— Пожалуйста, — умоляла она.

Увидев ее такой обнаженной и раскрытой, мне тут же пришлось напомнить себе, что она попросила двигаться медленно, так как в этот момент я лишь хотел растерзать ее киску.

Когда я вошел в нее, она издала самый прекрасный вздох в мое ухо. Двигаясь внутрь и наружу медленно и напряженно, я понял, что на самом деле была разница между чистым необузданным трахом и страстным занятием любовью. Необходимо быть по-настоящему влюбленным в кого-то, чтобы достичь такого. А я, определенно, был так влюблен в Сорайю, как никогда раньше. Пришло время сказать ей.

Погрузившись в нее и пытаясь не раздавить ее весом своего жаждущего тела, я прошептал ей в ухо:

— Я так сильно тебя люблю, Сорайя. — Выходя из нее и врываясь вновь, я повторял: — Я люблю тебя.

Она ответила, просто крепче сжав меня, выгибая бедра и направляя мое тело. Я так сильно хотел услышать эти три слова в ответ. Вместо этого она молчала, пока я не почувствовал влагу на своем плече.

Она плакала.

— Малышка, что случилось?

Мое сердце колотилось в груди. Может, мне просто показалось, что она со всем хорошо справляется?

Когда я замедлил движения, Сорайя пробормотала:

— Не останавливайся, Грэхем. Пожалуйста, не останавливайся.

Разочарованный ее скрытностью, я ускорил темп, трахая жестче, чем собирался. Она вскрикнула от удовольствия, ее мышцы ритмично сжимались вокруг моего члена, и я кончил так сильно, высвобождаясь внутри нее.

Лежа плечом к плечу, мы тяжело дышали, восстанавливая дыхание.

Сорайя смотрела в мои глаза так долго, будто пыталась подобрать слова. То, что она, в конце концов, сказала, практически убило меня.

— Твое имя, может, и не вытатуировано на моей груди, но оно навсегда останется в моей душе. Я провела больше двадцати лет, считая, что не способна на любовь. Спасибо, что доказал обратное. Ты изменил мою жизнь.

Даже если она не произнесла те три слова, которые я надеялся услышать, во многих смыслах, это значило даже больше.

Той ночью мы занимались любовью еще три раза, каждый еще более напряженный, чем предыдущий. И когда Сорайя, наконец, заснула в моих объятиях, я не мог уснуть от плохого предчувствия.

* * *

На следующей неделе стало ясно, что я не зря беспокоился. Сорайя каждый вечер придумывала различные отговорки, почему не может со мной встретиться.

Ее сестре нужна была помощь с переездом.

Ее мама хотела пойти по магазинам.

У нее были планы с Тигом и Делией.

С каждым днем страх усиливался, когда я вспоминал нашу последнюю встречу, которая, несмотря на чувственность и страстность, также включала в себя странное поведение Сорайи.

Как бы меня ни тронули слова о том, что я изменил ее жизнь, я не мог не зациклиться на том факте, что она ни разу не произнесла слово «любовь». С каждым прошедшим часом это упущение приобретало все большую значимость.

Может быть, она не любила меня.

Так или иначе, что-то было не так, и мне нужно было добраться до сути. Я очень старался дать ей пространство, которого она, очевидно, хотела. Я сфокусировался на Хлое и отвлекся от того факта, что Сорайя отдалялась от меня.

К концу недели она не оставила мне выбора, кроме как ждать у ее квартиры, пока она не появится. Предполагалось, что она снова с Тигом и Делией. Но это, блядь, был кто-то другой, с кем в девять часов вечера она прогуливалась по улице, держась за руки.

Глава 28

Сорайя

Все произошло слишком быстро.

Мы с Марко только вышли из салона Тига. Так как с Грэхемом мы не виделись несколько дней, у меня было подозрение, что на этой неделе он может появиться без предупреждения. Я просто не знала, когда это будет. Наш план на сегодняшний вечер был такой же, как и вчера. Мы сидели бы дома, смотрели фильмы и ждали, вдруг Грэхем удивит меня своим визитом. Если бы он пришел, я бы позволила ему увидеть Марко у меня в квартире, сказала бы, что мне жаль, я встретила другого и не хотела его обидеть.

В это было не так трудно поверить. Сидя в метро рядом с Марком, даже мне пришлось признать, что мы с ним больше похожи на пару. Оливковая кожа, взъерошенные волосы, итальянский кулон в виде рога на шее и накачанные мышцы делали его больше похожим на Pauly D из реалити-шоу «Пляж», чем на мужчину, управляющего советом директоров. Откровенно говоря, до Грэхема он был моим типом парня. Хоть и не Марко в частности. Мы слишком давно друг друга знали.

Марко был кузеном Тига, мы все дружили с детства. Хоть я и не видела его несколько лет, я знала, что он поможет мне, притворившись моим парнем. Когда Тиг позвал его в салон в понедельник, он согласился, даже не дослушав обстоятельства.

— Ты в порядке, куколка? — Марко сжал мое колено.

— Просто нервничаю.

— Хочешь снова обсудить, что мне нужно ему сказать, когда он появится?

— Нет. — Я выдавила улыбку. — Мы уже обсудили весь план.

Так я думала.

Но чего я не планировала, так это того, что Грэхем будет стоять снаружи возле моего дома. Он прислонился к своей машине, глядя вниз и набирая сообщение на телефоне. К счастью, я увидела его раньше, чем он нас. Резко запаниковав и зная, что должно случиться, я быстро схватила Марко за руку. Когда Грэхем поднял голову и заметил меня, я действительно увидела все его чувства на лице. Даже на расстоянии в полквартала я видела, как его глаза засияли на долю секунду, когда он заметил меня. Но этот свет быстро погас, когда он увидел высокого темноволосого татуированного хипстера, которого я держала за руку.

Мое сердце разрывалось от неприкрытой боли в его глазах. Снова и снова тысячи раз я репетировала, что и как ему скажу, но когда Грэхем подлетел к нам на улице, я не могла вымолвить ни слова.

— Сорайя? Какого хрена?

Я уставилась на тротуар, не способная посмотреть Грэхему в глаза. Марко понял, что происходит, и начал импровизировать.

— Ты, наверное, Грант. Сорайя говорила, что ты можешь появиться, прежде чем она сможет с тобой поговорить.

— Поговорить со мной о чем? Сорайя? Какого хрена происходит? — Грэхем практически выкрикнул эти слова.

— Чувак. Успокойся. Она собиралась тебе сказать. Мы говорили об этом вчера за ужином.

— За ужином? Вчера? Сорайя! Ответь мне. Какого черта происходит?

Когда я не ответила и не посмотрела на него, Грэхем потянулся ко мне. Роль защитника отлично подошла Марко. Он встал передо мной и сказал Грэхему прямо в лицо:

— Чувак. Я предупрежу тебя лишь один раз. Держи руки при себе и не трогай мою девушку. Мне не очень хочется, но придется надрать твою милую задницу прямо на улице.

Твою девушку?

После этого все случилось очень быстро. Грэхем сделал шаг назад, потом начал отворачиваться, только чтобы размахнуться и вложить весь свой вес в удар, направленный Марко в челюсть. Громкий хруст вызвал тошноту, и на секунду я подумала, что меня вывернет прямо здесь, на улице. Не знаю, был ли это хруст от челюсти Марко или руки Грэхема. Мое сердце билось так громко в ушах, что это мог быть звук моего разбившегося сердца.

Марко отшатнулся на пару шагов назад и поднял руки к подбородку в попытке облегчить боль. Но я выросла, наблюдая за драками Марко и Тига, и знала, что такая мелочь, как сломанная челюсть, не закончит этот бой. Прежде чем я успела встать между ними, Марко бросился на Грэхема. Двое мужчин столкнулись, и Марко ударил Грэхема о припаркованную машину.

— Хватит! — наконец удалось мне сказать. — Пожалуйста, хватит! Марко, нет!

Грэхему как-то удалось отбросить Марко в сторону, а затем он встал передо мной, его грудь резко вздымалась, костяшки были сбиты и кровоточили. Без задней мысли я потянулась к его раненой руке.

— Грэхем.

Он отпрянул от моего прикосновения, как от огня.

— Скажи это, Сорайя.