Приводила в ярость и мысль о том, какие владения достанутся Маклэгану. На границе немало возможностей получить деньги. Железная рука короля не дотягивалась до этих мест, преданность там заметно слабела, и складывались прекрасные условия для тех, кто думал только о своей выгоде. Кроме того, у человека, не принадлежащего к местным кланам или их союзникам, почти нет надежды путем брака получить владения на границе. И вот такой случай выпадает Маклэгану, который сам принадлежит к приграничному клану. Видеть это просто невыносимо. Все свое возмущение Макдаб и Фрэзер направили на удачливого соперника, лелея планы мщения.

Иен не был при дворе новичком, поэтому сосредоточил внимание на разочарованных искателях руки Айлен: ведь потерянные деньги и земли вызывают чувства не менее сильные, чем любовь. А отвергнутые рыцари, без сомнения, очень нуждаются в деньгах, и это еще более увеличивало вероятность неприятных последствий.

Маклэган не знал, как его противники отнесутся к неудаче. Кажется, сейчас они готовы объединиться для совместного мщения. Такой союз представляет смертельную опасность. Иен тревожился не за себя, ибо любой их план может привести к тому, что пострадает Айлен. Ему придется внимательно следить за обоими неудачниками.

Удивительно, сколько осложнений способна вызвать маленькая Айлен Макрот. Ее братья уже намекнули ему, что расквитаются с ним за любую боль, причиненную их сестре. Не превратится ли мощный союз, на который так рассчитывает король, в самую кровавую вражду из всех, какие знала граница? К этому прибавлялось недовольство двух соперников, которые отнюдь не славились добродушием и осмотрительностью. Значит, можно ждать удара и оттуда.

Маклэган едва не расхохотался. Он, глупец, тревожится, как бы Айлен не забеременела, хотя ее вполне могут сделать вдовой раньше, чем она успеет понести. К изумлению окружающих, он улыбнулся в тот момент, когда его величество поздравил жениха и невесту. Иен даже и не подозревал, что этой улыбкой сам навлек на Айлен неприятности, ибо дамы, не сумевшие добиться его внимания, почувствовали еще большее возмущение и укрепились в своих намерениях завлечь строптивца к себе в постель.

Тем временем девушка, очарованная улыбкой Иена, рассеянно слушала поздравления, не без горечи стараясь понять, с чем ее поздравляют. Она не завоевав ни руки, ни сердца жениха, его подтолкнул к ней сам король, заманив в ловушку брака, поскольку желал избавить себя от лишних тревог.

Однако Айлен заставила себя отбросить горькие мысли. Такие чувства могут принести ей одни неприятности и печали, а она хотела бы уберечь свою жизнь и свой брак от подобного яда. Судя по всему, се и так ожидает больше трудностей, чем она предполагала. Когда улыбка Иена погасла, ей показалось, что он тоже вдруг осознал это.

Но причиной стало решение короля, пожелавшего самолично заняться устройством свадьбы. Значит, брачная ночь пройдет во дворце, и Иен будет вынужден исполнить супружеские обязанности, чего он надеялся избежать. Вес протесты жениха, что его семья не сможет присутствовать на бракосочетании, не изменили королевских планов. Оставалось прибегнуть к одному из способов предотвращения зачатия и молить Господа, чтобы Айлен не сочла это оскорблением.

Девушка почувствовала, что после королевского заявления Иен замкнулся, удивляясь, насколько легко она понимает его настроение. Только бы ей не обмануться, не придумать себе того, чего нет. Несмотря на все сомнения, она не могла избавиться от чувства, что Иен прячется за стену, которой себя окружил. Но помешать этому Айлен не могла. Ее родные были людьми открытыми, не скрывали ни своих мыслей, ни чувств. А с Иеном ей придется нелегко, если он все время будет уходить в себя, как сделал это сейчас.

Айлен поняла, что избранный ею путь будет усыпан камнями вместо цветов. Ей бы хотелось добиться любви, но она человек практичный. Надеяться – значит открывать себя навстречу боли. Лучше стремиться к добрым семейным отношениям, сделаться нужной ему, как может быть нужной только жена. Разве у нее нет женатых братьев, разве она не видит, что мужчина всегда обращается к своей жене, не думая о том, связывает их любовь или нет, а привычка – большая сила. Нужно узнать, насколько требователен он в постели, вызвано ли его воздержание отсутствием интереса к женщинам или он просто умеет владеть собой. Она выучится давать все, что ему требуется, пока и в этом не станет ему нужнее любой другой женщины. Зачем мечтать об идеальном браке, лучше сделать свой по возможности приятным.

Тихо чертыхаясь, Айлен плелась за мужчинами. Иен с королем уже опередили се, а Кэлум, Натан и Дональд все время замедляли шаг, чтобы сестра не отставала. Теперь она страшно жалела, что приколола шлейф, который очень стеснял ее обычно грациозные и легкие движения.

Тщеславие – вещь хлопотная, решила она. Ей хотелось доказать Иену, что она может одеваться не хуже тех придворных дам, которые откровенно старались привлечь его внимание. Теперь она ковыляет словно неуклюжий младенец, делающий первые шаги.

– Зачем ты надела эту чертову штуку, если не можешь в ней ходить – спросил Натан.

– В своей комнате я прекрасно могла ходить. А здесь земля неровная, – возмутилась она.

Кэлум только фыркнул:

– Ты ходишь хуже, чем младшенький Колина. Раздосадованная, Айлен забыла об осторожности и гневно зашагала прочь, но, сделав пару шагов, зацепилась ногой за длинный шлейф, тихо вскрикнула и начала падать. Натан хотел ее удержать, а поскольку в тот момент они были на краю небольшого откоса, то покатились вниз. В результате Натан упал на сестру, и Айлен, едва отдышавшись, начала осыпать проклятиями хохочущего брата, пытаясь сбросить его.

Не переставая громко смеяться, тот наконец растянулся рядом с ней. Она слышала хохот остальных братьев, слышала, как се окликает Иен, и закрыла глаза; мечтая о чуде: пусть Господь сделает так, чтобы она исчезла.

Жалко, что нельзя умереть от стыда. Иен ничего не заметил, пока король дрожащим от смеха голосом не привлек его внимание к происходящему. Тогда он с изумлением увидел, как невеста катится с невысокого холма, показывая стройные ножки, обтянутые чулками. Он поспешил к ней. Его тоже одолевал смех, но когда он увидел неподвижно лежащую девушку, то испугался. Потом Иен заметил, что она крепко зажмурилась и сжала кулачки. Наклонившись, он осторожно взял ее за руку, чтобы помочь подняться.

– Вставай, Айлен, с тобой, похоже, ничего не случилось, – сказал он, беря ее за руку, чтобы помочь ей подняться.

Девушка слышала в его голосе смех, поэтому не могла заставить себя взглянуть на жениха.

– Нет. Я, наверное, так и буду лежать здесь, пока не исчезну.

– Понимаю твои чувства, девушка, но этого не случится.

– Боюсь, не случится, – пробормотала она и открыла глаза.

Пока Иен помогал ей встать на ноги, она решила, что его глаза, когда в них блестят веселые искры становятся по-настоящему прекрасными. Айлен послушно стаяла, позволяя отряхнуть платье, и старалась придумать, как бы почаще зажигать такие искры, но желательно не оказываться при этом в дурацком положении.

– Почему ты так упала? – спросил Иен.

– Надела этот чертов шлейф, – ответил за сестру Натан, подавая ей туфельку, потерянную во время падения.

– Если тебе в нем трудно ходить, зачем же было его надевать?

Айлен гневно взглянула на брата, надела туфельку, опираясь на руку Иена, и тихо призналась:

– Я надела его ради тебя.

– Ради меня?

– Да. Я хотела тебе показать, что могу быть не хуже тех дам, которые скачут вокруг тебя.

– Ну, я не заметил, чтобы их было много, но ты не должна устраивать себе из-за этого неприятности, маленькая Айлен, – пошутил он, отстегивая сильно помятый шлейф. – Мне нет дела до глупых нарядов.

– О! Ты считаешь, я зря ломала себе шею? Айлен покраснела от смущения, услышав смех короля: ей казалось, что она говорит тихо, чтобы ее услышал только Иен.