— Погодите, — остановила я его. — Я все сделаю.

— Да неужели? — он с сомнением посмотрел на меня.

И я его сомнение понимала. Вряд ли я слишком похожа на человека, который в состоянии так вот запросто ставить спортивные рекорды. Или хотя бы двадцать раз отжаться… Я не уверена, что и два смогу. Этот момент следовало уточнить.

— Если, конечно, у меня получится, — добавила я, — но я буду очень стараться.

Странно, но праведный гнев и возмущение, которыми я была полна еще вчера, сейчас куда-то делись. Важным было одно: не подвести своих.

— То есть вы готовы? — спросил он с улыбкой. — Прийти в мой кабинет в этом вот во всем и отжиматься от пыльного пола?

— Надеюсь, он не слишком пыльный, — буркнула я и направилась в сторону его кабинета.

— Ну что ж, значит, вы не безнадежны, — раздалось вдруг за спиной, — и корпоративный дух вам не чужд. Алеся, можете возвращаться в бухгалтерию. Дина, а вы приступайте к работе. Физические упражнения, конечно, хорошая штука, но я не думаю, что мой кабинет для этого подходящее место.

— То есть это была шутка? — сверкнула глазами я, мигом перейдя от обреченной покорности снова к праведному гневу.

— Ну, не такая удачная, как шуточки вашего агентства, безусловно, но я старался, — насмешливо заявил мой мучитель.

Не знаю, какая вожжа в этот момент попала мне под хвост, но я ему сказала:

— Вообще не удачная. У вас не получилось, объект все воспринял всерьез!

Я быстрым шагом прошла в его кабинет, сбросила пиджак, оставшись в блузке и юбке, следом на пол полетели туфли-лодочки, а потом туда же опустилась я.

— Надеюсь, ваша уборщица работает лучше, чем вы шутите.

— Уж точно лучше, чем вы организовываете праздники, — буркнул он.

Как выяснилось, челендж был не слишком сложным. Я отжалась уже целых четыре раза, а руки все еще не подкосились и я не грохнулась носом в ворс ковра.

— Вы обещали считать, — заявила я ему, стараясь не показывать, что дышать мне сложновато. — Или насчет того, что вы умеете считать до двадцати, тоже была шутка?

— Дина, прекратите сейчас же этот балаган, — сказал он.

Вид у него был вполне растерянный, и это только добавила мне куража.

— Так и знала, что не умеете! Ладно, пять… шесть…

— Между прочим, в приемной нет секретаря, сюда может войти кто угодно, что обо мне подумают?

— Что вы не даете спуску подчиненным, что у вас строгая дисциплина, что вы редкостный самодур. Не переживайте, о вас и так все так думают…

Меня несло. Я понимала, что нужно остановиться, но не могла.

— Семь… восемь…

— Десяти достаточно.

— Двенадцать… четырнадцать…

Последние несколько отжиманий я делала на чистом упрямстве, понимая, что руки будут дрожать целый день. Все-таки физическая форма у меня не то чтобы идеальная.

Алексей Александрович уже, кажется, смирился и наблюдал за этим действом молча. Закончив, я встала, поправила блузку, натянула пиджак и туфельки и с улыбкой спросила:

— Кофе?

Он задумчиво посмотрел на меня и кивнул:

— Черный, крепкий, без сахара. Только руки сначала вымойте. Не то чтобы я не доверял нашей уборщице, но все-таки...

Я вышла из кабинета с ощущением, что с плеч свалилась гора. Что-то подсказывало мне, что сегодняшний рабочий день пройдет спокойно и каверз от нового начальства можно не ждать как минимум до завтра. 

Я вышла из гардеробной моей внезапной феи-крестной, собравшей меня на бал, поплутала по коридорам, прежде чем нашла свою комнату, немного помедлила перед дверью и вошла.

Руслана Эдуардовича на месте не оказалось, что меня безумно порадовало. Я вздохнула с облегчением, подхватила огромное банное полотенце и направилась в ванную. Очень удобно, когда ванная расположена прямо рядом с комнатой. И не нужно искать ее по коридору и занимать очередь.

Пока я стояла под теплыми струями, в голову лезло все подряд: родственники, друзья, именинница, которую язык не поворачивался назвать бабулей, колкий взгляд моего бывшего и что-то еще… Какая-то мысль, которую невозможно было уложить в голове.

И тут ярко вспыхнуло воспоминание: поцелуй, тот самый поцелуй в гараже. Странный, неожиданный и, кажется, очень приятный... Даже сейчас, при одной только мысли о нем, голова закружилась, по телу прокатилась волна дрожи и жара, а внутри сладко екнуло. Словно его губы снова и снова касались моих, рождая томительное предвкушение чего-то непонятного, желанного, необыкновенного… Я чувствовала его запах, его дыхание на щеке… Его сильные теплые руки, крепко обхватившие меня, такие потрясающе надежные и… Сердце заколотилось, норовя выпрыгнуть из груди, ноги подкосились и я едва не стекла вниз вместе с теплыми струями душа.

Что со мной происходит?! Конечно, Руслан Эдуардович убедил меня, что сделал это исключительно в интересах дела. Наверное, так оно и было. Во всяком случае, мой разум все понял и согласился с доводами босса. Разум, да! Но весь остальной организм вел себя абсолютно неподобающим образом. Ладно бы я целовалась в первый раз, тогда бы все можно было списать на… новизну ощущений. Но поцелуй был далеко не первый, чтоб вот так вот реагировать!

Наверное, я просто перенервничала. Не каждый день боссы представляют меня в качестве невесты своим бабушкам и родственникам! И все же я не могла отделаться от этого воспоминания, оно почему-то казалось важным и совсем не игрушечным.

Психологи говорят, что нужно устраивать себе встряски, выходить из зоны комфорта. Видимо, я перестаралась: я просто пробкой вылетела из этой зоны. И теперь все стало непривычным, неправильным. Словно пересеклись внезапно те чертовы параллельные прямые, выкинув из обычного понятного мира с давно устоявшимися убеждениями в какое-то Зазеркалье. Где все не так, все наоборот. И я отказывалась верить в происходящее по-настоящему. Но почему-то раз за разом прокручивала в голове гараж и… поцелуй.

Стоп! Хватит думать о глупостях!

Я выключила воду, насухо вытерла волосы. Хотелось выйти в комнату прямо так, замотавшись в банное полотенце. Упасть на огромную кровать, прикрыть глаза и хоть немного полежать, ни о чем не думая.

Но я точно знала, что бродить по этой комнате в одном лишь полотенце – идея не слишком хорошая. Мой босс наверняка уже вернулся в номер, а щеголять перед ним практически неглиже я совершенно не собиралась.

Так что я натянула на себя очень кстати прихваченный спортивный костюм. Да-да, я взяла с собой спортивный костюм. Я-то думала, что мы едем в деревенский (или на худой конец дачный) домик. Кто знает, может, пришлось бы прогуляться по лесу, пособирать грибы и ягоды – вот такое у меня было представление об этой вечеринке…

И как ни странно, как раз костюм и пригодился. Я вышла из двери и, разумеется, увидела Руслана Эдуардовича. И хоть я ожидала его обнаружить в комнате, сердце дернулось, а щеки запылали. Я независимо отвела глаза, словно по ним босс мог догадаться, о чем я только что думала в душе. Глупо, конечно. Потому что его, похоже, никакие угрызения совести не терзали. И вообще ничто его не терзало. Вернувшись в комнату, он сделал именно то, чего хотела я, — развалился на кровати.

- Какое симпатичное платье, - сказал он, кивая на плечики. – Примеришь? Хочу увидеть, как оно на тебе смотрится.

Живое воображение тут же нарисовало картинку: я стою перед боссом с голыми ногами, босиком, в не совсем скромном, скажем, платье, а его синие-синие глаза лениво скользят сверху вниз, внимательно разглядывая все, что попадается им на пути…

От этих мыслей живот свело, спине стало холодно. Заполыхали не только щеки, но и уши. Но, к счастью, ушей под волосами не видно, а щеки вполне можно списать на горячий душ.

- Обязательно примерю, – спокойно выговорила я, пытаясь отогнать дурацкую картинку, которая продолжала нагло висеть перед глазами и смущать. – Только не сейчас, а чуть позже, как раз перед вечеринкой.

- Понимаю, - он, кажется, вздохнул.