Внутри было тихо, пахло затхлостью и пылью. В темные провалы окон, где уже давно отсутствовали мозаичные витражи, беспрепятственно проникал лунный призрачный луч, выхватывая из чернильной тьмы белые саваны паутины, что покрывали гниющие стены и свисали с потолочных балок. Скрип половиц заставлял замирать сердце от страха, и когда в тишине раздалось неожиданно-громкое «Мяу!», девушка чуть до потолка не подпрыгнула от ужаса.

— Тьфу, ты, Дымка! Зачем ты увязалась за мной?! — Сердито прошипела девушка, с укором взирая на серую кошку, что сидела на пороге и с любопытством осматривалась по сторонам, явно не собираясь отвечать. — Ну и черт с тобой! Потеряешься здесь — плакать по тебе не буду, так и знай!

Больше на нерадивое животное она не обращала внимания. Упрямо двинулась к своей цели. Осторожно обойдя обвалившиеся балки и трухлявые доски пола, девушка добралась до одного из окон. Перед ним возвышался потертый мраморный алтарь. Казалось, время обошло его стороной, не состарило. Лишь толстый слой пыли укрывал его словно пуховым одеялом, как и все вокруг.

Девушка набрала полные легкие воздуха и дунула что было сил на алтарь. Пыль туманом взвилась к потолку, заставив даже кошку чихнуть, не говоря уж об ее хозяйке. Дымка обиженно сверкнула желтыми глазами на девушку, и утерла лапой нос.

— Что, не нравится? Я не звала тебя сюда. — Пробормотала девушка, утерев рукавом выступившие на глазах слезы от пыли, и достала из-под плаща потертый пухлый фолиант.

Книга, что с гулким стуком шлепнулась на мрамор алтаря, на вид была очень старой. Даже буквы на обложке различались с трудом. Страницы были пожелтевшими и столь хрупкими, что девушка так осторожно перелистывала их, будто они могли рассыпаться прахом под ее тонкими пальцами. Света луны вполне хватало, чтобы видеть темные строчки витиеватого почерка. Не дойдя и до середины книги, девушка удовлетворенно вздохнула, обнаружив нужный текст.

— Вот оно… Моя душа да насытится местью сполна…

Слова, плавные и незнакомые слуху, полились сами собой из ее уст, легко слетая с языка. Словно чужая воля захватила ее сознание и управляла, как марионеткой. Никаких ритуалов не требовалось ей. Ведь в жилах текла истинная кровь ведьмы, что была могущественней никчемных обрядов.

По мере прочтения заклинания, на раскрытой ладони девушки рос и ширился огненный шар. Внутри него что-то шевелилось, трещало и недовольно урчало.

— Мои слуги… темные пакости. Летите к тому, кто наполнил мое сердце злостью. Нет спокойного житья ему отныне! утоплю его в горестной пучине! Пропадет во мраке, в тьме… Прибежит он сам ко мне…

Огонь на ее руке вмиг рассыпался множеством искр. Каждая имела рожки и хвостик. Каждая злорадно скалилась и шипела, нетерпеливо кружась на месте. Но вот, по воле колдуньи, невидимый поводок отпущен, и искры роем огненных пчел устремляются прочь во тьму холодной ночи. Туда, куда послала их хозяйка. Сеять хаос тому, кто смел ее обидеть. И темные маленькие слуги выполнят свое задание на совесть.

Опрометчиво злить колдунью, пусть и столь юную, накануне Самхейна. В эту таинственную ночь силы даже самой молодой ведьмы велики и недостижимы, нежели в любое другое время…

Джейс был подмастерьем у колдуна в царском замке. Никто не замечал его — таким тихим и неприметным был юноша. Но Джейс видел и слышал все. Сплетни и шепотки, интриги знати и секреты высших чинов. Если бы только все узнали об этом, Джейс не прожил и полдня, растерзанный за тайное.

Работа юноши заключалась в добывании целебных растений и прочих ингредиентов для зелий колдуна. Благодаря этому Джейс знал город и всю его округу, как свои пять пальцев. Он знал обо всех тайных тропках в лесу, о каждом безопасном проходе в горах, о каждом злачном доме в городе. Он знал многое, но никто не знал о нем. Джейс был тенью при жизни. А ведь не зря говорят, что в тихом омуте чертей полно. Так и с нашим героем. Его порок — это неуемное любопытство, что и стал в конечном счете его погибелью.

Знал Джейс один секрет. Колдун каждую ночь поднимался в Старую Башню, думая, что об этом никто не ведает. Там, наверху, как поговаривали люди, когда-то жила в заключении принцесса. И правитель той эпохи страшился, что девушка, не смирившись с участью невольницы, выбросится из окна. Поэтому с того времени на высоких окнах красовались кованые решетки.

Но это было очень давно, теперь же в башне скапливался всякий хлам — изобретения мага, пришедшие в негодность, мебель, что устарела и больше не услаждала взор придворных. И раз там не было ничего стоящего, зачем колдун ходит туда? Джейс не мог больше терпеть эту тайну и решил все разузнать сам.

Как-то ночью он выкрал ключ у спящего старика. Спотыкаясь от страха быть обнаруженным и предвкушая неизвестность, Джейс крался в темноте к Старой Башне… Вот и лестница. Юноше удалось миновать стражу незамеченным, как и всегда. Поднимаясь все выше на негнущихся ногах, Джейс то и дело останавливался и прислушивался — не бросились ли за ним в погоню все жители замка?! И правда, у страха глаза велики… Но вокруг не было никого. Его окружали лишь мрак, тишина и саваны паутины, безмолвные ткачи которых прятались по углам.

Лестница круто взвивалась вверх темной зубчатой лентой. Ступени раскрошились от времени и подъем давался с трудом. Взобравшись на верхнюю площадку, обливаясь потом и судорожно втягивая воздух в легкие, Джейс ощущал себя покорителем горы. Перед ним предстала огромная ржавая дверь. Но когда юноша вставил ключ в замок, тот открылся без ожидаемого оглушительного скрежета — колдун позаботился об этом, смазав и замок, и петли.

Дверь бесшумно распахнулась, открывая зияющий, словно пасть чудовища, провал во тьму. Нервно оглянувшись, Джейс пожалел, что не прихватил с собой факел. Отступать же юноша не собирался даже под сенью страха, засевшем глубоко в его душе. Любопытство выиграло эту битву. Глубоко вздохнув, Джейс шагнул вперед…

Серебристый лунный свет беспрепятственно проникал в зарешетчатое окно, освещая комнату призрачной дымкой. Джейс быстро освоился в темноте, и даже смог разглядеть скудную обстановку — узкую кровать, высокий темный шкаф и старый стол со стульями, что юноша когда-то видел в гостиной замка. Ничьего присутствия Джейс не заметил и в удивлении почесал затылок. Из-за чего же так секретничал придворный маг?!

Еле слышный шорох заставил замереть все мысли в его голове. Джейс даже дыхание затаил, медленно оборачиваясь. Разглядев источник звука, юноша был поражен. В углу комнаты, подальше от окна и двери, к стене крепились массивные цепи. Они были новыми, о чем говорил блеск стали, сверкнувший в лунном свете. И эти оковы удерживали кого-то хрупкого и маленького. Джейс порывисто сделал шаг к пленнику, и тот испуганно поднял голову, открывая глаза…

Светлые… Такие светлые, лавандовые, сверкающие серебром непролитых слез, они, казалось, были непомерно велики для столь маленького и прекрасного личика под тяжелой шапкой длиннющих темных волос. Нет, не просто темных… Один локон лежал на каменном полу в лужице лунного света и был цвета крови. Не рыжие, а темнее, с красным отливом. Джейс, завороженный неземной красотой, сделал еще шаг. Создание во тьме трепыхнулось и вскочило на ноги.

Девушка! Пленницей была девушка. Ее стройное тело облегали грязные лохмотья, почти не скрывая округлые изгибы груди и бедер и сливочную белизну кожи. Волосы кровавой волной заколыхались вокруг нее, скрывая от чужого взора до самых колен.

Девушка испуганно вжалась в стену и в отчаянной попытке освободиться дернула цепь… Оглушительно, для такой тишины, лязгнул металл о камень. Этот жест привел Джейса в чувства. Как можно держать такое сказочное создание с маленькими рожками на голове и столь невинными глазами в заточении?!!

— Тише, тише… — Как можно ласковей прошептал Джейс. — Я не обижу тебя! Я пришел помочь… Освободить тебя…

Девушка тут же замерла и вскинула на него свой пронзительный взгляд. Теперь ее лицо оказалось в тени, и Джейс не мог видеть торжествующей улыбки. Красота девушки завораживала, манила к себе, в ноздри врывался ее чарующий запах ночи. Джейс не сознавал, что делает. Он подошел ближе, так близко, что мог дотронуться пальцами до шелка волос и бархата кожи… Но пленница не позволила ему этого.