За окнами ливень шёл стеной, поистине — вода с прослойками воздуха. Гроза пришла с залива, неистовая и яростная. В отделении банка набилось немало успевших вымокнуть людей. На нас с Типаэском не косились — в отделении с банкоматами одна лампа не работала, вторая мерцала, электрик еще не пришёл. Так что стоял спасительный полумрак, в котором я творила гнусные дела. Из сумки, которую столько лет продержала в пространственном кармане, я выудила неработающий смартфон и подсмотрела в бумажку, куда сразу записала все пароли, какие помнила: от соцсетей, от онлайн-банка… Как чувствовала, что информация мне ещё пригодится!

На самом деле, нет. Пыталась не дать беспощадному времени стереть из памяти последние крохи моего мира, ухнувшего тогда в хронопровал, как мне казалось, навсегда. Что ж, умница, Маршав, держи шоколадку… Шоколадку, кстати, надо будет всё-таки съесть. И кофе.

Вход по карте… пин-код…

Я зависла.

Экран показывал остатки по счетам, такое дело. На карточке — двадцать тысяч. И на основном счёте — триста двадцать! А как же так? Ну как так-то?! Их же у меня спёрли тогда! Все подчистую, в ноль!

Внезапно я поняла, кто именно снял деньги. И очень остро, до дрожи в пальцах, поняла, что пока я здесь забираю свои же деньги, там, на той стороне Лахтинского разлива… происходит то, что произошло шесть лет назад по личному времени. Как я и та Маргарита совпали в пространстве одного хронопласта? Разве такое возможно? Доктор Санпор уверял меня, что нет.

В пределах одного километра…

Ну, отсюда до Ольгино куда больше километров, чем один.

Чудесно. Временная петля. Всю профессиональную жизнь в качестве навигатора меня учили избегать подобного. И вот я вляпалась на сверхсветовой скорости, как последний новичок на виртуальном тренажёре… вот же позор… узнают на нашем стационаре — засмеют.

Подтвердить операцию.

Да, подтвердить.

Деньги я выбрала все, совершенно точно знала, что мне они — шесть лет назад! — точно не понадобятся. Не понадобятся даже те двадцать тысяч, что я оставляла на карте. Я подумала, не забрать ли и их, а потом решила, что не надо. Я же помнила о том, сколько у меня осталось! Рассчитывала на них, когда шла сюда. А так не приду. И будем мы, два гражданина Галактики, один из которых нечеловек, — уточняю, нечеловек раненый! — куковать в двадцать первом веке без денег. Так себе перспектива

Деньги я сунула в сумку, сумку убрала в пространственный карман. Целее будет. Триста двадцать тысяч, это вам не плюшку скушать. За такую сумму могут убить.

— Отлично, — сказала я Типаэску. — Деньги есть. Теперь нам надо выбраться отсюда в Башиль, не так ли?

— Именно, — ответил он.

— А почему здесь нет хронобазы?

— Потому что её ещё нет, — пожал он плечами.

Мы разговаривали на эсперанто. Вряд ли простые обыватели с улицы знали этот язык. Его в моём хронопласте знали лишь энтузиасты, повсеместного распространения эсперанто пока еще не получил. В качестве межнационального в ходу был английский… но вряд ли толпа, пережидающая ливень в сухом помещении банка, знала английский тоже. В основном, тут были пожилые, большей частью, женщины, были и мамочки с детьми, мужчин среднего возраста всего двое, и они по делу — как раз вызвали к дальнему окну, по очереди…

— Башиль далеко. Здесь Санкт-Петербург…

— Я знаю.

— Нужен паспорт для вас. У меня-то есть, и я думаю, он подойдёт, раз доступ к счетам получила без проблем. А у вас нет документа? Всё-таки готовились к полицейской акции…

— Я не готовился к тому, что кому-то умному вздумается внезапно нарушить приказ и выскочить из корабля, чтобы поиграть в бравого героя с плазмоганом наперевес! — отрезал Типаэск.

Я взмокла от обиды. «Умную» я тебе еще припомню, проклятое насекомое! Как и героя с плазмоганом наперевес. Но возразить мне действительно было нечем. Нарушила приказ? Нарушила. Факт. Что при этом спасла жизнь бравого капитана, ещё, между прочим, не факт. Потому что мы не на хронобазе, а в городе, да ещё на планете, где крылатые экзоты — персонажи теорий заговоров и фантастических фильмов, но уж никак не обычные туристы, на которых и внимания-то уже не обращают, до того к ним привыкли.

— Без паспорта никак? — спросил он, взяв себя в руки. — Скажем, аккуратно воздействовать на мозг контролёра…

— А на компьютеры тоже сможете воздействовать? — язвительно спросила я.

— И что же вы предлагаете, Маршав?

— Поезд или автобус, и лучше поезд. Дорога неблизкая, двое суток примерно… Я куплю на свой паспорт два места в вагоне СВ. Имею право. А проводник легко посчитает вас багажом, если воздействовать на него бумажками, добытыми вот из этого волшебного ящичка, — я похлопала по зелёному боку банкомата. — А для начала пойдём в салон связи, за смартфоном. Чтобы получить доступ к интернету. Что там с погодой…

Ливень перестал, гроза, ворча, успокаивалась вдали. Теперь с хмурого неба срывались лишь редкие капли… Я вдохнула прохладный влажный воздух с очень знакомым цветочным ароматом… что-то где-то цвело, и я знала, что именно, но никак не могла вспомнить. Потом увидела кусты с большими лиловыми блюдцами цветов: да шиповник же! Шиповник…

Сорвала один цветок, растерла в пальцах, вдохнула запах. Почему-то меня не покидало чувство отстранённости. Как будто не к себе домой я вернулась, не в свой родной хронопласт, а на чужую планету. Шесть лет полётов среди звёзд не могли не сказаться, конечно же. Как я буду здесь жить? Привыкать к размеренной жизни докосмической эпохи, тосковать… наверное, пить начну. Или колоться. А потом башкой под колёса. Такой след в истории я должна буду оставить? Короткую сводку в рубрике «ДТП и ЧП Санкт-Петербурга»

Магазинчик со смартфонами и прочей мелочёвкой находился на той стороне улицы. Я не придумала ничего лучше, кроме как свернуть в арку между высотными домами, чтобы пройти наискось и выйти к светофору как раз напротив магазина. И это оказалось ошибкой.

От стен отделились хмурые тени:

— Сумку сюда давай, сучка.

— Какую сумку? — не поняла я ничего.

Странно и непривычно было слышать родной русский от тех, кто желал мне вовсе не блага. Их агрессивные намерения воспринимались сплошной багровой пеленой, обступившей меня со всех сторон: да, сзади тоже — двое. Пристально следили, видели, как я снимаю большую сумму денег? А может быть, в сговоре с банковскими сотрудниками, и такое тоже могло быть.

— Деньги давай! — перед моим носом блеснул нож. — А не то…

Ага, так я и полезла в пространственный карман за сумкой с деньгами. Зря, что ли, меня Кев гоняла в тренажёрке до потери сознания. Шаг — удар — вопль, шаг — удар — стук падающего тела. Блин, что ж я творю, это не железная Кев и не менее железные враги, против которых даже навигаторам иной раз доводится схватываться в рукопашную!

Поверженные шевелились и стонали, с трудом осознавая жестокую реальность: вместо денег слупили с одинокой, не опасной на первый взгляд бабы, переломы, синяки и подбитые иллюминаторы.

— Красть — нехорошо, — закрепила я среди них воспитательную мораль. — Нападать на девушек — плохо. Пошли, — это я уже Типаэску.

Бравый капитан подпёр спиной стенку, сложил на груди тонкие ручки и философски наблюдал за стычкой. Интересно, почему он не вмешался-то? Воздействовал бы, телепатически, что ему стоило? Чтобы вся эта милая компания прошла себе мимо, забыв, зачем явилась.

— Не могу, — ответил он на вопрос. — Развитой инфосферной системы наблюдения в этом хронопласте у нас нет. А вот у Чивртика была… Конечно, со смертью ядра она могла упасть, но, как мне кажется… даже больше, я уверен! — связующим звеном там был не только Чивртик Сацивиримэск. Так что инфолокаль вполне может быть живой и действующей, хоть и, образно выражаясь, раненой. Нам с вами, Маршав, надо быть очень осторожными. Чтобы нас не засекли ментально!

— Блеск, — сказала я. — А я думала, вы их всех в том посёлке порешали без проблем…