Кейт колебалась.

— А вот если вы уедете, — признался он, — боюсь, это может повредить мне.

«Не слишком ли далеко он зашел? — подумала Кейт. Мурашки пробежали по ее телу. — Кто он — и кто я… Нет, мы с ним однозначно не пара!»

Кейт посмотрела ему прямо в глаза:

— Сдается мне, вы что-то недоговариваете, сэр!

— Вы правы, — улыбнулся он, — я и впрямь не сказал вам всей правды. Хорошо, признаюсь: мне очень нравится ваша компания. Я хотел бы видеть вас снова. Это тоже еще не все, но большего я пока сказать вам не могу — всему свое время. Но если вы уедете, вы так этого и не узнаете…

Широкие плечи Аласдера загораживали от нее солнце. Его лицо было в тени. Кейт смотрела на его темное лицо с недоверием. При всей своей склонности к романтическим мечтам она никогда не теряла голову. Кейт никогда не льстила себе — она знала, что далеко не красавица. Поверить, что она и впрямь понравилась этому человеку, можно было только с трудом. Никогда еще никто так щедро не осыпал ее комплиментами — и от признаний Аласдера Кейт чувствовала себя неуютно. С чего бы вдруг этот человек выделил ее из толпы?

Все эти мысли, разумеется, отражались на ее лице — Кейт была плохой актрисой…

— У вас такое лицо, мисс Корбет, — поморщился он, — словно вы мне не верите! Уверяю, все, что я сказал, — правда. Видите ли, когда я вернулся в Лондон, у меня возникли кое-какие проблемы… скажем так, я должен вернуть себе честное имя в некоторых кругах. У меня, как вам, полагаю, не раз приходилось слышать, была весьма бурная юность. Чем дольше я отсутствовал в Англии, тем больше росли слухи обо мне. Чтобы вернуть себе имя, мне нужна компания какой-нибудь юной леди, чья репутация безупречна.

Слова Аласдера вызвали у Кейт странную смесь эмоций — чувство великого облегчения, освобождения от чего-то гнетущего и одновременно разочарование.

— Но почему я? — напрямую спросила она. — В Лондоне полно юных леди с безупречной репутацией, как, впрочем, и не очень юных, которые почли бы за честь составить вам компанию…

Дверь дома открылась, и на крыльце появились Сибил и Ли. Из окон дома выглядывали лица хозяев, провожавших гостей.

— Я польщен вашим комплиментом, мисс Корбет, — Аласдер повернулся так, чтобы Кейт не видела, что происходит за его спиной, — и я рад, что вы не верите всем этим дурацким слухам обо мне. Что ж, — вздохнул он, — так и быть, признаюсь уж во всем. Мне будет очень не хватать вас, когда вы уедете.

Кейт недоверчиво вскинула бровь.

— Верите вы мне или нет, — продолжал он, — я умею вести себя порядочно. Но поймите правильно — если я начну встречаться с какой-нибудь юной особой, она и ее семья, разумеется, решат, что у меня брачные намерения, или сами будут строить подобные планы. Вы тогда оказали мне неоценимую услугу, Кейт, и, я надеюсь, окажете мне еще одну. Вы очень необычная девушка, Кейт, не скрою — умная, тонко чувствующая… Вы мне симпатичны, да и я вам, насколько могу судить, тоже. Как знать, может быть, со временем мы станем друзьями…

Кейт застыла на месте. Он признается!.. Уж не ослышалась ли она?

— Подумайте, — игриво продолжал он, — какие преимущества может вам дать наша дружба. Смею обещать, мисс Корбет, что вам не будет со мной скучно. Вашу кузину Сибил тоже давно пора вытащить из заточения. Если семейство Суонсонов, как я понял, считает, что общение со мной увеличит их вес в обществе, то я не против. Моя репутация, может быть, и не блеск, но у меня много друзей, чья родословная уж точно безупречна. Взять, к примеру, того же Ли — всеобщий любимец! Сами подумайте, — добавил он, видя, что взгляд девушки по-прежнему недоверчив, — для того ли вы, в конце концов, приехали в Лондон, чтобы целыми днями сидеть взаперти, когда здесь что ни вечер — то балы, танцы?.. А днем мы можем гулять по городу. Или поехать за город, на пикник. Вы любите кататься на лошади? Здесь столько всего происходит! Выставки картин, поэтические вечера — что угодно, на любой вкус… Может быть, летом здесь и поменьше народу, чем зимой, но жизнь в Лондоне никогда не замирает. Вы столько всего упустите, если уедете!

Кейт молчала.

— Я могу надеяться увидеть вас еще раз? — снова спросил он.

Девушка посмотрела ему в глаза — в них стояла искренняя мольба и еще что-то такое, от чего у нее начинала кружиться голова… Глядя в глаза Аласдера, Кейт чувствовала, что сомнений у нее уже не остается — теперь она верила этому человеку, его слова казались ей разумными.

Не в силах говорить от переполнявших ее чувств, она лишь слегка кивнула.

Кейт сидела в кабинете лорда Суонсона, глядя на его широкий нахмуренный лоб. Лорд был добрым, честным малым — так по крайней мере уверял Кейт отец. Сама же девушка не могла этого сказать — ей не приходилось много общаться с этим человеком. Хотя она уже несколько недель гостила в доме Суонсонов, отец семейства перекинулся с ней от силы несколькими фразами. Лорд не был неучтив — просто постоянно занят какими-то своими делами. Даже дочерям, как успела заметить Кейт, он мало уделял внимания — что уж говорить о какой-то дальней родственнице-провинциалке! Впрочем, сейчас он, напротив, вынужден был думать о ней.

— А почему сэр Аласдер не спросил моего разрешения? — все так же хмурясь, спросил он.

— Ты так говоришь, дядя, — улыбнулась она, — словно он как минимум сделал мне предложение! Он всего лишь приглашает меня в театр!

На мгновение лицо лорда Суонсона расцвело улыбкой. Обычно это мясистое, красное лицо не казалось Кейт привлекательным, но в те редкие минуты, когда он улыбался, девушка готова была понять, за что леди Суонсон любит своего мужа. А вот на лицах их дочерей, за исключением Сибил, Кейт почти не видела других улыбок, кроме ехидно-злорадных. Лорд Суонсон и не позвал бы ее на этот разговор, если бы дочери не нашептали ему, что «ужасный» сэр Аласдер, похоже, всерьез положил глаз на их тихоню-кузину. После этого они, должно быть, так же злорадно улыбаясь, помчались к матери. Та, не зная, что с ними делать, отослала дочерей обратно к отцу. Последний же сейчас смотрел на Кейт так беспомощно, словно это у него были какие-то проблемы и она должна их решить.

— Я не хочу говорить ничего плохого о сэре Аласдере, — произнес он. — Да, о нем ходят всякие слухи, но я почему-то уверен, что он все-таки человек порядочный. Но, сама понимаешь, ты не можешь пойти с ним одна. А у нас на этот вечер другие планы.

— Я не думаю, чтобы он собирался устроить в театре какой-нибудь скандал! — усмехнулась Кейт, отметив про себя, что не подумала о том, что приглашение девушки в театр автоматически предполагает, что приглашается и ее родня.

— Я сам этого не думаю. Но пойми, молодая девушка не может появиться в театре с джентльменом одна — тем более с таким, как сэр Аласдер Сент-Эрт.

Кейт молчала. Она действительно не знала лондонского света, не знала о репутации, которой пользуется сэр Аласдер в здешнем обществе.

— Но я думаю, — предложил лорд Суонсон, — мы вполне можем попросить сопровождать тебя миссис Огаст. Миссис Огаст — почтенная пожилая дама, и, думаю, она будет рада пойти в театр…

Кейт не знала, что сказать. Миссис Огаст, дальняя родственница Суонсонов, постоянно жила в их доме — если слово «жила» можно применить к еле двигающемуся, полуглухому существу, ум которого от старости давно зашел за разум. Миссис Огаст никогда не обедала за общим столом — еду ей носили в ее комнату — и если и появлялась перед гостями во время бала, то не более чем на полчаса.

— Что ж, — довольно подытожил лорд Суонсон, — можно считать, что дело улажено, если только у тебя нет каких-нибудь возражений. Но мне хотелось бы, чтобы ты, Кейт, призналась мне начистоту: как тебе показалось — не имеет ли сэр Аласдер относительно тебя каких-нибудь намерений?

Кейт колебалась. Если она даст дяде то же объяснение, что дал ей сам Аласдер, — что он нуждается в обществе молодой дамы из хорошего семейства, чтобы поднять свою репутацию, — дядя вряд ли это одобрит. Кейт и самой казалось, что объяснение Аласдера довольно странно и что он, возможно, чего-то недоговаривает. Поэтому она решила ограничиться полуправдой, «подсластив» ее по возможности сильнее.