— Камни похищены, — сказал полковник Джонсон.

— Надеюсь, вы не думаете, сэр, что я имею к этому отношение?

— Я никого не обвиняю, — повторил Джонсон. — Просто хочу знать, что вы нам можете сказать по этому поводу?

— Об алмазах, сэр? Или об убийстве?

— О том и о другом.

Хорбери задумался, облизал языком свои бесцветные губы, а затем воровато взглянул на собеседников.

— Мне вроде нечего сказать, сэр.

— Может, вы что-нибудь случайно услышали, так сказать, во время исполнения ваших обязанностей — что могло бы оказаться нам полезным? — мягко спросил Пуаро.

Камердинер вдруг как-то неестественно замигал.

— Нет, сэр, мне думается, ничего, сэр… Ну разве что, возникли некоторые разногласия между мистером Ли и… членами его семьи.

— Кем именно? И из-за чего разногласия?

— Насколько я понял, из-за возвращения мистера Гарри Ли. Мистер Альфред Ли был этим недоволен. Они с отцом немного повздорили — вот и все. Мистер Ли ни словом не намекнул ему на то, что что-то пропало. Да мистер Альфред на такое и не способен, я уверен.

— Его разговор с мистером Альфредом состоялся после того, как он обнаружил пропажу алмазов? — быстро спросил Пуаро.

— Да, сэр.

Пуаро подался вперед.

— А я-то думал, Хорбери, — тихо сказал он, — что вы ничего не знали о краже — пока мы вам не сказали. Откуда в таком случае вам известно, что мистер Ли обнаружил пропажу до беседы с сыном?

Хорбери сделался багрово-красным.

— Лгать бесполезно. Признавайтесь, — приказал Сагден. — Когда вы узнали?

— Я слышал, как он с кем-то говорил об этом по телефону, — мрачно отозвался Хорбери.

— Вы были в комнате?

— Нет. За дверью. Не все было слышно. Но кое-что я сумел разобрать.

— Что именно вам удалось расслышать? — ласково спросил Пуаро.

— Я слышал слова «украли» и «алмазы» и как он сказал: «Не знаю, кого и подозревать». И еще — он что-то говорил про восемь часов нынче вечером.

Инспектор Сагден кивнул.

— Это он разговаривал со мной, парень. Было примерно десять минут шестого?

— Совершенно верно, сэр.

— И когда ты вошел в комнату после этого разговора, у него был расстроенный вид?

— Чуть-чуть, сэр. Он казался рассеянным и обеспокоенным.

— Настолько, что ты сразу струсил?

— Послушайте, мистер Сагден, вы не имеете права говорить про меня такое. Не брал я никаких алмазов, и у вас нет против меня никаких доказательств. Я не вор.

Инспектор Сагден, на которого эти слова не произвели никакого впечатления, сказал:

— Посмотрим. — Он вопросительно глянул на начальника полиции и, увидев, что тот кивнул, продолжал:

— На этом закончим, парень. На сегодня хватит.

Хорбери мигом испарился.

— Здорово, мосье Пуаро! — воскликнул Сагден. — Ловко же вы его подловили, никогда такого не видывал. Он, может, конечно, и не вор, но то, что враль первоклассный, это точно!

— Неприятный тип, — заметил Пуаро.

— Да, весьма скользкий, — согласился Джонсон. — И что же нам дают его показания?

Сагден аккуратно подытожил:

— Мне представляется, что есть три варианта: первый — Хорбери вор и убийца, второй — Хорбери — вор, но не убийца и третий — Хорбери ни в чем не виновен. Что свидетельствует в пользу первого варианта? Он подслушал телефонный разговор и узнал, что кража обнаружена. По поведению старика понял, что тот его подозревает. Ну а далее действует в соответствии со сложившимися обстоятельствами. В восемь часов уходит из дому на глазах у всех и таким образом фабрикует себе алиби. Из кинотеатра легко незаметно уйти и так же незаметно туда вернуться. Конечно, у него должна быть твердая уверенность, что девушка его не выдаст. Посмотрим, что я сумею завтра из нее вытянуть.

— Но каким образом ему удалось проникнуть в дом? — спросил Пуаро.

— Да, это вопрос, — согласился Сагден. — Но кое-что тут предположить можно. Допустим, его впустила одна из служанок.

Пуаро вопросительно поднял брови:

— Значит, он полагается на милость двух женщин? Уже доверившись одной, он идет на огромный риск, но чтобы двум.., да это просто безумие!

— Есть преступники, которые считают, что им все сойдет с рук, — возразил Сагден. И продолжал:

— Вариант второй. Хорбери стащил эти алмазы. Он вынес их из дома и, скорей всего, передал своему сообщнику. Сделать это труда не составляет, да и возможность такая, по всей видимости, у него была. Но тогда нам придется признать, что убийство мистера Ли совершил кто-то еще, кто ничего не знал об истории с алмазами. Теоретически такое совпадение, конечно, возможно, но в реальности… Вариант номер три — Хорбери невиновен. То есть алмазы взял и убил старика кто-то другой. А вот кто?..

Полковник Джонсон зевнул и взглянул на часы.

— Что ж, — сказал он, вставая, — на этом, пожалуй, закончим, а? Но перед отъездом давайте-ка заглянем в сейф. А вдруг эти несчастные алмазы лежат на месте?

Шифр к замку они нашли там, где подсказал им Альфред Ли: в записной книжке, которая лежала в кармане халата, что был на покойном. Однако алмазов в сейфе не оказалось. Только пустой мешочек из замши. Среди хранившихся там бумаг всего лишь одна представляла интерес.

Это было завещание, составленное пятнадцать лет назад. После различных завещательных отказов и перечня подарков шли довольно простые распоряжения. Половина состояния, принадлежавшего Симеону Ли, переходила в собственность Альфреда Ли. А вторую половину следовало разделить поровну между остальными детьми: Гарри, Джорджем, Дэвидом и Дженнифер.

В яркий солнечный рождественский полдень Пуаро прогуливался по саду Горстон-Холла. Само поместье представляло собой большой основательный дом, не претендующий на какой-то особый архитектурный стиль.

С его южной стороны тянулась широкая терраса, окаймленная живой изгородью из ровно подстриженного тисового кустарника. Небольшие кустики травы, пробиваясь, росли в расщелинах между каменными плитами, вдоль террасы через равные промежутки располагались каменные вазы, в которых были разбиты миниатюрные садики.

Пуаро оглядел их и с явным одобрением пробормотал про себя:

— «C'est bien imagine, ca!»[28]

Невдалеке он заметил две фигуры, направлявшиеся к небольшому декоративному пруду ярдах в трехстах от места, где он находился. Пилар он узнал сразу и решил, что с ней конечно же Стивен Фарр, но, вглядевшись, убедился, что это был вовсе не Фарр, а Гарри Ли. Гарри, казалось, был очень внимателен к своей хорошенькой племяннице. Время от времени он чему-то смеялся, по обыкновению запрокидывая голову, потом снова склонялся к юной спутнице, всем своим видом выражая живейший интерес.

— Уж этот-то явно не предается скорби, — пробормотал Пуаро.

Тихий звук за спиной заставил его обернуться. Перед ним стояла Магдалина Ли. Она тоже смотрела вслед удалявшейся паре. Повернув голову, она одарила Пуаро пленительной улыбкой.

— Такой чудный солнечный день! Трудно поверить во вчерашний кошмар, не правда ли, мосье Пуаро?

— Действительно трудно, мадам.

Магдалина вздохнула.

— Я впервые столкнулась с такой ужасной трагедией. Мне кажется, я только сейчас и повзрослела. Я слишком долго была ребенком… И это очень плохо.

Она снова вздохнула.

— Пилар держится на удивление хладнокровно… Наверное, сказывается испанская кровь? Все это крайне странно, правда?

— Что странно, мадам?

— То, что она появилась так неожиданно — как гром среди ясного неба!

— Насколько мне известно, мистер Ли уже давно ее искал. Он запрашивал о ней английское консульство в Мадриде и вице-консула в Алькарасе, где умерла ее мать.

— Он никому об этом не говорил, — заметила Магдалина. — Альфред понятия об этом не имел, да и Лидия тоже.