– А что произошло? Сколько я тут валяюсь, и вообще где мы? Что с Глебом? – Матвей хотел задать еще один вопрос, но не решился. В конце концов, какие шутки иногда не выкидывает с нами подсознание?

– Постой, не все сразу, – подняла руку Минуш. – Я, между прочим, тут вторые сутки сижу, так что имей уважение. Ты в нашем питерском центре. Твоя задумка со взрывом удалась на все сто. Центр управления «Тикси-2» и еще треть комплекса как корова языком слизала, но в оставшейся части герметичность практически не была нарушена: так, кое-где разрушилась внешняя оболочка. Те из боевиков, что не погибли при взрыве, сдались нам позже. Гражданских, по предварительным оценкам, погибло около тысячи. Глеб жив, но сейчас в госпитале своей компании: с ним работают психологи. Все-таки медицинская страховка – великая вещь.

Матвей откинулся на подушку. Значит, его план все-таки сработал. Идея пришла неожиданно, когда он, сидя над чертежами «Тикси-2», мучительно искал решение задачки: как уничтожить зал управления, не уничтожив комплекс целиком. В конце концов, разглядывая бесчисленные черточки водонепроницаемых дверей на схеме, ему вспомнилась картинка, всплывшая из неведомых закоулков памяти. Вода, бессильно бившая в плотину и затем покорно растекавшаяся по сетке прорытых каналов. Тогда-то он и подумал: возможно, получится создать на пути энергии взрыва такую же плотину? Чтобы направить всю мощь в нужное русло. А роль запоров должны исполнить многочисленные, метровой толщины, двери. Если незадолго до детонации «Нергалов» одни из них будут открыты, а другие – нет, то тем самым можно создать коридор для беспрепятственного распространения огненной волны, превратив его в нечто вроде гигантского дула, выходным отверстием которого будет зал управления. В таком случае центр управления будет гарантированно уничтожен, но останется шанс, что сам комплекс выдержит удар, пусть и с частичным затоплением отдельных секторов. Забавно получилось: Слейв приставил ствол ко всей планете, а Матвей – к планам террориста.

– …установки электролиза, естественно, накрылись, – отвлек Матвея от размышлений голос Минуш, – так что, если бы не искусственная зелень, выживших ничто бы не спасло: спасатели пробились на борт только через сутки после взрыва. Готовься, как на ноги встанешь, к звездопаду наград. Как-никак, всю цивилизацию спас, а заодно и меня. Если бы ты только слышал, как орал Куратор, когда узнал, что я позволила тебе взять с собой «Голиаф» в Тикси. Зато потом он мне чуть ли не ноги целовал.

– А как люди Слейва вообще сумели проникнуть в комплекс?

– Все гениальное просто, – печально усмехнулась Минуш. – В тот день на «Тикси-2» ждали три подлодки с грузом – в основном продукты. Последний год поставки проходили по устоявшемуся графику – два раза в месяц, в одни и те же дни. Хакеры Слейва взломали главный интел комплекса и поставили время прибытия очередного груза на три часа раньше обычного. Так что дорога для Слейва была открыта: служба безопасности ничего не заподозрила, пока не стало слишком поздно.

– Понятно. А что Слейв? Нашли его? – Матвей рассказал француженке о своей уверенности в том, что лидер «Искр Единого» не собирался оставаться на «Тикси-2», явно готовясь к бегству и дальнейшему безбедному существованию в постапокалиптическом мире. А значит, где-то есть подготовленное убежище, и не одно.

– Среди живых его не было, – пожала плечами Минуш, – а от погибших в центре управления не наскребешь и на тест ДНК. Но твоя информация в любом случае весьма любопытна, я доложу наверх. Ладно, не буду мешать, тут к тебе еще гости. – Она встала и, легонько дотронувшись на прощание до пальцев Матвея, ушла.

Закрывшаяся за ней дверь, впрочем, сразу открылась, пропуская… Марту.

– Здравствуйте, Матвей. – Девушка показалась ему еще красивей, чем во время их первой встречи, хотя сейчас ее лицо украшал пожелтевший, уже начинавший сходить синяк.

– Значит, это все-таки была ты, – выдохнул он. Когда луч фонаря осветил ее лицо, он не поверил глазам. А когда пришел в себя, не доверял памяти. – Кто же вы, корреспондентка «Dagens Nyheter»?

– В свободное время, – кивнула она. – Так же, как ты – курьер дипломатической службы. А в остальное время я – сотрудник «Беллоны».

Матвей присвистнул. Вот оно что. «Беллона»… одно из многочисленных порождений «зеленого» движения конца прошлого века, когда экологические фонды и объединения, призванные спасать природу от человека, появлялись как грибы после дождя. Впрочем, как оказалось, защитников природы снедали не меньшие амбиции, чем какого-нибудь чиновника или бюрократа. Десятилетиями между разными экологическими организациями велась невидимая подковерная война за влияние и ресурсы, пока наконец не определился победитель – Гринпис, вобравший в себя за это время десятки более мелких фондов и объединений и превратившийся, в конце концов, в своеобразную экологическую ООН. Столь солидной организации, естественно, уже было не с руки заниматься различными, на грани фола, выходками, вроде приковывания активистов к рельсам или схваток с полицией во время конференций стран ОПЕК. Эти функции и взяла на себя «Беллона», превратившись со временем в нечто вроде швейцарской гвардии при амстердамских старцах[26]. О возможностях и подготовке бойцов «Беллонны» в узких кругах ходили целые легенды. Вот тебе и красотка-журналист.

– Хм-м, – откашлялся он. – Следует признать, ты появилась как нельзя вовремя, чтобы спасти мой драгоценный зад.

– Должна отметить, что ты тоже попался мне исключительно в нужный момент, – улыбнулась девушка. – Спасибо, что не бросил и спас не менее ценную мою.

– Что ж, возможно, это достойный повод отметить наши спасения за ужином? Конечно, после того, как я смогу держать вилку и самостоятельно выйти отсюда, – обвел Матвей взглядом палату. – Все-таки интересно, как ты там оказалась.

– Возможно. – Марта взглянула на изящные часики на правом запястье. От этого движения рукав легкого пиджака спустился ниже и Матвей заметил то ли рисунок, то ли татуировку: изображение лабриса[27].

– Мне пора, – развела девушка руками. Встала, замешкалась, затем наклонилась и поцеловала Матвея в уголок губ. На него пахнуло ароматом жасмина, мяты и чего-то еще, незнакомого, но рождавшего в душе бурю эмоций. – Только я приду не одна, – прошептала она на ухо, улыбнулась и вышла не оглядываясь.

Матвей, рассмеявшись, откинулся на подушку. Вот так всегда. Думаешь, что спас Фрину[28], а она оказывается Сапфо[29]. O tempora! O mores![30]

Размышляя о превратностях судьбы, он не заметил, как заснул. Во сне он стоял на скале и смотрел вниз, туда, где казавшиеся с такой высоты муравьями люди медленно шли по кругу, вращая установленное параллельно земле колесо. С каждым его поворотом все глубже уходил вниз бур. И лишь Матвей, с вершины скалы, видел, что бур впивается в шкуру дракона, и близок день, когда он, потревоженный болью, проснется, и огненное дыхание смерчем вырвется на волю, сметая все встреченное им по пути. Матвей не знал, как уберечь людей от надвигающейся беды. Вряд ли они откажутся от дела, сулящего им прибыль. Что ж, в таком случае остается лишь ждать. Ждать, чтобы в нужный час прийти на помощь тем, кто будет в ней нуждаться. Матвей сел на скалу и принялся ждать.