ЛИНДА
Странное оцепенение не отпускало. Но один взгляд в ярко-голубые глаза Бородача, и мне стало спокойней. И появилась уверенность, что Рыжий в его присутствии, да после укола, станет тихим и покладистым.
Барнс велел задержанных проводить обратно в серый корпус, в комнату для совещаний, а сам задержался.
- Ты как? - обеспокоенно заглядывая мне в глаза, спросил он.
- Нормально. Этот Рыжий больше придуривался, чем реально собирался причинять кому-то вред. Даже тот солдат, которого он вырубил, быстро пришёл в себя. И мне надо бы его осмотреть.
- Обойдётся. Тебя саму надо осмотреть.
- Да я в порядке. - Слабо улыбнулась, пытаясь разобраться в своих ощущениях и мыслях по поводу всего случившегося.
- Я пойду поговорю с этими двумя, а ты...
- Вы их кормили? Воду давали? Рыжий после инъекции может вырубиться, - перебила его я.
- Раз они решили пойти нам навстречу, то морить голодом дальше нет смысла, - ответил Барнс нахмурившись.
- Могу я присутствовать рядом?.. - Джонатан открыл рот, собираясь отказать, но я добавила: - Исключительно ради наблюдения за состоянием Рыжего. Возможно, ему нужна психологическая помощь, но точнее скажу, понаблюдав за ним.
Барнс отказал. Дважды. Но я настояла на своём. До конца не понимая зачем мне это.
Пока мы направлялись в серый корпус, у меня было время, чтобы найти ответ. И я остановилась на том, что должна быть рядом с этими двумя задержанными и проследить за поведением военных. С моего напоминания было отправлено два человека в столовую за едой для наших «гостей». А пока те обходились бутилированной водой. Солту кто-то из солдат уже предоставил рубашку, но тот не спешил её застёгивать на все пуговицы, словно продолжая хвастаться своим телом.
Комната для совещаний не имела окон. Длинный стол позволил занять дальнее место от всех мужчин. Оружием я не владела, поэтому при себе держала газовый баллончик, в кармане халата, который успела захватить из своего кабинета. Так было капельку спокойней. Хотя встречаясь взглядом с Лейком, Бородачом, ощущала твёрдую уверенность, что у него всё под контролем. Абсолютно всё.
Я отводила глаза, испытывая стыд, что не поблагодарила мужчину за спасение от обезумевшего напарника. Тот, кстати, после укола стал вялым и медлительным, но засыпать не спешил. Вероятно, дозировка была, всё же, мала... А я надеялась, что его вырубит.
До подачи еды Лейк успел рассказать некоторую информацию об их паре: они три года работают на «Фалькорп» в качестве агентов. Изначально они были испытуемыми. И Лейк, и Солт подписали контракты с «Фалькорп» на передачу своих жизней в их распоряжение. Оба рассчитывали, что проживут еще полгода-год, но лекарства «Фалькорп» полностью излечили их. Вот только свои недуги задержанные вспомнить не смогли.
Как объяснил Лейк: «Пробелы в памяти — действие какого-то из лекарств, а может и комплекса». Почти всё, что они знали до того, как собственноручно продались «Фалькорп» со всеми потрохами, стёрлось из их памяти, оставив лишь слабые отголоски, осколки, которые они не спешили услышать и собрать. У них словно срабатывал внутренний блог, защищающий от сильной психотравмы.
Когда в комнату внесли тарелки с едой, Солт оживился. Он стал есть, перестав вставлять свои уточнения в рассказ Лейка, но активно кивал, когда соглашался со словами напарника.
Ребята рассказали, что в «Фалькорп» сложилась система подчинения: все агенты исполняют приказы операторов. А сейчас, по словам Лейка, корпорация перешла в режим самоликвидации, поэтому они с Солтом потеряли связь со своим оператором и не смогут помочь военным с обнаружением баз. А путь на базу в окрестностях Сиэтла капитана Барнса не интересовал, так как в ночь задержания этих двоих, её уже зачистили. Точнее наши собрали всё то, что «Фалькорп» не уничтожил или не забрал с собой. Поэтому Барнс поверил в программу ликвидации, о которой сообщил ему Лейк.
Также агенты не прояснили деталей операции, на которой их задержали: да, хотели устроить взрыв, использовав для этого подопытного из последней партии; да, сидели в засаде, ожидая отмашки, что им пора прибрать, то есть выкрасть все улики, указывающие на «Фалькорп», а именно — останки подопытного.
Мужчины говорили, а я сидела и молчала. Когда же у Барнса иссякли вопросы, а Лейк не смог ничего добавить к уже сказанному, вступила я:
- Простите, - мужчины посмотрели на меня: Джонатан обеспокоенно, Лейк заинтересованно, а Солт со счастливой жадностью, словно я ему сейчас добавки картошки фри предложила. - Вы говорите, что вы агенты.
- Да, - подтвердил Лейк.
- И считаете, что вы не подопытные «Фалькорп».
- Мы не эти «куклы»! - возмутился Солт. - У подопытных не было права решать свою судьбу с самого начала. А мы с Лейком сами выбрали такую жизнь. Только промахнулись со сроком службы на гавёлую корпорацию.
- Тогда у меня есть новость для вас, - посмотрела на Солта. - В вашей голове обнаружен непонятный участок: либо это что-то вживлённое «Фалькорп», либо опухоль.
- Это опухоль, - тут же сказал Лейк, прямо посмотрев мне в глаза.
- Я еще проконсультируюсь с научным отделом...
- Это опухоль, - настойчивее повторил Лейк. - Её наличие в голове моего напарника сказывается на его поведение, но я уже привык. Хорошее питание, человеческие условия проживания и приём успокоительного делает из него сносного напарника.
- Эй! - возмутился Солт, пихнув локтем Лейка.
- Тогда её стоит удалить, - нерешительно произнесла я, сбитая с толку таким заявлением. Ведь я была уверена, что это чип, схожий с тем, что в научном отделе обнаружили на снимках у прибывшего на базу подопытного. Я же знаю, как выглядит опухоль!..
- Благодарим за заботу о здоровье моего друга, - Солт расплылся в улыбке, словно довольный котик, ведь его назвали другом, - но пока лучше обойтись контролем за её развитием. Она была злокачественной и небольшой. На ваш профессиональный взгляд она заслуживает незамедлительного удаления?
Я отрицательно мотнула головой, прикипев взглядом к голубым глазам Лейка. Мне стало жутко: этот мужчина был опаснее своего напарника. У меня теперь язык не повернётся озвучить свои настоящие мысли о находке в голове Рыжего.
- И попрошу, не распространяйтесь об опухоли Солта, - произнёс Лейк, разорвав наши взгляды и посмотрев на капитана Барнса. Тот согласно кивнул.
Возмущение перехватило дыхание, а я хотела еще отблагодарить этого человека.
Мой мозг лихорадочно стал искать способ высказаться. Я вытащила из кармана халата телефон и принялась набирать сообщение Джонатану.
Отправила. Смотрю, а он проигнорировал его. Я отослала вдогонку второе с требованием, чтобы он прочитал.
Джонатан бросил на меня хмурый взгляд, а я одними губами произнесла: «Прочитай».
- Да, прочитайте уже, - с ухмылкой заявил Солт. - Вслух, чтобы мы тоже послушали, что же такое важное хочет сообщить док.
Я послала ему взгляд полный ненависти, чтобы уже прикусил свой язык, а еще лучше — думал, что говорит!
Джонатан посмотрел мои сообщения. Затем снова на меня, словно на больную.
- Мы выйдем на минуту, - сообщил он, поднимаясь из-за стола и подзывая меня рукой.
Оказавшись за дверьми, он буквально набросился:
- И как это понимать? Я могу тебя просто выставить за дверь, наплевав на твою тягу оберегать всех, даже этого гандона, что угрожал перерезать тебе глотку. Или уже забыла всё?
- Я просто хотела понять причину его поведения, как врач имею право! - взорвалась в ответ.
