Страх и отчаяние душили ее. На некоторое время она вообще потерла дар речи. Отчаянно сопротивляясь своим страхам, она сумела восстановить контроль и продолжила говорить более ли менее спокойно.

– Но мы не в союзе со змеями. Мы знаем их, знаем их сущность. Лучше уж мы окажемся запертыми внутри Лабиринта навсегда, чем объединимся с ними! Как вообще этот глупец Раму может верить в такие вещи!

– Он верит в то, во что хочет верить, Мейрит. В то, что приближает его к цели. Или возможно он слеп и не видит источаемого ими зла. – Некромант изобразил жалкое подобие улыбки. – Мы – видим. Мы уже заглядывали в глубины этого мрака. Мы знаем, какова будет плата…

Бальтазар вздохнул, лицо его приобрело чрезвычайно бледный оттенок. Он, как правильно заметил Раму, был все еще слишком слаб. Но он отказался от предложения Мейрит вернуться в свою каюту и лечь.

– Ты должна сообщить все своим людям, Мейрит. Сообщи им, что мы здесь. Мы должны объединиться, чтобы бороться с этими существами, или мы все будем уничтожены. Если бы среди вашего народа нашелся хоть кто-то, кто мог бы поговорить с Раму, убедить его…

– Он есть! – от неожиданного озарения Мейрит задохнулась и схватила Бальтазара. – Предводитель Вазу! В нем течет и сартанская кровь! Я постараюсь добраться до него. Я могу использовать свою магию, чтобы переместиться. Но Раму заметит, если я что-то попытаюсь предпринять, и сделает все возможное чтобы остановить меня.

– Сколько времени тебе необходимо?

– Достаточно много времени понадобится, чтобы нарисовать руны. Около тридцати ударов сердца, я полагаю. Не больше.

Бальтазар улыбнулся.

– Жди и наблюдай.

Мейрит стояла, прижавшись к уцелевшей стене одного из разрушенных зданий, некогда украшавших центр Нексуса. Город, который совсем недавно сиял подобно первой вечерней звезде на фоне сумеречного небосклона, теперь являл собой беспорядочную массу закопченного и оплавленного камня. Окна уцелевших строений были темны и пусты, как глаза мертвеца. Дым от все еще тлеющих деревянных бревен заволок небо и принес на эту землю грязное и уродливое подобие ночи, изредка разрываемое оранжевыми всполохами огня.

Два сартана, приставленные к Мейрит, чтобы следить за ней, лишь изредка бросали на нее взгляды, в остальное же время их больше всего интересовали события, происходящие у Врат. Пленная женщина казалась им беспомощной и абсолютно не представляющей опасности.

То, что она видела у Врат, ослабляло Мейрит гораздо сильнее, чем любая сартанская магия.

– Доклады были верны, – мрачно произнес Раму. – Армии тьмы собираются вместе для нападения на Последние Врата. Мы прибыли как раз вовремя, я полагаю.

– Ты глупец! – с горечью констатировала Мейрит. – Эти армии собираются для нападения на нас.

– Не верьте ей, сартан, – прошипел голос из-за стены. – Это уловка. Она лжет. Их армии прорвутся через Последние Врата и, оттуда двинутся во все четыре мира.

Огромная змееподобная голова вознеслась над стеной и предстала перед ними, медленно раскачиваясь из стороны в сторону. Глаза пылали красным; его язык мелькал в беззубых челюстях. Кожа была старой и морщинистой и, казалось, свободно висела на извилистом теле. От этого существа исходил стойкий запах смерти и разрушений.

Бальтазар в ужасе отпрянул.

– Что это за ужасное создание?

– Разве ты не знаешь? – В красных глазах вспыхнули искорки злорадного озорства. – Ведь это ВЫ создали нас…

Два охранника-сартана были бледны, их трясло. Это был отличный шанс для Мейрит, чтобы бежать, но ужасный пристальный взгляд змея был направлен на нее… или это ей лишь казалось. Она не могла двигаться, думать и вообще что-либо делать, кроме как смотреть на змеедракона в ужасе и страхе.

Только Раму не попал под действие его ауры ужаса.

– Итак, вы здесь, в союзе с вашими друзьями-патринами. Один из них мне уже все рассказал.

Голова змеи опустилась. Его веки смыкались, заставляя красный огонь в глазах вспыхивать и затухать.

– Вы ошибаетесь насчет нас, Консул. Мы здесь, чтобы помочь Вам. Как вы и полагали, патрины пытаются вырваться из своей тюрьмы. Они призвали полчища драконов на свою сторону. Именно сейчас их армии приближаются к Последним Вратам.

Голова продолжала раскачиваться над стеной, сопровождаемая частью огромного, грязно пахнущего тела. Раму не смог сдержаться, он все-таки отступил назад, но только на шаг или два. Затем он вновь овладел собой.

– Но ваш вид – с ними.

Голова змеи заколебалась.

– Мы служим нашим создателям. Прикажите, и мы уничтожим патринов и навсегда закроем Последние Врата!

Змей опустил голову на землю перед Раму. Его красные глаза были прикрыты, он всем своим видом выражал рабское подчинение.

– Как только они уничтожат мой народ, они возьмутся за вас, Раму! – предупредила Мейрит. – Вы окажетесь в Лабиринте! Или еще что похуже!

Змей игнорировал ее. Раму – также.

– Почему мы должны доверять вам? Вы напали на нас на Челестре…

Гигантская рептилия подняла голову. Его красные глаза вспыхнули от негодования.

– Это злой менш напал на вас, Консул. Не мы. И тому есть доказательство. Когда ваш город затопили воды, нейтрализующие магию, и вы были совершенно бессильны, разве мы причинили вам вред? Хотя и могли бы.

Красные глаза вспыхнули еще раз и снова закрылись.

– Могли бы – но ведь не сделали. Ваш уважаемый отец, да будет он благословен вовеки веков, открыл для нас Врата Смерти. Мы были рады сбежать от наших преследователей – меншей. И хорошо, что мы это сделали. Иначе бы вы столкнулись с угрозой патринов в одиночку, одни среди множества врагов.

– Вы и так одни, Раму. В конце, мы все столкнемся с этой угрозой в одиночку, – мягко произнесла Мейрит.

– И это говорит та, которая помогла убить вашего отца! – прошипел змей. – Она слышала его крики, и смеялась!

Раму стал мертвецки бледным. Он посмотрел на Мейрит.

– Я не смеялась, – произнесла она дрожащими губами. Она помнила крики Самаха. Слезы обжигали ее веки. – Я не смеялась.

Раму сжал кулаки.

– Убейте ее… – зашипел змеедракон. – Убейте ее сейчас же… Осуществите праведную месть.

Раму достал из-под одежд сартанский клинок – Проклятое Лезвие. Он смотрел то на кинжал, то переводил взгляд на Мейрит.

Мейрит подалась вперед, готовясь к схватке.

Бальтазар шагнул и встал между ними.

– Ты сошел с ума, Раму? Посмотри, на что толкает тебя это мерзкая тварь! Не доверяй этому! Я знаю. Я помню, я уже видел это прежде.

Раму, казалось, был готов отшвырнуть Бальтазара в сторону.

– Уйди с дороги. Или, клянусь, я убью и тебя!

Наблюдающий за этой ссорой змей стал более жирным, более гладким.

Два охранника следили за всем этим в немом ужасе, не уверенные, что именно стоит делать.

Проклятое Лезвие в руке Раму начало извиваться, пробуждаясь к жизни. Мейрит начертила в воздухе магический круг из синих и красных рун. Ярко вспыхнул огонь, она произнесла лишь одно слово: «Вазу», шагнула в круг и исчезла.

Раму втолкнул клинок обратно в ножны. В гневе он обратился к некроманту:

– Ты помог ей бежать. Это измена! Когда все это закончится, ты предстанешь перед Советом, тебе будут предъявлены официальные обвинения!

– Не будь дураком, Раму! – возразил Бальтазар. – Мейрит была права. Посмотри на эту мерзкую змею! Разве ты не узнаешь ее? Разве ты не видел его прежде? Загляни в себя, вспомни…

Раму наградил Бальтазара мрачным взглядом, а затем повернулся к змеедракону. Тварь раздулась и была крайне довольна. В красных глазах читался триумф.

– Мы объединим наши силы. Атакуйте патринов, – приказал Раму. – Убейте их. Убейте их всех.

– Да, Господин! – змей низко поклонился.

– Видишь, что происходит? – спросил Эпло.

Альфред покачал головой.

– Это безнадежно. Мы никогда и ничему не научимся. Наши люди уничтожат друг друга… – Его плечи поникли.