— Готово! — возвестил Сэранок, покрыв еловые лапы плащом, сделанным, как мне показалось — и хотелось бы надеяться! — если не из брезента, то из какого-нибудь водоотталкивающего материала.

Я опасливо приблизилась к импровизированному ложу. Лика последовала за мной. Наверное, со стороны мы смотрелись как две дикие козы, которых заманивают в яму-ловушку, прикрытую сверху плетенкой. Сэранок возился возле костра с котелком и посудой: почистил их песком, затем составил и понес куда-то в заросли; возможно, к невидимому отсюда ручейку для последующего омовения.

— Саша, что же нам делать, — подала голос Анжелика, так и не решившись хотя бы присесть на плащ. — У меня просто голова кругом.

— Спать, — решила я. — Как там в сказках — утро вечера мудренее. В конце концов, нам же хотелось приключений? Вот они, — я обвела ельник рукой. — приключения.

— В другом мире я представляла себя как минимум принцессой, — проворчала Лика. — Ну или там студенткой магической академии.

— Ожидание — реальность, — вздохнула я, опуская свое замерзшее и усталое тело на мягкое ложе. — Ну, хотя бы дождь прошел.

Подруга присоединилась ко мне — и, судя по звукам — не одна.

— Брысь! Псик! Ну Валек, мы тут спим, а не ты!

Волк, проигнорировав все воззвания к его совести, невозмутимо улегся между нами, положив умную морду на лапы и закрыв глаза.

— Ничего, так будет теплее, — утешила я Лику. — Будем надеяться, что он не блохастый.

Валек недовольно повел ухом, словно его возмутило только что сказанное мной.

Я отвернулась от него и спиной почувствовала умиротворяющее тепло. От постели приятно пахло смолой. Ветер шумел где-то высоко в кронах деревьев, а мне казалось, что это машины проезжают по скоростному шоссе. Треск костра казался щелканьем клавиатуры компьютера; отчим часто засиживался за ним допоздна…

Мысль о родителях неприятным холодным комочком скользнула в живот и угнездилась там. Что-то они сейчас думают? И как, главное, потом объяснить им свое отсутствие? Я закусила губу и попыталась отвлечься… Очень долго перебирала я темы, под которые приятнее засыпалось, и в конце концов остановилась на самой животрепещущей… Я невольно хихикнула. Какой же рассказ без красавца-главного героя? А также героини, влюбленной в него…

Я не слышала, как вернулись наши новые знакомые.

— Саня, подъем! — сонный голос подруги разрушил мою сладкую предрассветную дремоту.

Ответом с моей стороны последовало неразборчивое мычание, плавно перетекшее в кашель. Отлично. Я села, пытаясь разлепить глаза и потирая ноющее горло.

— Добрай раніцы!* — поприветствовал меня приятный баритон Греда.

Я снова закашлялась, но нашла в себе силы встать и подойти к костру. Обоняние мое не работало, но, если зрение пока не обманывало, в котелке попыхивало аналогичное вчерашнему кушанье, только без мяса.

— Ты как? — хмуро поинтересовалась Лика, сидящая на краю нашего походного ложа, с головой укрывшись плащом.

Я решила еще покашлять, но, передумав, махнула рукой, изобразив лицом муки. Анжелика согласно закивала.

— Нарэшце южъ абудзіліся!**

На прогалину, послужившую нам местом ночлега, вышел Сэранок, про которого я с трудом вспомнила, что его именно так зовут.

Я села рядом с Ликой и отобрала у нее край плаща, который, кстати, совсем не грел, а служил скорее психологической защитой.

— Знаешь, чего я не понимаю? — зашептала мне в ухо Лика. — Почему они иногда говорят на чистейшем русском? Куда же нас занесло?

— Я еще вчера обратила внимание. А насчет куда — не имею понятия. Очень странно, мир-то вроде параллельный… — я критически оглядела одежду мужчин и утварь, с которой они возились возле костра. — Похоже, параллельный — не значит идентичный. Кажется, тут у них раннее средневековье. Мечи, кольчуги, все такое.

— И это тоже, — вздохнула Лика.

Сэранок отвлекся от помешивания дежурного блюда полевой кухни и, слегка прищурившись, уже с минуту глядел на нас.

— Ну што надзьмуліся, аки ови туркаўкі? Хадзіце снедаць!*** — позвал он нас.

— Как те кто? — переспросила я у подруги, нехотя вставая.

— Птички такие, типа голуби, — Лика для наглядности помахала руками, как крыльями.

— Типа ясно, — ответила я, дуя на кашу.

В кустах затрещали ломаемые сучья. Моя ложка так и замерла на полдороге. Гред вел под уздцы двух оседланных лошадей — вороную и пегую, насколько я разбиралась в их окрасе. Сэранок поднялся и пошел укладывать плащи в объемистые сумки, перекинутые по обе стороны седла.

— Это лошади, — подала голос Лика.

— Вижу, — согласилась я. — На них, типа, скачут, — я изобразила руками и лицом всадника на коне.

— Типа клево, — оценила ситуацию Лика.

Мы переглянулись и заржали, испугав лошадей. Впрочем, мой истерический смех тут же перешел в кашель, заставивший согнуться пополам, схватившись за грудь — там что-то обнадеживающе булькнуло.

— Думаю, время отправки придется немного отложить, — Сэранок задумчиво выгреб остатки каши из котелка и сполоснул его водой из фляги, напоминавшей перезрелый кабачок.

Гред извлек из седельной сумки тряпичный мешочек, принюхался к его содержимому, затем отсыпал примерно половину в подставленный котелок.

Лика, судя по ее лицу, давно хотевшая что-то сказать, не выдержала:

— Может, мы пока прогуляемся по окрестностям?

Я полностью поддерживала ее идею.

— Далеко не отходите, — предупредил нас Гред, помешивая в котелке, заново водруженном на огонь.

Вернувшись после недолгой отлучки, мы еще несколько минут ждали, пока содержимое котелка закипит.

Зачерпнув пахнущий ромашкой отвар деревянной кружкой с сучком вместо ручки, Сэранок протянул ее мне.

Я не спросила, что это — мне было стыдно. Вот Лика — хоть бы чихнула; нет же, только я задерживаю всех. Подруга не отличалась такой сговорчивостью — она с сомнением оглядела и понюхала содержимое своей неказистой кружки.

— Это лекарство, — как всегда кратко пояснил Сэранок. Опорожнив котелок, он вернулся с остатками пожитков к лошадям, продолжая сборы.

— Выпей отраву, тварь, — предложила я, отхлебывая дымящийся напиток. — То есть выпей отвар из трав! — после секундной паузы добавила я, сообразив по взгляду подруги, что ляпнула что-то не то.

Лика поперхнулась на середине глотка и закашлялась. Пока мы приводили ее в норму: подруга — стуча себя в грудь, я — хлопая ее по спине, наши спутники окончили сборы и теперь стояли возле лошадей, глядя на нас с неопределенными ворожениями лиц — гладкого и небритого.

— Они, наверное, думают, что мы полные идиотки, — шепотом заметила я, наклоняясь к подруге.

— Я тоже так думаю, — успокоила она меня.

Мы с сожалением поднялись с полюбившейся нам коряги.

— Куда теперь? — поинтересовалась я, робко заглядывая в глаза ближайшей ко мне лошади — черной.

— В Менск, оттуда — в Полоцк, — сообщил Сэранок, подтягивая стремена повыше. — Нужно встретиться кое с кем, узнать, были ли вести о маге, пока мы отсутствовали.

— Но вначале сделаем небольшой крюк, на полдня пути, заглянем в Алясъ, — подал голос Гред. — Вам нужны лошади и одежда.

Сэранок кивнул и указал мне на лошадь:

— Сама влезешь, едали пригодити?

Я слабо представляла себе, как он собирается мне помочь, поэтому поступила, как все герои книг, прочитанных мною, в аналогичной ситуации — а именно: поискала глазами пенек. Пенек достаточной высоты быстро нашелся. Я бы с удовольствием попросила остальных отвернуться, пока я первый раз в своей жизни пытаюсь влезть на лошадь, но все, включая Валека, нахально глазели на меня.

Стараясь казаться невозмутимой, я подвела лошадь к пеньку и взобралась на него. Уже неплохо. Первый шаг сделан. Пока я карабкалась на пенек, лошадь успела отойти от него на порядочное расстояние. Я потянула ее за повод, едва не свалившись на землю. Лика захихикала, чем добавила мне решимости. Угнездив левую ногу в стремени, я со второй попытки перекинула правую через лошадиный круп и попыталась выпрямиться в седле. Не тут-то было — я почувствовала, что позорно сползаю вправо. Чьи-то руки подхватили меня и помогли занять более устойчивое положение. Я глянула вниз. Сквозь бороду было сложно понять, усмехается ли Сэранок, но его глаза, по крайней мере, были серьезны.