Когда я не ответил, Поук сказал:

– Может, сердце, сэр? Сердце, а под ним солнце. По-моему, этого достаточно.

Я помотал головой.

– Стоимость работы зависит от характера рисунка, – сказал оружейник. – Чем труднее приходится моим художникам, тем выше цена. Один рыцарь пожелал изобразить три сердца и трех львов – и все на одном щите. Мы выполнили заказ, но парню пришлось раскошелиться.

Я сказал, что лев мне не нужен.

– А что вам нужно? Вот в чем вопрос.

Сначала я подумал о звездах и полосах, потом вспомнил, что наша школьная команда называлась «Дикие кошки», но это все было не то.

Поук неторопливо подошел к стене, снял с гвоздя длинный кинжал с черным лезвием и принялся внимательно рассматривать.

– Эльфийская работа, – сказал оружейник. – У меня только один такой. Вам доводилось видеть что-нибудь подобное, сэр Эйбел?

– Нет, но хотелось бы взглянуть.

Поук передал мне кинжал.

– Они делают лезвия в форме остроконечных листьев. С ума сойти.

– По мне, так нормальный кинжал, – сказал Поук.

Я поворачивал черное лезвие то так, то эдак, пытаясь получше рассмотреть на свету.

– Тут какие-то волнистые линии на клинке, похожие на струи в ручье.

– Неоднородный сплав, – кивнул оружейник. – Мы пытаемся изготовить такой же, но металлы смешиваются, точно вода и уксус. А эльфы знают секрет сплава, в котором металлы соединяются, точно вода и масло. Они сплавляются, но не смешиваются друг с другом. Понимаете, о чем я?

– Да, – сказал я. – Я же не слепой. – Я не знал, стоило ли мне говорить следующие слова, но я сказал: – Вы верите в эльфов. Многие не верят.

– Я знаю то, что знаю, – пожал плечами оружейник.

– Мой господин… – начал Поук, но я знаком велел ему замолчать.

– Его господин тоже. Вы наверняка много чего знаете о мечах. Вы слышали о мече под названием Этерне?

– Легендарный клинок. Воспетый в поэмах и песнях.

– Вы знаете, где он находится сейчас?

Оружейник помотал головой.

– Он работы огненных эльфов, как и этот кинжал. Выкован эльфийским королем, который наделил его магической силой. Клинок не сломать, не согнуть. Чтобы заточить лезвие, требуется коготь дракона, только оно никогда не затупляется. Мечом владели многие знаменитые люди: короли, рыцари и тому подобное; и они всегда появляются, стоит лишь вытащить его из ножен. Но я не знаю, кто сейчас владеет Этерне. Наверное, он находится где-то в эльфийском мире.

– Который называется Эльфрисом, верно, сэр? – вставил Поук.

– Знаю, – снова кивнул оружейник. – Только я не думал, что вы знаете. Наш мир называется Митгартр. Вам это известно?

Поук помотал головой.

– Я так и понял.

– Вы говорите, что Этерне изготовил король огненных эльфов, – решился заметить я. – А вот я слышал, что меч выковал обычный человек вроде нас с вами, человек по имени Виланд.

– Да, его действительно звали так, – подтвердил оружейник. – Только он был королем огненных эльфов, как я сказал. Король Виланд. Он погиб в схватке с драконом, но о нем до сих пор помнят.

– Да, верно, – раздался тихий шепот у меня за спиной. – Мы до сих пор помним о нем и оплакиваем его смерть.

Я кивнул, давая понять, что услышал, и обратился к оружейнику:

– Щит, что я вам принес. Пожалуйста, покрасьте его в зеленый цвет.

– Хорошо, сэр, в зеленый. Что вы желаете изобразить на нем?

– Ничего не надо, – сказал я. – Просто закрасьте барана хорошенько.

К тому времени, когда мы покинули оружейную мастерскую, воздух посвежел. Поначалу я решил, что дышаться стало легче просто потому, что мы вышли из помещения, где от горнов пыхало нестерпимым жаром. Однако, когда мы с Поуком выехали из города, подул крепкий западный ветер, который трепал длинную гриву моего гнедого и раздувал мой плащ подобием паруса, покуда я не завязал шнурки на груди. Ветер был прохладным, вне всяких сомнений, и довольно скоро стал почти холодным.

– Да поможет небо тем, кто в море, – пробормотал Поук.

Он смотрел назад, и я тоже обернулся. На солнце медленно наползали черные тучи, и в одной из них сверкнула молния.

Я ударил пятками коня по бокам. Одну вещь вы не вправе забрать у рыцаря, даже если убьете его в поединке: пару золотых шпор. Я хотел присвоить шпоры Нитира, страшно хотел, но даже не обмолвился о них, памятуя о непреложном правиле. Я хотел взять шпоры, поскольку они являлись неотъемлемой частью снаряжения настоящего рыцаря, но когда мы выехали из Форсетти, я сожалением вспомнил о них еще и потому, что они здорово пригодились бы мне сейчас.

– Нам надо поторопиться, – крикнул я Поуку, – иначе промокнем до нитки!

Он хлестнул свою лошадь по загривку поводьями, ударил пятками по бокам и бранился последними словами, покуда она не пустилась тяжелой тряской рысью, едва не выбрасывая его из седла.

– Мне нужен хлыст, сэр. Я остановлюсь у первого же куста и срежу подходящую ветку. Я нагоню вас, не беспокойтесь. Можно поговорить с вами, сэр?

Я немного придержал своего гнедого и Поук поравнялся со мной.

– Вообще-то меня не тянет на разговоры, но, с другой стороны, почему бы и нет? О чем ты хочешь поговорить?

– Вы пребывали в глубоком раздумье, сэр, и потому я не хотел беспокоить вас. Только я хотел сказать, сэр, что спешить нет смысла. Гроза разразится задолго до того, как мы достигнем замка. Конечно, попасть под ливень неприятно, а значит, поторопиться все-таки стоит. Только они будут ждать нас к ужину, сэр. Мы обещали заехать на обратном пути.

– Точно! Ферма! – щелкнул я пальцами. – Я же хотел поговорить с Дансом.

– Понятное дело, вы забыли, сэр, за всеми своими глубокими раздумьями. И еще одно, сэр. К тому времени, когда мы закончим ужин, начнется проливной дождь и поднимется ветер страшной силы. Как вы думаете, мастер Агр станет возмущаться, коли мы переночуем на ферме и укроем лошадей от ненастья?

– Да нет, наверное. Он простит нас, я уверен, пусть даже не одобрит такого поступка.

– Мне тоже так кажется, сэр. Только сухопутные люди считают, что вы должны плавать в любую погоду, сэр. Но судя по всему, в замке они не такие уж сухопутные, когда речь заходит о лошадях, если вы меня понимаете. – Поук откашлялся. – Не сочтите за дерзость, но мне не терпится задать вам еще один вопрос, сэр: почему вы велели кузнецу сплошь покрасить щит зеленой краской? Можете не отвечать, сэр, коли не хотите.

– Здесь нет никакой тайны, просто я вдруг понял, что именно так следует сделать. Смотри. – Я взял шлем с луки седла и показал Поуку. – Должен сказать тебе, что я снял с верхушки деревянную фигурку барана и выбросил. Она была желтой, а какого цвета шлем?

– Зеленый, сэр.

– Верно. Перекраска шлема стоила бы нам денег, а мы не можем себе позволить лишние траты. Стальной подшлемник, который ты упаковал в тюк с вещами, тоже покрыт зеленой эмалью. Наверное, ты заметил.

– Да, сэр. Только я не придал этому значения.

– Рисунок на щите обошелся бы нам весьма дорого – даже самый простой, вроде предложенных тобой сердца и солнца. Или изображение поросшего мхом дерева, о котором я думал. Потому я и остановил свой выбор на сплошном зеленом: ведь моя возлюбленная – королева моховых эльфов.

К тому времени, когда мы добрались до фермы, дождь уже лил вовсю. Один из сыновей хозяйки открыл нам ворота конюшни, и мы въехали внутрь и поставили своих коней на привязь вместе с остальными. Я велел Поуку снять тюки с вьючной лошади, чтобы она отдохнула, пока мы ужинаем.

– Не рассчитывайте на изысканное угощение, – предупредил меня сын хозяйки. – Мы люди простые.

– Мы с Поуком тоже. – Я протянул ему руку: – Я сэр Эйбел.

Парень вытер ладонь о мокрую штанину.

– Меня зовут Данс, сэр. Рука у меня мокрая, прошу прощения.

– У меня тоже, – сказал я.

Мы обменялись рукопожатием, а потом он обменялся рукопожатием с Поуком.

Затем к нам присоединился Анс. Сперва он показался мне копией Данса, только ростом заметно ниже, но, рассмотрев его при лучшем освещении, я увидел, что он горбатенький.