Не нужно ей его сочувствие! Ей нужно намного больше.

Кэрис выходила замуж за Алессандро, притворяясь, что он ей безразличен, но в глубине души она всегда знала, что обречена любить этого человека и ее не интересуют различия в их положении или чувствах.

Сердце Алессандро подпрыгнуло и почти остановилось, когда он увидел покрасневшие глаза Кэрис.

Его упрямая женушка плачет. Он крепче обхватил ее руки, но не стал прижимать к себе. Взгляд ее ясных глаз был холоден.

— Я могу объяснить… — начал Алессандро.

— Не сомневаюсь, — с горечью отрезала женщина. — Полагаю, в офисе тебе сказали, что я звонила. Мне известно, что ты попросил Ливию занять мое место.

— Ничего подобного.

— Разве? — Кэрис смотрела в сторону. — Ты считаешь, что я не гожусь на роль графини.

— Не говори так!

Алессандро терпеть не мог ее рассуждения о ролях.

Ему казалось, что в любой момент Кэрис может решить, что устала играть роль, и уйдет от него. Его пальцы напряглись, он инстинктивно приготовился бороться за то, что ему принадлежит.

— Итак, ты просил Ливию, умолял ее занять мое место.

— Это ошибка, Кэрис.

— Говори что угодно! — Она попыталась высвободиться, но Алессандро не отпускал ее. Он видел, как она страдает: губы дрожали, в глазах горела ярость. Ему хотелось обнять ее и утешить.

— Я твоя жена, Алессандро, а не работница, которую ты можешь уволить, когда сочтешь, что она не справляется, — затараторила Кэрис. — Ты манипулировал мною, когда заставил выйти за тебя замуж. Ты не оставил мне выбора. Слишком поздно теперь сокрушаться по поводу неудачной сделки.

— Прекрати. — Жена задела Алессандро за живое.

— Нет, не прекращу!

Кэрис выпрямилась и свирепо уставилась на него, в ее глазах отразилось что-то сродни ненависти. Сердце мужчины глухо забилось, его охватил страх, какого он никогда не испытывал прежде.

— Я не какой-нибудь реквизит, который достают и показывают публике, когда требуется предъявить жену, а затем отодвигают в сторону. Ведь, по твоим понятиям, я не умею общаться с твоими друзьями-аристократами.

— Неужели ты веришь в то, что говоришь? — Негодование Алессандро смешивалось с сочувствием. — Я дал тебе время привыкнуть, старался не перегружать тебя. Ты действительно не привыкла к моему окружению.

Кэрис ничего не слышала, она качала головой и упиралась руками в грудь мужа, пытаясь оттолкнуть его:

— Я устала от этого, Алессандро. Устала, что ко мне относятся как к человеку второго сорта. Устала соглашаться на меньшее.

Он нахмурился:

— Что ты подразумеваешь под меньшим?

— Наш удобный брак, — объяснила она с явным отвращением. — Это не может так продолжаться.

— Удобный?! — Алессандро старался не паниковать. — Ты обвинила меня в этом уже в первую брачную ночь, так? Ты ошибалась тогда и ошибаешься сейчас. Ты считаешь, что этот брак удобен мне?

Немигающий взгляд серо-голубых глаз проник в его душу.

— Я думаю, ты получил то, что хотел, Алессандро. Но мне этого недостаточно. Я…

— Ты находишь это удобным, Кэрис? — Наклонившись, он припал к ее губам. Поцелуй был решительным, требовательным, собственническим, почти жестоким. Но Алессандро больше не собирался сдерживаться.

Она принадлежит ему. Только ему. Нет ничего лучше, чем обнимать и целовать Кэрис. Он притянул жену ближе и заключил в объятия, которые никакая сила не могла разорвать.

— Или это? — Алессандро чуть отстранился и провел языком по ее ключице, чувствуя, как женщина дрожит и постанывает от удовольствия.

— Нет ничего удобного в том, что я испытываю к тебе. — Он заглянул в ее затуманенные глаза. — Я не отпущу женщину, которую люблю. Ты меня слышишь? Развода я тебе не дам.

На этот раз, целуя Кэрис, Алессандро поднял ее в воздух, поддерживая за ягодицы и за талию. Он прижимал ее к себе так, будто хотел слиться с ней здесь и сейчас.

Они действительно были единым целым.

Алессандро мог поклясться, что жена, как обычно, пылко отвечает на его поцелуи. И даже более пылко. Вероятно, ему все-таки удалось ее убедить.

— Сандро! — Только нехватка воздуха заставила ее оторваться от его губ. — Пожалуйста, Сандро…

Он испугался, что не переживет этого момента.

— Ты меня любишь? — В ее глазах отражались изумление и сомнение.

Алессандро был гордецом. С детства он не доверял никому. Но то, что он чувствовал сейчас, было невозможно скрывать.

— Ты в этом сомневаешься, Кэрис? — Он погладил ее по брови, щеке, припухшим губам. — Я, похоже, полюбил тебя прежде, чем увидел твою фотографию в брошюре. А обняв тебя в президентском люксе, я едва не умер от восторга. — Алессандро сглотнул подступивший к горлу ком. — Когда я увидел, как ты держишь на руках нашего сына… — Он нежно поцеловал Кэрис. Она округлила глаза. — Я не знал, что такое любовь, пока не встретил тебя, мое сокровище. Но теперь знаю. Я чувствую тепло, вспоминая твою улыбку, когда тебя нет рядом. Я жажду заботиться о тебе, защищать тебя каждый день до конца жизни. Если ты уйдешь, я погибну. — Его сердце замерло в ожидании. — Когда я нашел тебя, я был жив лишь наполовину. Прошу тебя…

— Ох, Сандро! — Ее поцелуй был пылким. Жгучие слезы текли по щекам Кэрис.

Алессандро опалило чувство вины. Не удерживает ли он ее рядом с собой, взывая к жалости?

— Сандро! — Кэрис целовала его подбородок, губы, щеки. — Я так тебя люблю! Я всегда тебя любила. Я боялась, что ты никогда меня не полюбишь.

Алессандро был потрясен:

— Но ты собиралась меня бросить.

Ее улыбка, несмотря на заплаканные глаза, была самой красивой на свете.

— Нет. Я бы не смогла. Никогда!

Слова Кэрис проникали в его душу. Алессандро охватило непривычное ощущение покоя. Он хотел снова поцеловать жену, но она его остановила:

— Я здесь по своей воле, Сандро. Я просто не вынесу того, что ты стыдишься меня, что я не слишком хороша для роли графини Маттани.

— Никогда не говори так, малышка. — Алессандро поднял ее выше, их глаза оказались на одном уровне. — Ты для меня идеальная жена. Во всех отношениях. — Слова Алессандро эхом отразились от кафельных стен. — Я не просил Ливию занять твое место. Я…

Кэрис припала к его губам, заставляя замолчать, лишая возможности думать. Она целовала мужа со всей сладостью и нежностью, на которую способна влюбленная женщина. Алессандро крепко прижимал ее к себе и с тем же трепетом отвечал на поцелуи.

Он любит эту женщину. До чего замечательное, пугающее и прекрасное чувство!

Когда они наконец отпрянули друг от друга, Кэрис прошептала:

— Расскажешь обо всем после.

— Но ты должна понять. Она улыбнулась, и его сердце замерло.

— Я пойму, Алессандро. Он почувствовал, как сердце вновь забилось.

— Но твое признание подождет. Самое главное вот что. — Кэрис обхватила ладонями лицо мужа и пристально взглянула ему в глаза. — Я люблю тебя, Алессандро Леонардо Даниэль Маттани. Мы будем очень счастливы вместе.

— Хочу поблагодарить вас за щедрость еще раз. — Кэрис оглядела заполненный людьми танцевальный зал, видя улыбки. Ее переполняло облегчение.

Приглашенные на обед гости оказались очень восприимчивыми. Они приняли Кэрис и ее предложения по поводу благотворительности с энтузиазмом.

— И прошу вас, когда закончите с трапезой, приходите на ярмарочную площадку, — закончила она.

По знаку Кэрис слуги раздвинули легкие занавески на балконных дверях, которые затем открыли.

Дневной бриз донес детский смех, смешивавшийся со звуками музыки. Ярмарочная площадка была разбита на лужайках, и те, кто сегодня удостоился благотворительных взносов — дети, — веселились там от души. Некоторые из них были сиротами, некоторые — инвалидами, некоторые выздоравливали после серьезных заболеваний.

Кэрис спустилась с небольшого возвышения, удостоившись восторженных аплодисментов.

Ее взгляд задержался на высокой фигуре в углу. Кивок и улыбка мужа прибавили ей уверенности. Обед и речь, которую молодая женщина кропотливо готовила, имели успех.