Герцог замычал и отрицательно замотал головой, но Карл и внимания не обратил на его пантомиму.

– Мой дорогой Фархан объяснил мне, что один джинн – хорошо, но если у меня в услужении окажутся четыре джинна, то моей власти не будет предела. Он рассказал о силе настоящего имени, так что мне можно не опасаться коварства с их стороны. В знак доброй воли он открыл мне свое, попросив взамен лишь возможность относительной свободы. Почему нет? Я пошел на эту маленькую уступку и получил мудрого советника.

Глаза Карла горели от восторга – видно, давно его распирало поделиться хоть с кем-то, а как в таком признаешься!

– Я решил собрать все артефакты, о местонахождении которых знал. Кувшин в Академии магии я мог заполучить в любой момент, достаточно приказать. Перстень у герцога надеялся перекупить, хоть он и трясется над своей коллекцией, но ведь не идиот, чтобы противиться королю.

Герцог энергично закивал.

– Как раз когда я занялся поисками, выяснилось, что браслет Папилио с самым злобным и коварным джинном купил Патрик Арчер в подарок своей сестре на совершеннолетие. Можно было просто заставить графа Киллиана Арчера отдать мне браслет, но… Звезды, как говорится, сошлись. Я давно размышлял о мести этому гнилому семейству и рад был поводу.

Яр снова осторожно сжал мое плечо, утешая. Мой самый «злобный и коварный» джинн… Мой самый чудесный, понимающий и самоотверженный.

– Дейтоны и Фарли давно строчили доносы, надеясь оттяпать кусок земли, так что граф Дейтон сразу согласился на мой план. Они законно получают имение, женив Адриана на Вивиане, а я избавляюсь от заговорщиков и получаю браслет. Великолепно!

– Адриан, видно, не понял вашего плана! – едко высказала я. – Браслет-то чуть не уплыл в руки герцога. Адриан обещал его в уплату, если Сфера Судьбы поможет меня отыскать.

Карл отмахнулся:

– С моего позволения. Потом я заполучил бы оба артефакта.

Король оперся руками на столешницу и поднялся в полный рост.

– Итак, переходим к самому интересному! – сказал он.

– Сейчас ты, Вивиана, отдашь мне браслет и кувшин, герцог отдаст перстень. Конечно, ни о каком возмещении ущерба речь уже не идет, но взамен я обещаю оставить вам, дорогой герцог Алдон, жизнь. Это немало.

Карл говорил так спокойно, будто не сомневался в успехе.

– Само собой, о браке с графиней Арчер вы можете забыть, я обещал ее виконту Дейтону и намерен сдержать обещание. Он прибудет утром, а пока Вивиана воспользуется моим гостеприимством под присмотром стражи.

Король выглядел очень довольным, разве что руки не потирал от радости.

– А главное – все останутся живы. Цените мою доброту!

Мы с Яром переглянулись. «Надо уходить, Ви, – говорил его взгляд. – Мы не сдаемся. Мы еще попробуем позже».

Меня ожидает жизнь в скитаниях, но я сохраню свободу, и Яр будет рядом со мной. Кто знает, что будет завтра! Время еще есть! Немного, но есть.

Я чуть-чуть наклонила голову, давая моему джинну знак, что согласна. Указала взглядом на герцога, надеясь, что Яр поймет, что его тоже нужно забрать с собой. Вокруг сгустилась тьма…

А когда рассеялась, оказалось, что я все так же сижу в кресле в личной библиотеке Карла. Король хохотал.

– Сюрпри-и-из, – протянул он противным тоненьким голосом. – Благодарю, Фархан, ты снова не подвел. Ты еще не поняла, глупышка, что тебя опоили специальным зельем?

– Барьерник… – процедил Хафиз.

– Барьерник! – подхватил Карл и захлопал в ладоши. – А этот джинн не дурак! Есть такая травка, которая мешает телепортации. Как видим, в случае с джиннами тоже сработало!

– Яр… – выдохнула я, в отчаянии цепляясь за его руку: вот теперь мне сделалось по-настоящему жутко.

Яр попытался снова. И снова. Я проваливалась в черноту и выныривала из нее, но оставалась на месте. Карл терпеливо ждал, насмешливо поглядывая на меня.

– Не надоело? – спросил он после четвертой попытки. – Вивиана, имей мужество признать поражение и не вынуждай меня применить силу.

Он протянул руку.

– Снимай браслет.

Я вскочила на ноги, прижала запястье к груди и накрыла ладонью. Отдать браслет? И вместе с ним человека, который мне так дорог? Фархан прочитает королю его истинное имя, и мой гордый Яр станет бесправным рабом капризного мальчишки!

– Нет! – крикнула я. – Вам придется отрезать мне руку, чтобы его заполучить!

Карла мой ответ не смутил.

– Что же, я предлагал по-хорошему… – и крикнул, возвысив голос: – Стража!

В комнату вбежали стражники. Два, четыре… Еще один встал у двери, перегородив проем.

На бесконечно долгое мгновение в сумрачной библиотеке повисла тишина. Мы все стояли на ногах. Поднялся даже герцог, белый точно снег, он держался за сердце. Карл ухмылялся. Хафиз щурил глаза. Фархан и Яр напряглись, как хищники, перед броском.

– Ви, беги! Уводи герцога! – рявкнул Яр.

И тут же, без предупреждения, ударил магией в грудь сенешаля.

– Хафиз, бери его на себя! Я отвлеку стражников! Ви! Уходите! Мы догоним!

Куда уходить? Какое-то безумие! Но я лишь кивнула, подскочила к герцогу Алдону и схватила его за руку.

– Пойдемте со мной, – ласково, словно обращаясь к ребенку, позвала его. – Все хорошо.

Герцог, тяжело дыша и пошатываясь, побрел, опираясь на мою руку. Яр схватился со стражниками врукопашную. Хоть они и получали жалованье в золоте, сытая и безопасная жизнь сделала их неповоротливыми и трусливыми. Яр был опасным и сильным львом среди отары овец.

Рослый стражник, что заслонял проход, охнул, схватился за живот и, скрючившись, рухнул на пол. Я тащила за собой герцога, на пороге мельком обернулась на визг. Карл прятался за спину своего сенешаля и верещал, как девчонка. Хафиз сражался с Фарханом. Один из стражников цапнул меня за плечо, но я – откуда только силы взялись – ударила его пяткой по голени и боднула согнувшегося пополам мужчину головой в нос.

Мы выскочили в коридор. Куда бежать? Я вспомнила, как Патрик во время нападения потащил меня на половину слуг, где затеряться проще. Во дворце кроме парадных лестниц существуют черные, для лакеев и горничных. Найти такую не составит труда.

– Быстрее, быстрее, – шептала я, на пределе возможного таща за собой задыхающегося герцога.

Не герцог мне был нужен, а его перстень. Наша Лайти! Но он-то думал, что я спасаю его – своего жениха. И, постанывая, ковылял следом, не жаловался. По его лицу градом струился пот.

Мы завернули за угол, и тут случилось непредвиденное…

За поворотом мы нос к носу столкнулись с собственными отражениями в огромном, от пола до потолка, зеркале.

Герцог слабо вскрикнул. Трясущаяся рука коснулась гладкой поверхности. Он впервые за десятилетия видел себя настоящего, и это зрелище его потрясло.

– Старик… – прошептал он.

Его ноги подкосились, и герцог тяжело рухнул на спину.

– Сердце…

Я бросилась рядом на колени, попыталась приподнять, но разве же мне сдвинуть этакую тушу?

– Пожалуйста! Надо идти!

Герцог перевел на меня гаснущий взгляд.

– Моя девочка…

Он стянул перстень и вложил в мою ладонь.

– Тебе… А этому – хрен!

Герцог скрутил из трясущихся пальцев дулю и ткнул ею в ту сторону, откуда мы пришли.

– Выкуси… – удовлетворенно выдохнул он.

Рука упала. Герцог запрокинул голову, глаза его закатились.

Я с трудом заставила себя встать. Не могла поверить, что все случилось на самом деле. Ощутила покалывание в ладони и вспомнила про перстень! Я так сильно его сжимала, что грани отпечатались на коже.

Поскорее надела на палец.

– Латифа, появись!

Латифа соткалась из воздуха, шагнула вперед и застыла, глядя на тело герцога.

– Лайти, он…

– Я знаю, – прервала она меня. – Уже все знаю. Бежим!

Теперь, когда герцог не висел на мне балластом, открылось второе дыхание. Рядом со мной бежала легконогая Лайти. Когда впереди замаячил стражник, она щелкнула пальцами, и тот отвернулся. Не пошевелился и тогда, когда мы пронеслись прямо у него под носом.