В характере Ка-шинга дальновидность сочетается с готовностью к риску, часто на грани фола, – делится своими наблюдениями один из экспертов, посвятивших Ка-шингу несколько научных статей. Но стоит признать, что ни гарвардским ученым, ни американским спецслужбам так до сих пор и не удалось раскусить секрет этого сухого и всегда улыбчивого китайца, который, кажется, умеет предвидеть будущее.

А как еще объяснить то, что все его рискованные и, кажется, обреченные на провал проекты приносили ему баснословную прибыль? Анализируя историю бизнеса Ка-шинга, журналисты лишь восторгаются результатами:

Для начала он берет миллиардные кредиты и бросает их на реконструкцию и техническое перевооружение портовых терминалов и других объектов инфраструктуры в Гонконге. В итоге на сегодня Ли контролирует 13 процентов всех контейнерных перевозок в мире. Он не жалеет средств на комплексную автоматизацию процессов управления торговлей. Отдача налицо – «Hutchison Whampoa» объединяет почти 7800 магазинов розничной торговли, разбросанных по всему миру.

Немалые суммы Ли Ка-шинг вкладывает в строительство сооружений промышленного и социального назначения. В результате в Гонконге бытует поговорка, что от каждого доллара, потраченного там, 5 центов идет в карман Ли. Но и этого ему мало. Его концерн вошел в телекоммуникационный бизнес. Количество абонентов, обслуживаемых компанией в Азии, Южной Америке, Европе и на Ближнем Востоке, приближается к 20 миллионам.

Вот уж воистину «китайское экономическое чудо»!

А тут еще и масштабные социальные и благотворительные проекты. В 1980 году Ли Ка-шинг основал благотворительный фонд своего имени, призванный поддерживать образовательные и гуманитарные проекты. В целом на благотворительность Ли Ка-шинг уже потратил более миллиарда долларов. В будущем, по его собственному заявлению, сумма пожертвований в фонд составит не меньше трети его персонального состояния.

Так что при всем желании подвести черту под причудливой и противоречивой биографией Ли Ка-шинга не получается. И дело даже не в том поражающем воображение обывателя факте, что богатейший человек Азии уже больше двадцати лет живет в одном, не самом роскошном доме и носит часы стоимостью 50 долларов… Такие контрасты производят впечатление только на российских граждан, воспитанных на историях о «куршевельских кутежах» и списках зарубежной недвижимости российских олигархов. Дело в том, что Ка-шингу для того, чтобы быть богатым, не нужны ни нефть, ни газ, ни помощь мафии и государственных чиновников. Для того чтобы стать «суперменом Азии», Ли хватило своей головы и тех простых истин, которые успел вложить в нее отец.

Наверно, именно поэтому искреннее веришь в слова Ка-шинга, когда, размышляя о своей мечте, он говорит: Мечтаю быть садовником, заниматься своей работой и оставаться неузнанным.

В 1933 году в окрестностях Бостона в семье таксиста Гершома Адельсона родился мальчик. Когда сын появился на свет, отца не было дома: он пытался заработать хотя бы несколько долларов на хлеб. Роды принимала негритянская повитуха, которая жила в том же многоквартирном доме, где снимали квартиры эмигранты со всех частей света. Она и посоветовала матери назвать мальчика красивым и благородным, как ей казалось, именем Шелдон. «Господское имя. Будет богатым», – приговаривала негритянка, передавая ребенка матери. Дора Адельсон в ответ только улыбнулась сквозь слезы: «Лишь бы был счастливым…»

Сегодня Шелдон Адельсон – самый богатый еврей в мире. По информации журнала «Forbes», его состояние равняется 26 миллиардам долларов.

Принадлежащая «королю Лас-Вегаса» компания «Las Vegas Sands Corp.» оценивается в 17 миллиардов долларов, а ее производительность составляет примерно миллион долларов в час. В связи со спецификой бизнеса компания Адельсона приносит деньги своему владельцу круглосуточно и без выходных.

Предки Шелдона Адельсона со стороны матери были выходцами с Украины. Дед Шелдона Адельсона занимался в Киеве мелкой торговлей, у него была даже своя деревянная лавка на Подоле. После погрома 1905 года, когда еврейское население Киева потеряло почти все свое имущество, семья отправилась в поисках лучшей доли в чужие края. Благо дальние родственники относительно счастливо обосновались в Европе и Америке. Семья двинулась в Соединенные Штаты. По дороге остановились у родственников в Уэльсе. Остановка по большей части была вынужденной: пришла пора появиться на свет матери Шелдона Адельсона. По воспоминаниям самого Шелдона, его мать, которая родилась уже за пределами Российской империи, всю жизнь считала себя уроженкой Киева.

Будущий отец Шелдона, Гершом Адельсон, попал в Америку позже. Он родился в Вильнюсе, который в те времена называли Литовским Иерусалимом, настолько свободно и безбедно жили здесь евреи. В Литву евреев пригласил великий князь Гедиминас еще в XV веке, с того времени евреи обрели здесь островок терпимости в море антисемитизма. Среди предков Шелдона Адельсона по линии отца были лавочники, врачи и даже землевладельцы. Но Первая мировая война и революция в России разрушили эту хрупкую идиллию. Евреи вынуждены были продолжить свой путь в поисках мира и спокойствия. В числе тех, кто бежал из России, оказалась и семья Гершома Адельсона.

Родители Шелдона встретились уже в Америке, которая оказалась отнюдь не землей обетованной. Страна равных возможностей не закрывала двери перед теми, кто стремился сюда, но и не ждала с распростертыми объятиями. Отцу Шелдона повезло: он стал таксистом. Это было лучше, чем мыть посуду в ресторане, торговать чулками или чистить обувь на улице. Несмотря на это, молодая семья не каждый день могла позволить себе обедать. В убогой однокомнатной квартирке, которую родители Шелдона снимали в окрестностях Бостона, помещалась только одна кровать, на которой спали родители. Детям приходилось спать на полу.

В 10 лет Шелдон уже начал зарабатывать деньги: чтобы помочь семье, он стал уличным продавцом газет. Но в неблагополучном районе Бостона, в котором рос Шелдон, мало было заработать несколько монет, нужно было еще донести их до дома.

Я не был еврейским мальчиком со скрипочкой, – вспоминает Шелдон Адельсон. – Зато я умел хорошо драться. Моим оружием было все: кулаки, ногти, зубы, кирпичи, палки… Я и сейчас не позавидую тому, кто захочет загнать меня в угол.

Улица – второй главный учитель в жизни Шелдона. Именно улица научила его находить общий язык с откровенными бандитами и никогда не отдавать своего. Ну а первым учителем в жизни был отец.

Много раз я замечал, что отец откладывает деньги в какую-то коробку, – вспоминает Адельсон. – Однажды я спросил его, зачем он это делает, и он ответил, что это деньги для бедных. Тогда я спросил его: «Папа, но мы сами бедные, зачем же ты откладываешь эти деньги?» Он ответил: «Да, мы бедные, но это деньги для тех, кто еще беднее, чем мы». Этот урок я запомнил на всю жизнь.

Шелдон Адельсон – блестящая иллюстрация того, что жизнь порой оказывается лучшим университетом. Окончив школу, он так и не получил высшего образования: сначала на это не хватало денег, а потом – времени.

Еще в школе вместе со своими друзьями – Тедом Катлером (Ted Cutler), Ирвином Хафецом (Irvin Chafetz) и Джорданом Шапиро (Jordan Shapiro) – Шелдон придумывал различные способы заработка. Консьержи в отелях с удовольствием перепоручали мальчишкам забрать из химчистки чей-то костюм или доставить из магазинов покупки для постояльцев. «Мальчики» – Шелдон до сих пор называет так своих многолетних партнеров: их уличную компанию не разделили ни годы, ни деньги – имели свой процент с вознаграждения, которое получал консьерж.

По окончании школы Шелдон решил не искать новых путей, а развивать «отельный бизнес». Вместе с друзьями он стал продавать небольшим отелям туалетные принадлежности: бумагу, салфетки, мыло, крем для бритья, помазки, различные щетки и мочалки. Все те же, уже знакомые консьержи, управляющие, швейцары и горничные помогали Шелдону и его «мальчикам» реализовывать товар, получая с этого свой процент.