– Колдунья, – хрипло выговорил он, придерживая ее за бедра и заставляя двигаться медленно и размеренно. – Настанет день, когда я научусь продлевать удовольствие.

С этими словами Иен приподнялся, чтобы ему было удобнее ласкать грудь жены, и вскоре Айлен окончательно утеряла всякую власть над собой, поскольку рука Иена легла на бутон под шелковистыми завитками. Одного прикосновения оказалось достаточно, чтобы Айлен сорвалась в пучину восторга, секунду спустя и тело Иена свела судорога высшего наслаждения.

Прошло немало времени, прежде чем Иен неохотно разжал объятия, ему доставляло огромное удовольствие ощущение полной близости. Потом он уложил Айлен рядом и вздохнул, когда жена прильнула к нему под одеялом. Было так приятно снова обнимать ее.

– Надо полагать, ты наслаждаешься своей победой, – насмешливо протянул он, лениво перебирая ее полосы.

Айлен поняла, что он шутит, но ответила с полной серьезностью:

– Не победой. По-моему...

– Я просто дразнил тебя, – сказал Иен, целуя ее в лоб.

– Конечно, хотя и в шутке может оказаться доля правды.

– Возможно. Я был не прав, вынуждая нас делать то, чего нам обоим не хотелось и в чем не было необходимости. – Просто дело в том... Нет, об этом не стоит.

Наверное, ты сама знаешь, что я хотел сказать, – пробормотал он.

Поскольку Айлен действительно знала, она лишь крепче обняла мужа. Когда в животе шевельнулся ребенок, она понадеялась, что Иен ничего не ощутил, ей не хотелось, чтобы он думал о том, что внушало ему такие страхи. Однако он напрягся, и Айлен огорченно вздохнула. Конечно, раз они лежат, тесно прижавшись друг к Другу, было глупо надеяться на это. Рука Иена почти робко легла ей на живот, и тут ребенок снова зашевелился. Айлен слабо улыбнулась, когда муж тихо чертыхнулся и резко отдернул руку, но она нежно вернула ее на место.

– Дитя живет, постарайся найти в этом только радость, Иен.

– Да, – хрипло прошептал он. – Как тебе удается спать с таким беспокойным существом в животе?

– Порой не удается – Айлен зевнула и уткнулась лицом ему в плечо. – А иногда даже это не мешает мне заснуть.

Иен улыбнулся с нежным удивлением, ибо хотя он продолжал ощущать энергичные движения в утробе жены, та уснула. Наверное, ей тоже было трудно спать одной Ему стало приятно от этой мысли, но все же он почувствовал себя виноватым. Если одинокая постель вызывала у Айлен бессонницу, то вина за это целиком на нем.

Иен еще долго лежал без сна, положив руку на живот жены. Каждое новое свидетельство таящейся под его ладонью жизни заставляло его разрываться между радостным изумлением и ужасом. Он вознес немало молитв, пока наконец усталость не заставила его на короткий срок забыть страх.

На следующий день погода резко испортилась, напомнив о быстро приближающейся зиме. Айлен непогода не огорчила, поскольку ее супруг вынужден был задержаться в Карэдленде.

Однажды ночью, когда погода стала наконец исправляться. Иен ласкал жену почти с яростью, и она поняла, что муж вскоре опять уедет. Позже, обнимая ее в сладкой полудреме, он действительно сказал ей о своем отъезде. Айлен жалела о том, что не может определить, почему Иен спешит уехать: возможно, его тронули какие-то ее слова или поступки. Если бы она это знала, то делала бы так снова и снова.

– Этой зимой мы еще не сможем переехать в Меркрэг, – сказала она.

– Да. Если бы он был даже готов, я бы все равно считал разумным остаться здесь.

– Пока не родится ребенок.

– Конечно. Здесь у тебя есть помощь, а всех в Меркрэг не заберешь.

– Но ты ведь не собираешься там зимовать? – тихо спросила Айлен, не сумев скрыть тревогу.

– Нет. Когда тебе придет время рожать, я буду с тобой.

Айлен понимала, насколько это для него трудно, и хотела поменьше вовлекать Иена в это событие, однако его решение обрадовало ее. Нужно, чтобы в случае чего он услышал от нее признание в обмане и не смог бы винить в происшедшем себя. Если бы Иен во время родов находился в Меркрэге, ей было бы в какой-то степени легче, и тем не менее она знала, что сделает все, чтобы он остался с ней.

Иен растирал руки, безуспешно пытаясь их согреть, и внимательно глядел себе под ноги. Фелан сказал, что видел какие-то следы, а его искусство в таких делах не подлежало сомнению. Иен был уверен, что эти следы принадлежали Макленнону, и рвался в бой, желая, чтобы последняя схватка наконец осталась позади, даже если после нее ему не доведется узнать, пережила ли роды Айлен, и увидеть ребенка, которого она подарит. Иен страшно устал жить вполсилы, постоянно ожидая нападения.

Спешившись, чтобы получше осмотреть землю. Иен признался себе, что в этом еще одна причина, по которой он столько времени проводит в Меркрэге, Ему хотелось завлечь врага туда, как можно дальше от Айлен. Пусть Карэдленд хорошо охраняется, но Макленнон ведь уже доказал, сколь мало это для него значит. К тому же его главной целью по-прежнему оставался ненавистный ему муж Каталины, а не Айлен, поэтому Макленнон попытается сначала убить главного противника.

– Не там ищешь, Маклэган! – раздался за спиной Иена насмешливый голос.

Почти не удивившись тому, что противник наконец решил показаться. Иен медленно повернулся. Конечно, Макленнон знает о присутствии где-то поблизости воинов клана Маклэганов, которые тоже ищут его следы. Возможно, постоянные неудачи заставят Макленнона действовать необдуманно, что оказалось бы большой удачей.

«Правда, если я выйду из схватки живым», – подумал Иен, стремительно обнажая меч.

– Ты мне ужасно надоел, Макленнон.

– Я позабочусь, чтобы тебя это перестало волновать. Сегодня ты умрешь, Маклэган.

– Ты постоянно мне грозишь, но пока еще не достиг своей цели. – Заметив ярость противника. Иен понял, что не ошибся: постоянные неудачи и в самом деле очень раздражают Макленнона. – Ну, давай попробуй еще раз. Почему бы и нет? Или тебе надоели твои неудачи?

С диким воплем, который, несомненно, услышали находящиеся поблизости воины, Макленнон бросился на ненавистного врага, ошеломив Иена силой удара. Тому даже не верилось, что не столь высокий и массивный человек выказал такую мощь. Видимо, ему придает силы безумие, и значит, не стоило приводить Макленнона в ярость. Иен поздно осознал свою ошибку. К тому же окоченевшие на холоде руки и ноги плохо слушались, лишая его обычной быстроты и ловкости, а это грозило смертью.

Приближающийся конский топот заставил Макленнона броситься в последнюю яростную атаку до того, как спасаться бегством. Иена потрясла ярость нападения. Он ловко парировал удар, но тут же ощутил боль в боку и увидел, что в другой руке Макленнон держит окровавленный кинжал. Глядя на пошатнувшегося врага, тот радостно захихикал, и от этого безумного торжества Иена затошнило. Он собрал все силы перед очередным нападением, но Макленнон уже исчез, растворившись среди деревьев, а в следующее мгновение на месте боя появились Фелан, Мердо и Роберт.

– За ним! Он убежал туда! – прохрипел Иен и тяжело опустился на землю, почувствовав сильное головокружение.

Роберт бросился к нему, а Фелан с Мердо поскакали дальше.

– Да, Иен, на этот раз он чуть не проткнул тебя насквозь, – бормотал Роберт, пытаясь остановить кровь. – Еще бы повыше, и рана была бы смертельной.

– Я не заметил, как он выхватил кинжал. Похоже, старею, – неловко пошутил Иен.

– Меня гораздо сильнее тревожит, почему мы его не заметили, – проворчал Роберт, улыбнувшись. – Мы должны были его увидеть.

– Мы никогда его не видим, так ведь? Он оставляет едва заметный след, и, даже если нам удается пройти по нему, самого Макленнона мы не находим.

Тут Иен вдруг привалился к Роберту, лишившись последних сил, потраченных на борьбу с беспамятством.

– Святители небесные, неужели ублюдок все-таки добился своего? – в ужасе спросил Фелан, вернувшийся вместе с Мердо на место поединка.

– Нет, он просто в обмороке. Ты упустил его.