вздрагивала и невольно оглядывалась на дверь. Ей все время казалось, что там кто-то есть. Говорила она осторожно, на ходу решая, что говорить Максу, что утаить от него и что ответить на его вопросы.

Будь у нее немного времени, она, конечно, основательнее подготовилась бы к этому разговору.

Макс разжег камин, и сейчас они сидели вдвоем возле огня в уютных креслах, попивая бренди и разговаривая. Макс выглядел усталым и бледным, под глазами у него залегли темные круги. Одежда его помялась, а на шее не было привычного элегантного платка.

— Может быть, на тебя напал бродяга? — предположил Макс.

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что он не пахнул, как бродяга. — Сара невольно улыбнулась. — Я, правда, никогда не нюхала бродяг, но от того, кто на меня напал, пахло одеколоном.

Макс внимательно наблюдал за игрой огненных язычков в камине.

— Итак, вот какая складывается картина, если я все правильно понял, — каким-то странным, бесстрастным тоном заговорил Макс. — Эта записка лежала на твоем туалетном столике, и ты нашла ее перед тем, как ложиться спать. У тебя возникло подозрение, что записку написал Уильям. И после этого ты отправилась ночью пройтись, хотя знала о том, что он может поджидать тебя. Так?

Саре было нелегко отбиваться от вопросов, которые задавал ей Макс. Более того, одна маленькая ложь громоздилась на другую, и возведенная ею башня грозила рухнуть в любую минуту.

— Видишь ли. Макс, — неторопливо ответила Сара, тщательно подбирая слова, — в ту минуту я как-то не подумала о том, что меня может подстерегать Уильям. Мне просто не спалось. Я была напугана, подавлена, растеряна. И вышла из дома, чтобы немного пройтись и успокоиться. Это все.

Макс сдержал себя усилием воли. Он прекрасно понимал, что Сара рассказывает ему не всю правду, лишь часть ее, но никак не мог придумать, как добиться от нее полной искренности. Ясно, что она по-прежнему не верит ему, и это очень обидно. И, что хуже всего, ничего с этим не поделаешь. Как говорится, насильно мил не будешь.

То, что на нее напали, не вызывает сомнений. Если бы Сара догадалась сразу же показать ему эту записку, ничего подобного бы не произошло.

Максу опять, в который уже раз, захотелось хорошенько встряхнуть Сару.

Однако и сам он тоже хорош. Нужно было быть внимательнее и не упустить тот момент, когда Саре начала грозить настоящая опасность. Но какой же мерзавец пишет эти записки?! Макс очень надеялся, что скоро этот подлец получит по заслугам.

Макс сделал глоток из бокала и сказал:

— Я не думаю, что это был Уильям. Тот, кто напал на тебя.

— Вчера я бы с этим согласилась, сегодня — не знаю. Эта записка… А вдруг Уильям все-таки жив?

— Тогда почему он не убил тебя? — резонно спросил Макс.

— Что-о-о? — испугалась Сара.

— Если это был Уильям, разве не хотел бы он тебя убить? — рассудительно заметил Макс. — Ты сама не раз говорила, что ему необходимо избавиться от тебя, чтобы через Анну получить доступ к наследству Карстерсов. Почему он тогда не убил тебя? Почему пришел без оружия? Он ведь не был вооружен, верно?

— Не знаю, — покачала головой Сара. — Но я-то его сильно исцарапала. И ногтями, и зубами. Наверное, он будет говорить, что упал или налетел на что-то.

Макс немного подумал и сказал наконец:

— И все-таки нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что это был не Уильям, а кто-то другой.

— Нет, — быстро ответила Сара, откидываясь на спинку кресла. — Нет. Не могу в это поверить.

— Но нужно смотреть фактам в лицо. Кто мог войти в твою спальню? Кто мог принести эту записку?

— Уильям мог, — быстро сказала Сара. — Он хорошо знает дом. Мог проскользнуть потихоньку, пока мы обедали. Никто и не заметил.

— Уильям мог, — согласился Макс, а потом начал перечислять:

— И Саймон мог, и Мартин тоже. Ведь они вышли из-за стола первыми и до сих пор не вернулись, кстати говоря.

— Это чушь! — нервно возразила Сара. — Они не могут причинить мне зла. А то, что их нет… Шатаются где-нибудь. Поехали, наверное; на петушиные бои или что-нибудь в этом роде. Они уже не впервые не ночуют дома.

Следующее имя Максу очень не хотелось называть, но он был вынужден это сделать.

— За всем этим могла стоять и Анна, — сказал он. — Она тоже выходила из столовой. Если с тобой что-нибудь случится, она выигрывает больше всех. Разумеется, это не она напала на тебя, но у нее мог быть помощник.

— Нет, нет! — замахала рукой Сара. — И слушать не хочу подобные вещи!

— Кроме того, — жестким тоном закончил Макс, не обращая внимание на ее протесты, — не станем забывать нашего дорогого мистера Примроуза. Может быть, ему легче убить тебя, чем уступить другому. У Констанции, конечно, тоже есть повод, чтобы убить тебя, но в ее мотивах нужно будет еще разобраться. Итак, Сара, это мог быть кто угодно, любой, понимаешь?

Она отставила свой бокал и медленно поднялась на ноги. Глаза ее были полны боли, а голос зазвучал необычно жестко:

— Зачем ты мучаешь меня всем этим? Неужели не понимаешь, что мне это не нужно? Я не настолько глупа. Я понимаю, что, если записку написал не Уильям, значит, это сделал кто-то из близких мне людей. Но учти: я не хочу знать, кто это сделал. Не хочу, чтобы ты копался в этом деле. Не хочу, чтобы ты оставался здесь. Оставь все это, Макс, и нас самих оставь в покое!

"Пожалуй, я ошибся, — подумал Макс, — и на самом деле шок у нее оказался сильнее, чем мне показалось на первый взгляд”.

— Сара, — успокаивающе поднял он руку. — Прости, я был не прав. Но я хочу только одного: избавить тебя от лишнего риска. От опасности.