Дженна проглотила готовые вырваться возражения. Слова капитана Рыбак звучали убедительно, и все же мысль о том, что ее команда останется в опасности еще хоть на секунду, была невыносима. Она с трудом удерживалась, чтобы не выхватить оружие у кого–нибудь из военных и не выскочить на улицу самой, хотя и понимала, что все равно не успеет добежать, а если успеет, то, скорее всего, ни в кого не попадет. Она видела, как Рурк с Человеком, который смеется, неслышно обменялись несколькими фразами, и попыталась прочитать что–то на их лицах, но они были словно высечены из гранита. Затем киллер отвел взгляд от Рурк, кивнул кому–то…

Разлетелись красные брызги, и Дженна увидела, как один из келсьеровских громил упал. Едва она успела перевести дыхание, как следом стали падать и другие. За какой–то миг картинка па экране изменилась: экипаж «Кейко» уже не стоял под дулами пистолетов, а смотрел, как невидимый снайпер продолжает отстреливать тех, кто еще остался на ногах. Всех, кроме четверых, бросившихся бежать к южному краю площади.

— Команда один, — рявкнула в коммуникатор Рыбак, — держитесь на расстоянии и не вмешивайтесь. Пусть бегут: сами приведут нас куда нужно.

— А где Человек, который смеется? — нервно спросила Ванкова. — Застрелили его?

— На север побежал, — ответил Кархан. Его пальцы летали по кнопкам, изображение на разных экранах то приближалось, то удалялось, то застывало… — Черт! Куда ж он подевался?

— Команда три? — проговорила Рыбак и стала ждать ответа. — Команда три, вызываю, прием.

Молчание.

— Команда три, отзовитесь, пожалуйста, прием.

— Гадство! — Кархан ударил кулаком по ручке кресла — ему не нужно было ничего объяснять. — Но как, черт побери…

— Забудьте про него пока, — решительно сказала Дженна.

Она поднялась и взяла сумку со слайсерскими принадлежностями. Европейцы изумленно уставились на нее, только Ванкова все еще смотрела на мониторы.

— Забыть? — переспросила Рыбак, словно не веря своим ушам. — Да он, похоже, только что расстрелял мою команду!

— И только что убил одного из моих друзей! — сердито огрызнулась Дженна. — Но я должна сделать свое дело, иначе все это будет зря! Гоняйтесь за ним, если хотите, но сначала скажите мне, с какого корабля те четверо!

— Так, что у нас там… Один с «Рэггети Эдж», один с «Дитя зимы» и еще двое, похоже, с «Раннего восхода», — четко ответила Ванкова и оглянулась на Дженну со смесью тревоги и сочувствия. — До «Раннего восхода» и «Рэггети Эдж» им ближе. «Дитя зимы» стоит в Нижних доках.

— Двое с того корабля, который ближе всех, значит, скорее всего, туда и побегут, — сказал Кархан, покусывая губу. Прищурил глаза и взглянул на Дженну. — Вы справитесь?

— Придется, — ответила Дженна, хотя ее желудок, похоже, считал, что самое разумное решение сейчас — хорошенько проблеваться.

— Хорошо, — сказала Ванкова. — Идем.

Она встала из кресла и тоже взялась за сумку. Улыбнулась Дженне — улыбка была неуверенная и хрупкая, как сахарная вата.

«Ранний восход» оказался внушительным универсальным кораблем класса «Сей»: большой и громоздкий по сравнению с «Кархародонами», к которым принадлежал «Иона», он поднимал почти вдвое больше груза, но был печально известен частыми поломками двигателей. Дженна поправила капюшон на форменной термокуртке техника, посмотрела, нет ли сообщений на грозианском датападе, а затем снова подняла глаза на задранный нос корабля.

— А ты уверена, что это тот самый?

— Не сомневайся, — послышался в коммуникаторе голос Сары Банковой, — тот самый отсек. Корабль криминальный: если эти люки на носу не для скрытых орудий, то я член парламента.

Дженна моргнула: она ничего такого не видела, кроме стандартных средств теплозащиты.

— Серьезно?

— Слушай, ну хоть идентификатор тогда проверь, что ли.

Дженна нажала на кнопки, и на экране всплыл текст.

Действительно, корабль назывался «Ранний восход», хотя Дженна поспорила бы на что угодно, что официально он зарегистрирован под другим именем. Она глубоко вздохнула, чувствуя, как пахнет от маски резиной и пластиком, и отвернула рукав. Руку сразу обожгло холодом в этом недовоздухе, но без наручного терминала никак. Несколько быстрых щелчков по кнопкам — и он, а главное, «ящик правды», который она тогда, на Пандамилии, потихоньку сунула в карман в суматохе и который и был главной частью ее совершенно незаконного слайсерского приспособления, подключился к грозианскому датападу. Теперь можно спокойно шариться в системах безопасности — никто не заподозрит, что у нее с собой настолько мощный прибор, чтобы с его помощью проделывать такие штуки.

— Долго еще? — нервно спросила Ванкова.

Без сотрудницы службы наружного наблюдения было не обойтись: сама Дженна не умела обращаться с инструментами из ее сумки, да и не рискнула бы на них положиться. С ней пошла Ванкова, а не Кархан, просто потому что ей, маленькой и проворной, легче будет убежать и спрятаться, если что. И все–таки Дженна не могла отделаться от ощущения, что старший офицер был бы более надежным напарником, тем более что ей самой приходилось делать вид, будто такие вещи ей как сотруднице ГРУ вовсе не в новинку.

— Недолго, — ответила она.

Мимолетное самодовольство тут же сменилось мгновенно нахлынувшей тошнотой: герметичная обшивка разошлась, и трап начал опускаться. Со стороны любой подумал бы, что техника впустил на борт тот, кто в кабине. Не может же быть, чтобы кто–то так быстро взломал коды доступа с одним простеньким датападом.

— Готово.

— Вот это да, — восхитилась Ванкова, и они стали ждать, когда трап опустится до пола. — Как ты это сделала?

— В беспутной юности есть свои плюсы, — честно ответила Дженна и быстро огляделась.

Доки жили своей обычной жизнью, бандитов, бегущих со всех ног к кораблю, нигде видно не было, но ведь тут такая теснота, гусеничные краны, звездолеты — может, они уже в сотне шагов, разве разглядишь?

— Идем.

Они поднялись по трапу так быстро, как только осмелились. Если кто–то из людей Келсьера наблюдает за этим кораблем, их игре так или иначе конец, но не хватало еще, чтобы какой–нибудь сторонний доброжелатель что–нибудь заподозрил и сунулся полюбопытствовать. Дженна подняла за ними трап. Они стояли в просторном отсеке «Раннего восхода». Здесь обнаружилась парочка грузовых контейнеров, один открытый и, кажется, пустой, на дальней стене — ящики для инструментов, совсем такие же, как на «Ионе», маленький буксир с двумя колесами впереди и гусеницами сзади и подъемный механизм, с виду куда мощнее того, уже довольно дряхлого, который был знаком Дженне.

— Сюда, — сказала Сара и направилась к шлюзовому люку, ведущему на мостик.

Дженна двинулась за ней. Свист воздуха становился все громче, по мере того как сгущалась атмосфера, — помпы «Раннего восхода» заработали, чтобы в грузовом отсеке можно было дышать. Пока они поднялись на четыре пролета по стальным ступеням, лампочка над шлюзовой камерой загорелась зеленым, и люк с тихим скрипом распахнулся перед ними, открыв вход в корабль.

Первое, что бросилось Дженне в глаза, когда зажегся свет в коридоре, — стойка для оружия с полудюжиной штурмовых винтовок и парочкой «звездных пушек». Неприятное напоминание о судьбе Михея и еще более неприятное — о том, что ждет ее и Сару, если их поймают. Она сглотнула и прошла внутрь, на ходу стягивая капюшон термокуртки и маску. Слева располагался камбуз, справа — несколько кают, и еще несколько — прямо над грузовым отсеком. Неудобное размещение экипажа, из–за которого даже на таком большом корабле приходилось тесниться, было еще одной причиной, почему модель класса «Сей» не пользовалась большой популярностью — разве что у тех капитанов, которые искали наилучшее соотношение «вместительность — мощность». Двери прямо перед ними разъехались в стороны — на этот раз с легким скрежетом, как будто что–то внутри не хотело поддаваться, — и вот они у цели.