Мы бросились к окну гостиной — и вовремя. Мы увидели, как к дому подъезжает легковая машина.

— Мои родители приехали! — воскликнул Скотт.

Мы наблюдали, как их синий «Сатурн» с хрустом ползет по заснеженной дороге, направляясь к гаражу, пристроенному к задней стене дома. Отец Скотта снова посигналил, давая сыну знать о своем приезде.

— Нужно их предупредить, — заявил Скотт, вытаращив от ужаса глаза. — Я должен их предупредить, чтобы они не подходили к дому.

Он снова бросился в заднюю комнату, но тут я схватил его за плечо и удержал.

— Нет, Скотт, подожди, — взмолился я. — Возможно, это наш единственный шанс. Может, самый последний.

Он резко повернулся ко мне.

— Ты хочешь сказать…

— Может, им удастся открыть дверь снаружи, — возбужденно заявила Ванесса. — Сами мы отсюда уже не выйдем, это точно. Но вдруг они сумеют нас выпустить.

Хлопнула дверца автомобиля. Потом другая. Родители Скотта вышли из машины и направились к кухонной двери.

Мы побежали в кухню. Я видел их в окно. Они остановились возле забора и потрогали какой-то шаткий столб. Отец Скотта покачал головой и что-то сказал жене.

— Скорей! — воскликнул я. — Пожалуйста — скорей!

Тут раздался отчаянный крик. Отвернувшись от окна, я обнаружил, что Скотт кружится волчком.

— Помогите! — визжал он. Его руки болтались по сторонам. Черные волосы хлестали по щекам. А его тело вертелось как юла. Все быстрей и быстрей.

— Помогите! — Голос Скотта доносился теперь еле различимо, его заглушал сильный ветер, поднявшийся от вращения. Скотт лишь беспомощно стонал, оказавшись целиком во власти безжалостной незримой силы. — О-о-ой… помоги-и-и-те!

Вскоре его крутящиеся ступни оторвались от пола.

Ванесса схватила меня за локоть, и мы с ужасом смотрели на новое несчастье, разыгрывающееся с нашим приятелем. Скотт крутился все быстрей, быстрей — и вот он уже превратился в пестрый расплывчатый вихрь.

Вихрь взлетал все выше, выше — к самому потолку кухни.

— Ох, не надо! — прошептал я, увидев, как на потолке появились пузыри. Потолок сделался жидким. Вместо него над нашими головами находилась сливочно-белая, пузырящаяся жижа.

Потолок смачно чавкнул, когда в него погрузилась вращающаяся голова Скотта. По густой массе побежали новые крупные пузыри.

Теперь уже и туловище ввинчивалось в белую жижу потолка.

Скотт отчаянно сопротивлялся, размахивая руками и ногами.

Чпок-чпок.

После очередного чавкания его плечи пропали среди пузырей.

Через несколько секунд он исчез целиком.

Потолок снова сделался твердым и гладким.

Никаких следов Скотта не осталось. Абсолютно никаких следов.

Мы с Ванессой переглянулись. Ее рука все еще крепко стискивала мой локоть. Мы оба дрожали.

— Мы остались с тобой вдвоем, — прошептала она.

Мы доковыляли до кухонной двери. Предусмотрительно остановились, немного не доходя до нее. И принялись кричать родителям Скотта:

— Помогите!

— Пожалуйста, скорей!

— Выпустите нас отсюда!

Отец и мать Скотта повернулись к дому. На их лицах было написано недоумение. Они оглядывались по сторонам, словно пытаясь понять, откуда доносятся голоса.

Наконец мать Скотта разглядела нас с Ванессой за стеклом кухонной двери. Ее рот открылся от удивления. Схватив мужа за руку, она показала ему на нас.

— Пожалуйста, скорей! — кричала Ванесса. — Откройте дверь!

Они побежали к дому прямо через сугробы. Изо ртов у них вырывались белые облачка пара.

Сделав пять или шесть шагов, родители Скотта начали погружаться в снег.

В один голос они ошарашенно вскрикнули и одновременно взмахнули руками. При этом из рук матери Скотта выпала какая-то книжка в бумажной обложке и полетела в снег.

Они стремительно погружались в сугроб.

Снег плескался вокруг них, как будто они тонули в большой белой луже. До нас даже доносился этот плеск — шлеп-шлеп.

Теперь их окружали высокие волны искрящегося белого снега. Но потом волны стали утихать и исчезать, а вместе с ними исчезали и родители Скотта.

Они пронзительно кричали от ужаса.

Под эти крики они скользили вниз… вниз…

Они отчаянно хватались за снег, за землю. Молотили кулаками. Старались высунуть голову над поверхностью.

И кричали, кричали…

Их крики доносились до нас и после того, как их головы окончательно скрылись под белым сугробом.

Но потом наступила тишина.

Снег снова сделался гладким и ровным. Тихий ветерок припорошил его сверкающей морозной пудрой.

Тишина.

Дрожа всем телом, мы с Ванессой повернулись друг к другу. Теперь мы остались совсем одни.

Одни в доме, набитом ужасными призраками. Злобными, переполненными жаждой мщения.

Я отвернулся от кухонной двери. Мне совсем не хотелось смотреть на гладкий снежный сугроб. Сугроб, только что поглотивший родителей Скотта.

А вместе с ними и нашу последнюю надежду.

— Что же нам теперь делать? — еле слышно спросила Ванесса. — Стоять и ждать, когда они доберутся и до нас?

От ее вопроса по моей спине поползли мурашки.

До меня донесся скрип половиц в передней части дома. Я услышал злобный шепот, сухие смешки. И тихое шарканье призрачных ног.

Теперь они направляются к нам?

И мы исчезнем, как только что исчезли все остальные?

Я постарался представить, каково это — вонзиться головой в стену. Или оказаться затянутым в трясину потолка.

Очень ли это больно?

Я закрыл глаза. Мной овладела паника. Из-за нее в моем мозгу толпились всякие безумные мысли. Например, где нам с Ванессой спрятаться. Как будто от призраков можно спрятаться.

Но даже если нам удастся это сделать, долго ли мы останемся живыми в этом заколдованном доме?

— «Ревун». — Это слово совсем неожиданно вырвалось у меня.

Я открыл глаза и посмотрел на Ванессу.

— Да. «Ревун», — повторил я.

— Чем он тебе поможет? — прошептала она.

— Может, мы сумеем включить его на задний ход. Отправим этих призраков обратно в шкаф.

Ванесса с сожалением покачала головой:

— Не получится, Спенсер. Ведь не «Ревун» вызвал сюда этих призраков. Не он помог им выбраться. Мы сами распахнули дверь шкафа — ты разве забыл? Вот как они оказались на воле. А «Ревун» только позволил нам услышать их вопли.

Я смотрел на нее, лихорадочно соображая. Конечно, она права.

В это время у меня созрела новая идея.

— Майкл. Пожалуй, я попробую вызвать Майкла с помощью «Ревуна», — произнес я. — Надеюсь, он поможет нам выбраться отсюда.

Я схватил Ванессу за руку и потащил ее вверх по лестнице.

— Скорей. Призраки не дадут нам много времени. Вдруг… вдруг нам все-таки удастся связаться с ним…

— Попытаться стоит, — согласилась Ванесса. Потом добавила дрожащим голоском: — По-моему.

Мы пробрались наверх. Солнце уже скрылось за деревьями. Чердак погрузился в полумрак. Я ожидал встретить тут всю веселую семейку призраков. Думал, что они полетят нам навстречу, слабо мерцая в сероватой мгле, поднимут жуткий вой. Что на их костяных лицах будет светиться неистовая злоба на весь мир.

Однако на чердаке оказалось пусто и тихо.

Прижимаясь друг к другу плечами, мы с Ванессой прошли через половину чердака к «Ревуну», по-прежнему стоявшему на картонной коробке, на которой мы установили его в прошлый раз. Мы устроились перед ним на коленях.

Я нажал на кнопку пуска. Загорелась желтая шкала. Я подождал несколько секунд, чтобы аппарат нагрелся.

Станет ли он работать? Моя затея показалась мне сейчас совершенно безумной. Однако наши друзья уже исчезли. Очередь наступала и для нас с Ванессой. Положение стало отчаянным.

Я приблизил лицо к микрофону. Нажал на красную кнопку.

— Алло? — Мой голос показался мне слабым и писклявым. — Алло? — сделал я новую попытку. — Майкл? Это я — Спенсер. Ты здесь? Ты меня слышишь?