– Степа, ты чего отмораживаешься? Давай гляди…

Степанида пробегала глазами ряды имен, фамилий, дат.

– Нашла! – вскрикнула Алка. – Гляди, Степа, я нашла!

Степанида подняла глаза и увидела мраморную плитку, прикрывающую стандартную бетонную нишу. На плитке было выведено золотыми буквами:

– А про нее не написано, – удивилась Степанида.

– Не успели еще, времени-то всего ничего прошло.

– Алка, откуда ты так во всем этом разбираешься?

– Ну, у нас бабушка с дедушкой померли, еще тетя Зина…

– Понятно. Слушай, а куда ж тут цветы-то девать?

– А вон полочка, на нее и положим. Только попозже. И вообще, давай отойдем отсюда, поглядим, кто придет, а уж потом присоединимся!

Они и впрямь отошли в сторонку, но вскоре увидели двух женщин с цветами в руках, медленно бредущих по дорожке.

– Ой, это наши! – тихонько воскликнула Алка.

– С чего ты взяла?

– Не знаю, чувствую!

Она схватила Степаниду за рукав и поволокла вслед за женщинами. Те их не заметили.

– Жалко ее до смерти, такая хорошая баба была… Но несчастливая, что ж поделать… Мужа потеряла, а теперь и сама…

– Ничего себе сама! Убили в темном подъезде… А сестрица, тоже стерва хорошая, даже девять дней дома справить отказалась…

Алка толкнула Степаниду локтем. Мол, что я говорила!

– А она как будто что-то чувствовала, Ниночка… Такая подавленная в последнее время была…

– Да не скажи… Она как ушла из «Юлии», так сразу повеселела. Ей на Покровке нравилось, там, говорила, люди приятные…

– Да, вроде так… Но скажи, что ей так в этой «Юлии» не жилось? Шикарный салон, и платили там лучше.

– Что-то она с хозяйкой не поладила. Не любила она рассказывать, ты же ее знаешь…

– Да, она скрытная была. Ой, холодно нынче, и цветы сразу замерзнут. Ну скажи мне, разве ж по-людски это – не отметить хотя бы девять дней?

– Знаешь, это кто как чувствует! Невмоготу, может, Ленке глядеть, как поминки в праздник превращаются. Люди нажрутся и уж забывают, зачем вообще собрались…

– Это верно, – вздохнула женщина. – Да, вот так живешь-живешь…

К женщинам присоединились еще две, молодая и совсем старуха. В течение пяти минут собралась уже порядочная толпа, человек пятнадцать. Девочки поодиночке затесались в эту толпу, жадно прислушиваясь к разговорам, но ничего, что могло бы их заинтересовать, так и не услышали. Потом к толпе решительным шагом приблизилась высокая хмурая женщина лет тридцати.

– Лена!

Девочки поняли, что это и есть сестра покойной.

Все обступили ее.

– Дорогие мои, – начала она, – прошу вас простить меня за то, что собрала вас здесь, а не дома… Но постарайтесь меня понять… Я еще не в силах говорить об этом спокойно… А вот на сороковины прошу всех пожаловать ко мне… Ну что еще сказать? Все мы скорбим… Нина была настоящим человеком и потому… потому… нам всем будет не хватать ее. Прошу вас, не надо никаких речей… Просто помолчим немного вместе. И положим цветы… Она так любила цветы…

Степанида чувствовала себя ужасно. Приперлись сюда, как бы примазались к чужому горю, а толку никакого…

– Степка, ты поняла? – прошептала ей на ухо Алка.

– Что?

– Ты поняла, о чем сестра говорила? Она же ясно сказала: она умерла, потому что была настоящим человеком! Значит, она что-то знает! И не верит в случайное убийство!

– А ты это не придумала? – встрепенулась Степанида.

– Что я придумала? Разве ты сама не слышала? Ой, ты смотри, Алена!

Действительно, к ним быстрым шагом приближалась Алена, администраторша из салона «Юлия». Лицо у нее было заплаканное, а в руках были цветы. Она, конечно, девочек не узнала. Быстро положила цветы и остановилась в некоторой растерянности. Очевидно, никого тут не знала.

Алка решительно шагнула к ней.

– Здравствуйте!

Алена удивленно на нее посмотрела.

– Вы меня не узнаете?

– Нет. Разве мы… Хотя постой, ты вроде к нам в салон приходила, да?

– Да.

– У твоей сестры, кажется, какие-то проблемы с кожей, верно?

– Верно.

– А как ты сюда попала? Ты разве знала Нину?

– Знала, да, – потупилась Алка.

– И это она тебе посоветовала прийти в нам в салон?

– Нет, наоборот. Она говорила, чтобы ни в коем случае не ходила, – неожиданно заявила Алка.

Степанида с интересом прислушалась.

– Но тогда почему же ты пришла?

– Мне интересно было, почему она так говорит…

– Ей не нравилось у нас почему-то… И с хозяйкой отношения не сложились… – вздохнула Алена. – А вообще-то салон у нас первоклассный!

– А я вот еще слыхала, что какой-то девочке стало гораздо хуже…

– В начале лечения такое бывает… Скажи, а где ее сестра? Я хотела бы сказать ей несколько слов…

– Вон та, высокая… – показала Алка.

Алена подошла к Лене и что-то ей сказала. И вдруг Лена смертельно побледнела, казалось, вот-вот упадет в обморок, пошатнулась и каким-то странным высоким голосом проговорила:

– Убирайтесь отсюда! Как вы посмели сюда прийти? Да если бы не ваш проклятый салон…

Алена отшатнулась.

– Господи, что вы говорите…

– Я очень хорошо знаю, что говорю! Вон!

– Леночка, что с тобой? Лена, опомнись, это грех! – заверещали женщины.

А Алена, тоже бледная, как полотно, повернулась и на негнущихся ногах пошла прочь, повесив голову. Алка бросилась за ней.

– Алена, подождите!

– За что? Господи, за что? Мы же с Ниной всегда были в самых лучших отношениях… Я любила ее… Я ничего не понимаю… Смерть Нины для меня была настоящим ударом…

Она буквально рухнула на скамейку, а Алка присела рядом с ней, пытаясь ее утешить. Степанида же осталась поближе к Лене, та понемногу приходила в себя. Но Степанида чувствовала, что все окружающие ее не одобряют и мало-помалу начинают расходиться. Вскоре она осталась одна. Степаниде было ужасно ее жалко. Она подошла к ней и тихо спросила:

– Извините, я могу вам чем-то помочь? Может, проводить вас?

Лена подняла глаза.

– Девочка, ты кто?

– Степанида.

– Степанида? Чья ты, откуда?

– Ничья. Просто я немножко знала Нину Филипповну…

– Да? Что-то я никогда о тебе не слышала. Степанида – это твое настоящее имя?

– Конечно. Просто мы мало были знакомы, вот она ничего и не говорила… Знаете, не надо тут сидеть, холодно, вы простудитесь!

– Да-да, ты права. – Лена нехотя поднялась со скамейки. – Они все обиделись на меня… Ну и пусть. Не могу я сейчас с людьми… Вот сорвалась, а чем та девушка виновата? Только выдала себя, дура… Ох, что я несу! Спасибо тебе, Степанида, но я пойду!

И вдруг Степанида решилась.

– Елена Филипповна, простите, но вы, кажется, считаете, что вашу сестру убили не случайно? И виновата в этом хозяйка салона?

Лена вытаращила глаза.

– Разве я что-то подобное говорила?

– Нет, но я так поняла!

– Но позволь… Раз ты поняла, значит, ты что-то знаешь?

– Я не знаю, но я подозреваю…

– А ты понимаешь, как это опасно? Я теперь всего боюсь! Всего! Я от каждого звонка вздрагиваю…

– А вы милиции о своих подозрениях ничего не говорили?

– Боже упаси! Да они и не особенно старались что-то выяснить. Убийство в подъезде, тем более сумочку у нее украли… Им все ясно! Но как же ты… Неужели Нина тебе что-то говорила?

– Нет, но я… Я бы хотела вам все объяснить!

– Хорошо, поедем сейчас ко мне, ладно? Ты не очень спешишь?

– Нет.

– Вот и отлично.