Из Авора он пишет матери грустное письмо, полное признаний в сыновней любви и тоски по дому детства:
«Мамочка, я только что перечитал ваше последнее письмо, оно такое нежное. Как я хотел бы вернуться к вам! Узнайте, что с каждым днем я учусь любить вас все больше. Я не писал в последние дни, но у нас сейчас так много работы!
Вечер так тих и спокоен, а мне грустно, непонятно отчего. Этот стаж в Аворе тянется утомительно долго. Мне очень нужно лечение отдыхом в Сен-Морисе и ваше присутствие.
Что вы делаете, мама? Пишете ли вы картины?.. Ответьте мне. Ваши письма помогают мне жить, они приносят свежесть. Мамочка, откуда вы берете такие прелестные слова? Хожу под их впечатлением целый день.
Вы нужны мне так же сильно, как в детстве. Старшина, военная дисциплина, уроки тактики — какая сухость, какая черствость! Я представляю, как вы поправляете цветы в гостиной, и я ненавижу старшин.
И как я мог когда-то заставлять вас плакать? Думая об этом, и чувствую себя несчастным. Я заставлял вас усомниться в моей любви. Но если б вы знали, как я вас люблю всегда!
Вы лучшее, что есть в моей жизни. Я тоскую сегодня по дому, как мальчишка. Подумать только — вы там ходите и разговариваете, а мы могли бы быть вместе, но я лишен вашей нежности и сам не стал для вас поддержкой.
Правда, мне грустно до слез этим вечером. И правда, что вы — единственное утешение, когда мне грустно. Мальчишкой я возвращался с моей громадной сумкой на спине, плача оттого, что меня наказали, — помните, в Мансе, — но стоило вам поцеловать меня, как я все забывал. Вы были всемогущей зашитой от инспекторов и монахов-надзирателей. С вами я был в безопасности, я принадлежал только вам, и это было так славно.
Вот и теперь все так же. Только вы — защита, только вы все знаете и можете утешить меня, вольно или невольно я все равно чувствую себя совсем маленьким мальчиком.
До свидания, мама. У меня работы выше головы... Здесь, как и в Сен-Морисе, квакают лягушки, но здесь они квакают куда хуже!
Завтра я полечу километров на пятьдесят в вашу сторону, к Сент-Морису, чтобы вообразить, что я в самом деле направляюсь домой.
Целую вас нежно. Ваш взрослый сын Антуан».
Этот «взрослый сын» видит в самолете только средство добраться до материнского дома. К чему ему самолет, если он не может привести его домой?..
До конца срока осталось еще пять месяцев, и Антуан получает назначение в 34-й авиационный полк в Бурже. Став офицером, Сент-Экзюпери начинает помышлять о том, чтобы остаться в армии, и даже предпринимает некоторые шаги в этом направлении. И вовсе не потому, что его привлекает военная карьера. Однако при всем его ярко выраженном стремлении к самостоятельности, к свободе он до сих пор связан зависимостью от матери. Он хотел бы ей помогать вместо того, чтобы пользоваться ее помощью. Он хотел бы обрести ясность, устойчивость в жизни. Но пока что Антуану ясно только одно: одиночество, которое охватывает тебя, как только ты становишься взрослым, невыносимо. Привязанность Антуана к матери — единственное, что придает его жизни смысл.
Молодой летчик часто бывает теперь в Париже. Внезапно в его жизнь входит первое чувство и захватывает Антуана целиком. Он счастлив. Подобно многим юношам, наделенным обостренной чувствительностью и тонкой душой, Антуан вкладывает в свое чувство все, находит в нем утешение, радость, полноту жизни. Мы почти ничего не знаем об этой любви. Ни тогда, ни позднее Сент-Экзюпери ire обмолвился о ней ни одним словом, настолько затаенным, избегающим огласки было его чувство. Казалось бы, любовь всегда дает писателям благодарный материал, оставаясь вечной темой литературы. Но даже и потом, когда Сент-Экзюпери станет зрелым писателем, он нигде не расскажет открыто ни об этой, ни о второй своей любви. И, может быть, оттого, что он весь ушел в это чувство, пытался строить на его основе жизнь и целиком зависел от него, а оно не смогло дать ему ничего, Антуан особенно глубоко затаил в себе горечь утраты.
Он полюбил девушку из богатой аристократической семьи. Изящная, воспитанная, образованная, она отвечала молодому летчику взаимностью, оба они принадлежали к одной среде. Они помолвлены. Все идет на лад. Но судьба, как будто задавшись целью не пустить Антуана в примелькавшуюся, обычную для его круга жизнь, разрушает планы и надежды молодого человека. Во время одного из тренировочных полетов самолет Сент-Экзюпери, едва оторвавшись от земли, теряет скорость и падает на землю. Антуан получает тяжелые ранения. Родители невесты, узнав об этом, восстают против брака Сент-Экзюпери с их дочерью. Для того чтобы брак стал возможным, Антуану предложено отказаться от его опасной профессии.
И если бы девушка, которую он любил, не была так прочно привязана к своему кругу, не жила во власти установившихся представлений о быте, вряд ли запрет родителей остановил бы Антуана. Но у Сент-Экзюпери нет ни состояния, ни положения, к тому же обнаружилась трещина не только между ним и девушкой, которую он любил, она пролегла между Антуаном и всем ее кругом, скованным, лишенным непосредственности. Там держатся за ценности, пусть освященные традицией, но безнадежно устарелые, ничем не связанные с мятущейся жизнью. Антуан же, в силу своего характера и особых обстоятельств, с юных лет попадает в самую гущу этой жизни. Он пока и сам не понимает еще ее смысла, ее силы и направления. Живое движение не поддается формулировкам. Антуану предложен выбор: семейное счастье или опасная профессия. Но так могут ставить вопрос только консервативные люди. Они всегда только зрители. Антуан же действует. Он отказывается принимать предложенный выбор. Ни семья, ни самолет. Любовь принесла только раны, профессия — тоже. Он отказывается от военной карьеры, но отказывается и от девушки. Снова, как несколько лет назад, жизнь ставит перед ним не решенную еще задачу: как жить, что делать, кем быть?
Будто и не были прожиты эти три года-все опять пошло насмарку. А ведь со времени своей неудачной попытки, поступить в Военно-морское училище он успел посетить множество мест и пережил много новых чувств и ощущений. Он знает жизнь парижского студента, он был солдатом, он освоил едва ли не самую новую профессию века, он побывал в Африке, пережил любовь. Но «как медленно созревает человек!». Понадобится еще по меньшей мере семь лет, прежде чем молодой человек, лишенный всего, что делает жизнь радостной, что придает ей смысл, овладеет этой жизнью, «заново родится» и даст явлениям мира свои собственные имена...
«Прежде чем писать, нужно жить»
«Я грустно живу в маленькой мрачной гостинице... Это совсем не весело...»
Понемногу, шаг за шагом преодолевает Антуан разочарования недавнего времени. Он в Париже. Снова в Париже. На этот раз он ищет здесь не знаний, не положения, а просто способа как-то просуществовать. Он по-прежнему вынужден беспокоить мать просьбами о денежной помощи. Письма его так же часты и нежны, как прежде, но в них сквозит невысказанная тревога, мучительное желание обрести хоть какую-нибудь независимость. Место служащего на черепичном заводе не выход из положения. В крохотном бюро он рассчитывает доходы компании. «Мне это к лицу так же, как платье со шлейфом», — говорит он друзьям.
Конечно же, другое занятие, то, которым он занимается по ночам в своей комнатке, ему куда более «к лицу». Он пишет. Может быть, впервые пишет всерьез, возлагая на это занятие самые различные надежды: и надежду поправить финансы, и надежду найти утешение, а ко всему — обрести положение, известность. Пока что по-настоящему его поддерживает в этом начинании только мать. И сын, признательный за доверие, извещает ее о том, как продвигается его «роман»: он «зреет страница за страницей». Пишет Антуан мало, он больше «заряжается», впитывает в себя и обдумывает впечатления окружающей жизни.
В надежде улучшить свои дела Антуан поступает в фирму «Сорер». Теперь он будет продавать грузовики. Но прежде он должен пройти стаж работы на автомобильном заводе — от рабочего до служащего отдела продажи.
