Как ни серьезна была болезнь Розы, но все тревоги родных скоро миновали, хотя тетушка Майра наотрез отказывалась этому верить. Доктор Алек в течение нескольких месяцев с особенной бдительностью и нежностью следил за здоровьем своей девочки. Розе очень понравилось болеть. Как только страдания прошли, начались удовольствия, и недели две она вела жизнь сказочной принцессы, живущей в волшебном замке. Все хотели ей услужить, сделать что-нибудь приятное, позабавить. Глаза близких смотрели на нее с искренней любовью. Но потом доктор уехал навестить своего приятеля, который был опасно болен, и Роза почувствовала себя выпавшим из гнезда одиноким птенцом.

Один раз ей стало очень грустно. Это случилось в послеобеденное время, когда тетушки спали, в доме стояла абсолютная тишина, а за окнами кружились снежинки.

— Пойду поищу Фиби, она всегда чем-нибудь занята и любит, когда я ей помогаю. Если Дэбби не помешает, то мы сможем приготовить карамель и сделаем сюрприз мальчикам, когда они придут, — сказала себе Роза и закрыла книгу, чувствуя потребность в каком бы то ни было обществе.

Она с осторожностью заглянула в окно кухни, опасаясь встретить Дэбби, которая не любила ее посещений. Но поле боя было свободно, никого не было видно, кроме Фиби, которая сидела у стола, положив голову на руки. Она, по-видимому, спала. Роза решила было разбудить девочку. Но в этот момент Фиби приподняла голову, отерла глаза концом синего передника и сосредоточенно взялась за работу.

Роза никак не могла понять, что такое случилось с Фиби, почему она плакала. Кроме того, Розу разбирало любопытство, ей хотелось узнать что это Фиби переписывает из маленькой книжки, водя старым пером по клочку серой бумаги.

«Я должна знать, что делает эта добрая девочка и почему она плачет. Как она сжала губы и старается», — подумала Роза, забывая о карамели. И войдя в дверь кухни, весело сказала:

— Фиби, мне хочется чем-нибудь заняться. Я могу вам чем-нибудь помочь или я мешаю?

— О нет, мисс, я всегда рада вам. Когда вы со мной, то все в порядке. Что же вы хотите делать? — спросила Фиби, отворяя ящик, чтобы убрать с глаз долой предмет своих занятий; но Роза остановила ее, воскликнув, как любопытное дитя:

— Покажите, что это такое? Я не скажу Дэбби, если вы не хотите, чтобы она знала.

— Я только хотела немного поучиться. Но я так глупа, что у меня ничего не выходит, — ответила девочка, неохотно позволяя маленькой хозяйке посмотреть на свои опыты.

В ящике лежали кусок черного шифера, упавший с крыши, кусочек грифеля, старый альманах для чтения, несколько листочков серой бумаги, сшитых вместе в виде тетради, рецепты, написанные четким почерком тетушки Изобилие, служившие Фиби прописями, скляночка чернил и несколько старых перьев. Это было все богатство Фиби, и нечего было удивляться, что ученье шло плохо, несмотря на все ее терпение, настойчивость и слезы.

— Можете смеяться надо мной, если хотите, мисс Роза. Я знаю, мои учебные принадлежности смешны, поэтому я и прячу их. Но пока вы не застали меня, мне было все равно, только немного совестно оттого, что в мои годы я так глупа, — проговорила Фиби смиренно. Щеки ее покраснели, и она вытерла слезы, капнувшие на аспидную доску.

— Смеяться над вами? Да я готова заплакать, думая о том, какая я эгоистка. У меня так много книг и письменных принадлежностей, а я даже не подумала предложить их вам. Что же вы не пришли и не попросили меня научить вас читать и писать, а возитесь со всем этим одна? Это очень дурно с вашей стороны, Фиби, и я никогда не прощу вам, если вы будете продолжать так поступать, — ответила Роза, положив одну руку на плечо Фиби, а другой перебирая листки тетради.

— Я не люблю просить, а вы и без того всегда добры ко мне, дорогая мисс, — объяснила Фиби, с благодарностью глядя на Розу.

— Ах, вы, гордое создание! Как будто это не было бы для меня удовольствием. Теперь слушайте, что я придумала, но вы не должны ничего говорить, не то я рассержусь. Мне хочется заняться чем-нибудь полезным, и я буду учить вас всему, что сама знаю. Это не займет много времени, — и Роза, смеясь, нежно обняла Фиби.

— Как это будет хорошо! — лицо Фиби просияло при этой мысли, но затем она прибавила задумчиво: — Я боюсь, что мне не следует позволять вам это делать, мисс Роза. На занятия у вас будет уходить много времени, и доктор будет недоволен.

— Он не хочет, чтобы я теперь училась, но он никогда не говорил о том, что я не должна учить. Во всяком случае, мы можем попробовать, пока он в отъезде. Так, убирайте свои вещи и пойдем в мою комнату. Начнем сегодня же. Право, для меня это большое удовольствие, и вы увидите, как нам будет весело! — говорила Роза с воодушевлением.

Приятно было видеть, как вскочила Фиби, собирая все свои вещи в передник, как будто ее самое задушевное желание вдруг исполнилось. Еще приятнее было смотреть, как весело побежала вперед Роза, улыбаясь, как добрая волшебница, и напевая:

— О! Разумеется, хочу! — ответила Фиби и прибавила с жаром, когда они вошли в комнату Розы: — Вы поймали меня, как паук ловит мушку. Но вы — самый милый паук, какой когда-либо существовал, а я самая счастливая мушка!

— Я буду очень строгой учительницей. Итак, садитесь на этот стул и не говорите ни слова, пока школа не будет открыта, — приказала Роза, радуясь тому, что нашла такое приятное и полезное занятие.

Фиби села на указанное ей место, между тем как учительница вынула несколько книг, аспидную доску[26], хорошенькую чернильницу и маленький глобус.

Потом поспешно отрезала кусочек от своей большой губки, очень ловко очинила грифель и, приготовив все это, осмотрелась с таким восхищением, что ее ученица рассмеялась.

— Теперь школа открыта, и я послушаю, как вы читаете, чтобы знать, в какой класс я должна посадить вас, мисс Мур, — произнесла Роза с большим достоинством и, положив книгу перед своей ученицей, села в кресло, держа длинную линейку в руках.

Фиби читала довольно хорошо, только останавливалась на трудных словах и не совсем правильно произносила некоторые из них, так что Роза делала над собой усилие, чтобы не улыбнуться.

Урок письма был далеко не так удачен. О географии Фиби имела лишь смутное представление. Грамматики она не знала вовсе, хотя уверяла, что старается говорить, как образованные люди, и что Дэбби часто укоряет ее тем, что служанка не знает своего места.

— Дэбби очень упрямая, не обращайте на нее внимания. Она всегда будет говорить неправильно и будет уверять, что так и следует. Вы говорите чисто, Фиби, я это заметила, а грамматика поможет вам говорить еще лучше. Вы узнаете, почему в одном случае говорят так, а в другом этак, то есть иначе, я хотела сказать, — прибавила Роза, поправляя себя и чувствуя, что сама должна говорить правильно, чтобы служить хорошим примером для Фиби.

Когда же дело дошло до арифметики, маленькая учительница была крайне удивлена, заметив, что ее ученица складывает проворнее, чем она сама. Фиби объяснила ей, что она много упражнялась в складывании цифр по булочной и мясной книжкам. Услышав это, Роза подумала, что по этой части ученица скоро догонит ее, особенно если сама она не пойдет вперед. Похвала Розы очень обрадовала Фиби, и обе девочки так увлеклись занятиями, что не заметили, как пролетело время. Но тут в дверях появилась тетушка Изобилие и с удивлением посмотрела на двух девочек, склонившихся над аспидной доской.

— Боже мой! Что вы тут делаете?

— Здесь школа, тетя, я учу Фиби, и это так весело! — воскликнула Роза, глядя на тетушку сияющими глазами. Лицо Фиби тоже светилось, но она проговорила в замешательстве: