Свою уже бывшую классуху предыдущий владелец этого тела ненавидел. Она ему из года в год ставила неуды по поведению и занижала оценки. А самое страшное произошло в конце третьего класса. Тогда все его одноклассники проголосовали за прием Женьки в пионеры. А классный руководитель надавила на старшеклассницу — пионервожатую и мальчишка в списки принятых в пионеры не попал.

— Лисин! Тебе особое приглашение требуется?

— А? Что? — Я, задумавшись об взаимоотношениях учительницы и Женьки, откровенно пропустил всю информацию и требования мимо своих ушей.

— Иди со всеми в подвал, сегодня там работать будете, — снизошла и повторила мне задание на сегодня классная руководительница.

В начале лета, когда семиклассники занимались розарием, Вовке Боеву из 7«а», надоело таскать воду в ведрах. И он предложил поливать растения из пожарного шланга. Пацанам семиклассникам идея понравилась и они недолго думая кинулись искать пожарные рукава. Но так в этом и не преуспели. Ни в одном щите не было ни одного пожарного шланга.

Боев об этом рассказал вечером своему дедушке, председателю городского ВДПО*. Тот, возмущенный безответственностью и халатностью руководства школы, быстренько организовал проверку школы. Со стороны своей организации и штаба гражданской обороны города.

Вот эта объединённая комиссия и выяснила что в школе не только шлангов нет, и гидранты напрочь сломаны, а из всех проверенных огнетушителей сработал только один, но и о ужас — бомбер оказался напрочь завален всяким хламом и мусором.

Директору школы впаяли выговор, НВПшника**, который отвечал за противопожарные мероприятия и гражданскую оборону школы отправили на пенсию. А школьники на отработке должны были теперь разгрести завалы в подвале и вернуть ему первоначальный смысл бытия.

Таскать хлам предполагалось через центральный вход, вокруг всей школы к зданию котельной. Ближний к подвалу запасный выход решили не открывать, видимо опасаясь что школота угробит розарий.

И первое что попалось мне на глаза, это обрезки досок. В то время как остальные носили всякое за школу, я успел смотаться домой несколько раз, хорошо пополнив свои запасы деловой древесины. На счастье бабуля уже куда-то умотала и я без проблем выполнил этот квест.

Вообще, разбор хлама в подвале обогатил меня не только на древесину. Я нашел пару панелек на внутренние розетки. Круглую красную и квадратную зеленую. Никогда таких не видел. Раньше сталкивался в основном с черными и белыми. Надо будет проверить дома розетки, если внутренняя керамическая часть цела, то хватит замены панельки.

Заодно позаимствовал ржавый напильник, молоток без ручки и пару лампочек. Лампочки были странной вытянутой формы на шестьдесят ватт, и вроде бы живые. Работали мы до полудня. Все изгваздались в пыли и грязи, но основную работу по очистке бомбера выполнили.

Как назло воды в туалете не было и мы всей усталой, и грязной толпой, поперлись в пионерскую комнату к старшей вожатой, получить запись в журнале отработки. После чего разбрелись по домам.

Ну как разбрелись? После выхода из школы у всех волшебным образом появились силы. Пацаны одноклассники даже забились сходить на пляж, звали и меня, но я предпочел пока отказаться. Хоть и тянуло глянуть на местную водную артерию.

Дома снова пришлось лезть в душ и выслушивать нотацию от бабули. Хотя она и ворчала на меня скорее для проформы, прекрасно осознавая что вычухался я не специально, а выполняя общественные работы.

Переоделся в высохшие по этой жаре треники и безрукавку. А шорты и майка подверглись замачиванию. На обед был вчерашний суп, для разнообразия с куриным желудком и печенью. А на второе холодный компот с пряниками.

— Так, Женька. Я пошла в совет ветеранов, там обещали дать импортный шампунь. А потом зайду в дворец культуры, — сообщила мне за обедом баба Тоня. — Смотри ничего не натвори, не потеряй ключ и если куда вдруг намылишься — оставляй записку.

Ага, ясно. Пошла петь свои казачьи песни. Бабуля активно участвовала в местном хоре «Донские казаки». Ну и ладно. У меня тоже день распланирован плотно.

Первым делом, обесточив квартиру, провел ревизию всей электрофурнитуры в квартире. Нашел применение двум найденным накладкам, заменив разбитые. Одну в своей комнате, а вторую в бабулиной, возле окна. Проверил — работает, теперь она точно может шить на машинке с настольной лампой.

Заодно из двух разбитых выключателей — собрал один, для ванной комнаты. Найденная лампочка как раз пригодилась. Хоть и странной формы и судя по полустертой маркировке, аж 1968 года выпуска, но засветилась как и положено.

Я же собрался проверить найденные вчера два расселенных дома на разные полезные ништяки. Нашел в шкапе старый вещмешок и вооружившись отверткой и ножом отправился на дело.

Снова выперся на улицу в самое пекло и опять забыл о головном уборе. Надо бы с бабулей поговорить, может она мне панаму сошьёт. К жаре это-то тело было привычно, а вот схлопотать солнечный удар не очень хотелось бы. Особенно учитывая подверженность рыжих этой напасти.

Домики оказались вполне крепкими строениями из известняка. Не знаю зачем их расселили, может что-то планируют строить на их месте. Но они бы вполне спокойно простояли еще лет сто как минимум.

В каждом по две комнаты и кухня. Отопление печное. Также были входы в погреб и на чердак. Народ, уже при переселении, снял все самое интересное, остались только забытые ништяки и хлам.

С двух домиков мне обломились только две древние наружные розетки, метров десять двужильного провода и чудом никем не скрученный электрический патрон на одном из чердаков.

Там же обнаружил квадратные листы матового стекла. Примерно шестьдесят на шестьдесят сантиметров. Каждый квадрат был в половину моего роста. Надо обязательно прихватить. Может световые окна в ванной и туалете застеклю. Тщательно упаковал оба стекла. Переложив их пенопластом и обернув картоном, получившийся сандвич обмотал найденным проводом.

Уже собираясь уходить, вспомнил про питерский клад в стропилах с заначками. Решил и здесь проверить. Хоть и вычухался в побелке, в которой были балки стропил, но, как оказалось, не зря. В одном месте обратил внимание на странные кругляши. Оказалось что это донца гильз от калаша 7.62 мм.

Еле-еле их повыковыривал. В гильзах обнаружил сложенные купюры, десятки и двадцатипяти рублёвки 1961 года. Вот так удача! Четыре четвертака и пять десяток. Я стал богаче на 150 рублей. Хотя для меня это тот еще геморрой. Легализовать я их не могу, как и тратить в близлежащих магазинах. А то сразу бабуле стуканут — «твой оболтус, Ляксеевна, денжищами расплачивался, не иначе спёр у кого». Забил купюры назад в гильзы и ссыпал их в сидор, дома припрячу. Но впрочем, тоже неплохо, можно где-то разменять и по мелочи прикупать, мотивируя обменом.

Со стеклами через забор лезть не решился. Двинулся вглубь «Сельхозтехники», к забору из металлических полос, в котором местный народ уже наделал кучу дыр для удобства хождения на работу и обратно.

Выбрался во двор новой, десятиподъездной пятиэтажки, у которой по торцам располагались кулинария и сберкасса. Из этого двора Женька пока никого не знал и я немного напрягся, ожидая по питерской привычке возможного наезда местной пацанвы. Но двор был пустынен, лишь в беседке сидел какой-то тип лет тридцати.

— Эй! Пацан! Иди сюда, — крикнул он, а когда я повернул голову — еще и призывно махнул рукой. Я же просто проигнорировал его призыв и продолжил путь. Знаем, знаем — а покаж что это у тебя? А где взял? А это моё, я там оставил или забыл, спасибо — вали отсюда. Молча прибавил шаг и через минуту был уже на относительно людной улице.

Дома отжал штапики на окнах и бабушкиным матерчатым метром все измерил. Вышло 55х35 сантиметров, а найденные стекла были ровно по 60 сантиметров сторона. Нужен был стеклорез и желательно стремянка. Работать со стеклом на неустойчивом табурете мягко говоря не хотелось.

Согласно Женькиной памяти — стремянка была у соседа-участкового. Там же мог и стеклорез быть. Товарищ старший лейтенант соседом был неплохим и мог согласится поделится на время требуемым, а то и помочь. А уж если дома только младший Померанцев, то его спокойно получится убедить.