— Как вы собираетесь выследить одного обычного человека, внешность которого вы даже не знаете, в городе с населением в несколько миллионов? И вообще, может он и не местный? Приехал сюда уже после обращения и теперь нам никак не выяснить, менялся он или нет. Что, если он прилетает в Париж из другого города или страны, чтобы убивать на чужой территории? Он не на столько глуп, чтобы оставить свой паспорт на месте преступления, так что на удачу нам не стоит надеяться. Без жертв не обойдётся в любом случае. А пока мы за ним бегаем, он пол Лондона на тот свет отправит забавы ради. И мальчишка будет в их числе. Вот увидите. Если монстр и в самом деле такой, как вы описываете, как только он почувствует, что стал сильнее, пацану не жить, — уверенно заявил вампир без доли сожаления к юному Мишелю, которого он уже приговорил.
— И как же ты предлагаешь нам действовать? — поинтересовалась Алиса, уже совершенно не удивляясь его манере показать свое умственное превосходство над всеми. — Предлагай. Мы внимательно слушаем тебя. Если у тебя есть варианты, давай их рассмотрим, потому что я в полной растерянности, — призналась охотница, признавая свою умственную несостоятельность в данном вопросе.
— Выманим его, — как-то просто заявил Сончже, пожимая плечами, как делал всегда, когда в его плане кто-то должен был умереть или пострадал. Эта фраза сразу не понравилась Алисе. Она понимала, к чему может привести жест плечами и уже начала жалеть, что рассказала о встрече с сильным мальчиком и юным Хамелеоном, которые не позволила утаить Ли, настаивая на том, что они — очень важная часть сложившихся событий и явные свидетели, которых следовало опросить и подтвердить их рассказы неопровержимыми доказательствами, дабы исключить их из круга подозреваемых. Охотница уже мысленно проклинала себя за то, что рассказала о свидетеле провидице, но та чувствовала, что Алиса что-то недоговаривает и потребовала объяснений, обижаясь за столь очевидное недоверие, ещё не подозревая, чем вызваны эти подозрения и до какой степени они дошли на самом деле.
— Как? — на этот раз не понял Мамото. Он вообще слабо понимал, что происходит и о чем говорила Алиса. Его голова в последнее время была занята иными не менее тревожными мыслями.
— Это существо убивает всех, кто способен раскрыть о нем правду, — лукаво улыбаясь пояснил Сончже, обводя всех загадочным взглядом.
— Но мы не знаем о нем ничего. И выманить его подобным способом просто невозможно, — уже понимая, к чему идёт разговор заявила Алиса, не желая рисковать ничьими жизнями. Она злобно посмотрела на вампира в надежде, что тот поймёт и отступит со своей жестокой идеей, но он и не взглянул на негласного лидера, погрузившись в план действий своего коварного плана по поимке того, кто своей силой сильно не нравился корейцу.
— Да, мы ничего не знаем, — согласился он, на растерзание произнося каждое слово с мечтательной улыбкой на лице. — Но это не обязательно должны быть мы. Ни к чему так напрасно рисковать нашими жизнями, учитывая, что нам всем придется выполнять обязанности охотников. Алиса не справится одна. Однако… Тот парень, Хамелеон, он вполне подойдёт на эту роль, — с небывалый доселе высокомерием заявил Сончже, на что Алиса вскочила с дивана, подошла к вампиру, буквально переполненная гневом и разочарованием, ударила его по лицу ладонью наотмашь и громко заявила:
— Не бывать этому! Я охотник, а не убийца! Даже думать не смей подставлять кого-то. Хочешь исполнить свой план, своей шкурой рискуй! — кричала ему в лицо подросток, не сдерживая накопившиеся эмоции. Её гнев рос в геометрической прогрессии с того момента, как вампир едва не заставил ее начать битву с поселением свободных волков. И теперь ее терпение закончилось, высвобождая ярость Севера на свободу.
Все затихли, когда она на миг замолчала, переводя дух после столь гневного выступления. Сончже молчал. Он чувствовал свою вину. Но теперь ему стало легче. Он всегда видел, как Алиса поджимает губы, когда он ведёт себя, как скотина, но терпит его нелёгкий характер, заставляя чувствовать свою вину. Да, вампиру было знакомо это чувство, чувство стыда, липкое на ощупь, горькое на вкус, оглушающе тихое. Но он никак не мог исправить свой характер. Все, что оставалось вампиру — это выводить из себя тех, кто был ему дорог, и выслушивать их крики, отчего на душе его становилось немного легче. вкЛишь так он убеждаюсь, что его друзьям не плевать на его греховную, чёрную и уродливую душу, которая становится темнее с каждым поступком, который он совершил из-за своего упрямства, страшнее от тех последствий, которые следовали за его поступками. Его душа тяжелела, превращаясь в камень на шее юноши, когда ему а голову приходили подобные мысли. Но праведный гнев его друзей, разрушал его тяжелую ношу. Никто не знал лю этом. Сончже никому не говорил, дабы не нервировать и не злить никого лишний раз, когда они поймут, что вампир вынуждал всех испытывать злость, которая, в отличии от его извращенного восприятия, влияла на людей пагубно. И теперь вампир намеренно высказал мысль, которая безусловно пришла в голову всем, пусть и в разное время.
Алиса не сразу поняла, что сделала. Лишь после того, как на бледной, как у мертвеца, коже проявился след от ее ладони, она осознала последствия своей несдержанности. Охотница отошла на пол шага, не отводя глаз от жуткого зрелища на идеальном, почти мёртвом лице друга. Но тот смотрел на Алису без укора, с немой благодарностью за то, что она наконец перестала молчать. От чудовища, требовавшего пожертвовать подростком ради поимки фактически мистического монстра. Стыд подростка за поступок быстро исчез, когда вампир взял её за руку, ту самую, которая ударила его, и приложил к разгоряченной от сильного удара плоти.
Он закрыл глаза, ощущая тепло человеческой руки. Его тело никогда не было таким — полным жара бегущей по венам жизни. Его жизни, а не той, что он украл у незнакомца в подворотне или достал из холодильника, обрекая каждый раз какого-то сильно раненного незнакомца на верную смерть, потому что он не получит этот заветный пакет с донорской кровью. Сончже завидовал Алисе, так же, как завидовал Мамото и Себастьяну и даже Ли, в чьем давно умершем теле под силой её демонической силы сохранилась искра жизни, благодаря её тело не застыло во времени, как он. Вампир всегда будет жаждать этого тепла, когда в очередной раз его руки, прикоснувшись к человеку, почувствуют тепло чужой жизни, той, которой у него никогда не было. И все те россказни окружающих, которые настойчиво уверяли, что рождены легче живётся, поскольку они ни о чем не жалеют, вспоминая прошлое, были полным бредом. Как и то, что те, у кого изначально не было выбора, не желают себе иной участи, поскольку они с другим и не сталкивались. Сончже жалел. Жалел о том, что родился, что не стал бесчувственным монстром, как остальные вампиры. Жалел, что все еще не стал таким, что решил искать учителей среди людей, а не вампиров. Теперь же он стал заложником несбыточных мечтаний, в которых он смог бы побороть своего вампира и стать человеком. Никто не знал о его душевных стенаниях, но в этом вампир не искал виновных.
Так они и оставались в такой положении еще некоторое время. Вампир, с закрытыми глазами грезивший о тепле человеческой смерти и ещё совсем дитя с душой старухи, нависшая над ним. Долго все молча наблюдали за происходящим, словно перед ними открылась трогательная сцена из фильма, но после пары минут проникновенной тишины, демон едва отдернул Ли и молчаливо поинтересовался, что происходит.
— Это они так мириться. Сончже всегда так делает, если чувствует свою вину, — тихим шепотом ответила ему девушка. — Но что-то в этот раз все затянулось, — не без зависти заметила она, и словно понимая причину её недовольства Мамото громко поинтересовался:
— У нас тут конечно ещё тот клуб садомазохистов, но я бы хотел спросить, — он смог обратить на себя внимание всех в комнате, после чего спросил, в упор глядя на избитого вампира. — Что ты предлагаешь? — Алиса резко повернулась в его сторону, со злобной искрой в глазах под сведенными бровями. — Не смотри на меня так, — спокойно попросил её оружейник, даже не содрогаясь от её пристального взгляда. — Наживка должна быть слаба, иначе монстр не станет рисковать, а нам быть слабыми нельзя. Тут вся команда в охоте участвовать будет. Да и нет среди нас слабых. Даже мы с Ли можем дать фору многим монстрам. Остаётся только этот парень, Хамелеон. Он сможет выжить. Хамелеоны легко превращаются в монстров, если пожелает. Ничто не помешает ему скопировать силу чудовища и противостоять ему на равных, а то и с преимуществом. Алиса, других вариантов нет, — начал убеждать подростка Мамото, стараясь не поддаваться её укоряющему взгляду. — Не использовать же нам малютку Мигеля. Он совсем ещё дитя. Так что ты нам расскажешь, Сончже? Как нам заставить убийцу поверить в живого свидетеля?
