Время текло очень медленно для того, чтобы я мог прочувствовать и посмаковать каждую деталь, но очень быстро для того, чтобы я успел поднять дуло автомата и нажать на курок. Как сказал один восточный поэт: - "Воин должен учиться единственной вещи смотреть в глаза смерти, без всякого трепета". И сейчас я действительно смотрел в глаза смерти, которая пришла за мной в облике главаря шайки разбойников. Глаза бесстрастные, сосредоточенные, выбравшие цель и готовые ее поразить. Не было ни сожалений, что я, как не опытный салага, попался на этот трюк, ни страха перед неизвестностью небытия. Лишь пустота и отрешенный наблюдатель, смотрящий на мир через мои глаза, в которого я превратился на пороге смерти.

Я уже в буквальном смысле начал чувствовал, как палец разбойника давит на спуск тетивы арбалета и в это мгновения под моим правым ухом, что-то просвистело и в горло главарю, пробив его насквозь, вонзилась стрела. Талпос успел нажать на спуск, но дернулся, когда стрела попала в него, и болт из арбалета прошел в нескольких сантиметрах слева от моей головы.

Два других разбойника, которые были в поле моего зрения, выхватили из под плащей короткие мечи, и кинулись в нашу сторону. Я хотел было открыть огонь по одному из них, но тут, шестое чувство иначе это не назовешь, заставило меня обернуться и увидеть, как один из бандитов за нашими спинами поднимает арбалет, такой же, как у их главаря.

"Что же ты раньше, зараза, дремало!" - подумал я с укором, про шестое чувство и в этот раз, успев направить в нужном направлении ствол, нажал на курок. Три раза дернул за спусковой крючок и все три пули достигли цели. Разбойник повалился на землю, так и не успев выпустить болт.

Второй разбойник, находящийся с той же стороны, уже несся на меня с мечом в руках. Еще три выстрела и он, так и не добежав до нас с Валери, рухнул на землю и затих. Когда я развернулся и посмотрел туда, где стоя на коленях, с остекленевшими глазами замер Талпос, то помимо главаря шайки я увидел двух лежащих в траве бандитов, причем в горле у каждого из них торчала стрела.

Я посмотрел на Валери. Она стояла с луком в руках и внимательно озиралась вокруг.

- Спасибо тебе - сказал я тихо. - Я уж было, умирать собрался.

- Ты мне еще живой нужен. Мы должны добраться до Элданы, а потом отправляйся хоть в ад! - вместо пожалуйста, сказала Валери.

- Как я мог такое пропустить? - скорее у самого себя спросил я. - Почему я не почувствовал. Обычно у меня нюх на такие вещи.

- Все не так уж и плохо. Сам подумай, если бы ты пальнул в этого Талпоса, второй запросто мог продырявить одного из нас - рассудительно проговорила Валери, разглядывая арбалет другого разбойника. - Но впредь не расслабляйся, в этот мире, есть орудия умервшления похлеще огнестрельного оружия.

Валери по очереди рассмотрела всех разбойников и их оружие.

- Скорее всего, обыкновенные романтики большой дороги - сказала она.

- Работники ножа и топора - добавил я.

- Скорее меча и арбалета - поправила меня Валери - Уберем их с дороги и двинемся дальше.

Так мы и сделали. Убрали тела грабителей и продолжили свой путь. Холмы поредели, все чаще стали попадаться пролески, а к вечеру мы вышли на возвышенность, с которой открывался прекрасный вид. Равнина, поросшая всевозможными цветами, среди которых преобладали белые с сиреневой сердцевиной. Небольшая речушка спокойно текущая в сторону заходящего солнца. И замок из серого камня. Серый, унылый и заброшенный.

Ворота полностью отсутствовали, как и крыша на одной из двух башен, которые мы могли видеть. Дорога к замку поросла цветами и травой. Похоже, что ей совсем не пользовались.

Мы остановились, и некоторое время смотрели, как Найдэ потихоньку скрывается за серыми стенами. Как будто бы готовясь к осаде. Было в этом что-то зловещее. Мне даже показалось, что я слышу далекие крики атакующих, лязг оружия и чувствую отчаяние осажденных.

Мимолетное наваждение спугнул шум громыхающей по ухабам телеги. Шум приближался. Воз шел на подъем. Вскоре я увидел человеческую голову, затем обнаженный торс, и наконец, появилось то, про что я слышал, но никак не ожидал когда-нибудь увидеть. Человеческий торс с головой был продолжением тела лошади. Четыре копыта хвост, а вместо шеи с загривком и конской морды, человеческое туловище.

Кентавр, а это без сомнения был именно он, тянул за собой большую телегу. На телеге сидел толстый человек и весело горланил какую-то песню. В руках он держал бутылку и в промежутках между куплетами прикладывался к ней, делая несколько больших глотков.

До нас донеслись строчки из песни. Я посмотрел на Валери и увидел недобрый огонек в ее глазах. Толстяк тем временем в очередной раз отпил из бутылки и выдал новый куплет:

- О, сколько разных песен

Про эльфов я сложил,

Когда на ратной службе

У Томаса служил.

Давайте их помянем,

Ведь славный был народ,

Пропал в минувшей битве,

Но в памяти живет.

О них мы не забудем,

Ведь мы не дураки,

Они хоть и с приветом,

Но славные враги!

Кентавр, приблизившись к нам, тоже уловил недобрый взгляд Валерии, но истолковал это по-своему. Повернулся к толстяку и крикнул:

- Слушай Горлопан, хватит пиво жрать и песни орать. А то за такой репертуар тебе на виселицу отправят.

- За что? - возмутился толстяк. - Я верой и правдой служил Томасу вовремя войны с эльфами. И если я говорю, что это были славные воины, то так он и было! Уж поверь мне. И плевать мне, что этот сбрендивший королишко так их ненавидит.

- Не слушайте его - сказал нам кентавр, проходя мимо - он, когда напьется, то несет всякую чушь.

- Эй, Кент, тормазнись ка! - крикнул толстяк.

Кентавр злобно оглянулся, но исполнил просьбу человека.

- Вечер добрый, уважаемые! - поприветствовал нас толстяк.

- Добрый - ответил я.

- Уж не думаете ли вы заночевать в этом замке? - спросил Горлопан.

- Не думаем - ответил я.

- И правильно делаете. Не доброе это место!

- От чего же? - вмешался кентавр - место как место.

- Отчего же? - передразнил Горлопан своего товарища - После того, как Томас повесил хозяина замка барона Норба, там бродит его призрак, до смерти пугая бедолаг решивших заночевать в его стенах.

- Бред! - отрезал кентавр.

- Ошибаешься Кент! - прокричал Горлопан. - Я лично участвовал в штурме замка. И видел, как приказ Томаса был приведен в исполнение. А следующей ночью душа Норба собственной персоной разгуливала по коридорам, в то время как тело болталось на веревке во дворе. Ни один солдат даже под страхом смерти не задержался тут, еще хоть на один день. С тех пор замок пустует. И только незнающие или сумасшедшие останавливаются в нем ночлег.

- Вы люди слишком суеверные - сказал Кент. - Видите то, чего нет, и не замечаете очевидного.

- Хочешь сказать, там можно переночевать? - спросила Валери у кентавра.

- Не знаю - ответил он. - Я ни разу не был в замке. Но опасности не чую.

- Да ну тебя! Лошадь сбрендившая! - крикнул Горлопан. - Хочешь, чтобы их там кондрашка хватила?

- Сам ты сбрендивший! - сказал кентавр и двинулся дальше по дороге, увлекая за собой телегу с толстяком.

До нас еще некоторое время доносились их пререкания:

- Лучше бы выбросил свое пойло, и пешком прошелся! - говорил Кент.

- Это еще зачем? - возмущался Горлопан.

- Чтобы мозги прочистить и вес сбросить. А то совсем зажрался, телега с тобой почти не подъемной стала! И зачем я только с тобой связался?

- Ты копытами топай, да помалкивай лошадь говорящая! Если бы не я, люди бы с тобой торговать не стали, а запрягли в плуг и пахать заставили. Так, что поговори у меня еще!

Стихли голоса, затем пропал шум от колес. Найдэ скрылась за стенами замка. Начало темнеть. Сумерки делали пустые окна башен и пороем с отсутствующими в нем воротами еще более зловещими.

- Ну что? Пошли? - спросила Валери. - Там наверняка дрова найдутся.