В голове разразился ураган из мыслей. Больше всего я боялся банально потеряться. Все-таки ночь и проливной дождь, а мы бежали, не держась за руки и не переговариваясь.

Немного погодя этот страх сменился другим. Если в ближайшее время не найдем укрытие и продолжим убегать, то я попросту «сдохну». Из меня и ходок не очень, а уж бегун, тем более на длительные дистанции вообще никакой.

Рот уже не закрывался и в висках все отдавалось болью. Я давно уже до нитки промок. Теперь же одежда стала невыносимо тяжелой. Я чувствовал, что мой спринт подходил к концу.

Не знаю сколько мы убегали, пять минут или пол часа. Хотя кому я вру, какие могли быть пол часа. Вопрос скорее лишь сколько пробежали за эти минуты, сколько жалких метров успели преодолеть.

Спина Фина уже давно перестала маячить перед глазами. Не знаю заметил ли он, что я отстал. Думаю, нет, он был тоже очень напуган. Да и погодка просто прелесть — подлая такая, мерзкая, противная.

Проще говоря, сейчас можно было танковый батальон на марше с играющим оркестром в метре от себя проморгать и не заметить, не говоря уже о том, чтобы потерять из виду такого доходягу, как я.

Но вот готов поставить всё имеющееся у меня на кон, и спорить, что несмотря на это, Удильщица эта треклятая идет по следу и не думает отставать. Ей погода нисколько не мешала, я нутром это чувствовал. Остановись только и почувствуешь, как в затылок вгрызаются клыки, чтобы добраться до мозгов.

Но этого не произошло, никто не пытался сожрать мои мозги. А ведь я остановился, потому что сбился с пути, отстал и потерялся. Просто в какой-то момент остался один.

Теперь вот вообще споткнулся и лежал посреди огромной лужи. Даже позвать на помощь не было сил. Я даже прошептать сейчас вряд ли что-нибудь сумел бы. О крике и речи быть не могло, да и толку от него. Ливень шумел так, что заглушал всё вокруг.

Но раз пока что меня никто не собирался убивать, то решил, что уже достаточно належался в луже. Еще раз осмотрелся, темень непроглядная. Только слева виднелась металлическая решетка декоративного заборчика. Поэтому в ту сторону и пополз. Почему-то казалось, что так я был менее заметен.

— Хватит уже херней страдать. Или заходи, или вали отсюда к импам в задницу, — на втором этаже дома открылось окно из которого выглядывала молоденькая девушка.

Прикинув, что да как, решил, что в общем-то претензия была вполне заслуженной. Рассекать на пузе скорее всего и правда, было бессмысленной затеей. Резко встал и перелез через невысокую ограду. Хотя на деле же просто перевалился через нее, смачно ляпнувшись спиной в лужу. За что из окна меня обозвали дибилом. Ну да, легко ей сверху сидеть и умничать. А я ведь не специально, у меня просто сил почти не осталось.

— Дебил, — повторил обзывательство здоровенный детина, который выскочил из дверей, и не спрашивая, потащил за шиворот в дом.

— Кто такой? Отвечай, — дуло револьвера уперлось в щеку надавливая на зубы с такой силой, что мне пришлось открыть рот, лишь бы не так больно было.

На меня сверху уселся небритый мужичек в старющей, засаленной, широкополой шляпе. И от него пахло, как от старой шубы, которую держали в шифоньере у бабушки в деревне, лет десять не открывая.

— Меа заут Лус, — отменной дикцией тяжело похвастать, когда тебе насильно что-то запихивают в рот.

— Что? — ковбой не сообразил, почему я мямлил.

— Ствол убери, он же говорить из-за него не может, — со второго этажа, сидя на ступеньках в беседу вмешалась та самая девчонка.

Волосы аккуратно собраны в хвост. С виду эдакая горячая штучка, почти вся в коже. Темная водолазка с высоким воротником, а поверх кожаная безрукавка. Обтягивающие штаны и высокие ковбойские сапоги. На плече внушительных размеров вещмешок.

— Отвечай, давай, — стрелок прислушался к совету и отвел оружие в сторону, но целиться не прекратил.

— Меня зовут Люц, — я повторил ответ и огляделся еще раз.

Меня окружала довольно чудная компания. Здоровяк походил на помесь средневекового рыцаря и омоновца. Кираса с кучей тактических карманов. Не знаю, это тряпичные наклейки или ячейки из такого же металла.

Шлем тоже дичайший микс. Средневековый салад, похожий на ночной горшок, а забрало из затемненного пластика, как у современных силовиков. Правда забрало короткое, так что рот и частично нос оставались открытыми. Из-за спины выглядывала рукоять меча с эфесом в виде вороньей головы. Почти типичный мечник, если бы не два пистолета в оперативной кобуре, одетой крест на крест поверх кирасы.

— Нет, ну он точно с приветом, — девушка рассмеялась. — Обыщи.

Тут уж даже девчонка не знала, что сказать. Точнее, как еще меня обозвать. Потому что Роркх, да ещё и ночь, а у меня при себе только три будильника и сигара.

— Вооружен и крайне опасен, — заржал детина, затащивший меня в дом. — Ты, что спор кому проиграл или просто любитель-суицидник? И на кой ляд тебе три будильника?

— Два потерял.

— Что?

— Было еще два, но растерял по дороге.

— Ну… Мне что каждое слово тянуть из тебя уговаривая? — интересно он понимал разницу между уговаривать и пинать тяжелым ботинком по ребрам. Судя по не прекращающимся ударам, здоровяк отождествлял эти вещи.

— Это гранаты такие с регулировкой, их у меня пять было. Но две потерял где-то, только сейчас заметил. Больше ничего нет и не было, от отряда отстал и заблудился.

— Как заблудился?

— Убегали от Вдовы-удильщицы…

На несколько секунд возникла пауза. Потом резко возникла острая боль в носу. Все заиграло и как-то поплыло перед глазами. Если ничего не путаю, то девка в пару прыжков оказалась внизу и как следует врезала мне ногой по лицу. По щекам потекло что-то теплое. Вот дура, похоже нос мне сломала.

— Режь его и валим отсюда, спалили наш схрон, — она бросилась рыться в вещмешке.

— Стой, — здоровяк перехватил нож, который стрелок через пол секунды уже вогнал бы мне в подбородок. — А ты Шарли не отдавай вместо меня приказы.

— Стилл, не гони, это дехант, — девушка не оценила его маневра по моему спасению. — Сам подумай, Вдова… та самая, и вдруг тут рядом. Да ну, нас просто деханты пасли всё это время.

— В жизни не поверю, что этот прыщ дехант. Посмотри на него, карикатура ещё та. При чём чуть ли не при смерти от одного только дождика, — их вожак как в воду глядел, я уже довольно долго ощущал все прелести дебафа «переохлаждение».

— Тогда кто он по-твоему? — скепсис барышни внушал опасение, похоже переубедить ее будет трудно, или вообще невозможно.

— Ну что, или по чесноку всё нам как на духу про свой отряд выкладывай, или унесешь эту тайну в могилу, что решил? — вот так делают предложение, от которого мне нельзя отказаться, умеет здоровяк.

Далее мы сыграли в игру вопрос-ответ, и я старался отвечать честно. Конечно о квесте и списке-хомяке, или способностях хантов ничего не рассказал. Хотя по правде, меня просто ни о чем подобном и не спрашивали.

Во-первых, наверняка Стилл понимал, что слишком личную информацию можно было не выпытывать. Ведь скорее всего совру, да и какой толк от нее в нынешней ситуации. Во-вторых, он лишь хотел убедиться, что я не дехант.

— Пушка? Ты сказал пушка? — стрелок, по-прежнему сидевший на мне опустил пистолет и наконец-то слез.

— Да, корабельная пушка на лафете, как у пиратов, — кажись мне начинали понемногу верить.

— И какой вес у вашего отряда? — девушка прекратила копошиться в своем мешке и уставилась на меня.

— Теперь все сходится, — Стилл потёр переносицу. — Штуцер рассказывал, что видел однажды этот отряд. Три рыла и пушка, там веса столько, мама не горюй. Не отряд, а магнит для тварей всех мастей.

Правду говорят, что все можно решить мирным путем. Стоит только поговорить и объясниться, как цивилизованные люди. Оказалось, Шарли приняла меня за деханта не потому, что я рожей не вышел. Точнее Итан, а потому что заикнулся про Вдову-удильщицу. Если ничего не спутал, то хронология событий была примерно следующей.