Они пошли к реке. Временами Калану бросался вперед, делая вид, что натягивает тетиву лука.

— Папа обещал этой зимой взять меня с собой на охоту, — объяснил он, и Рзчел кивнула, стараясь не встретиться глазами с Мэри. Девочка с высоты своей позиции необычайно заинтересованно разглядывала Рэчел.

В конце концов, не в силах больше не обращать внимания на столь пристальное изучение, она решилась:

— Что, Мэри, у меня растрепались волосы?

— Нет. — Она продолжала свое разглядывание. Только когда они дошли до берега, девочка прервала молчание: — Мама умрет?

— Конечно нет. Я хочу сказать… — А может, да? Может, от этого у нее было смутное ощущение беды? — С чего бы тебе это спрашивать?

— Мы подумали, что это может быть, раз вы здесь. — Калану бросил камешек в бурлящую воду. Когда он поднял голову, его темные глаза были полны слез.

— Я? Но почему вы думаете…

— Пожалуйста, не забирайте маму на небо.

— Ох, моя маленькая. — Рэчел присела вместе расстроенным ребенком и прижала к себе ее и брата. — Я не заберу вашу маму, обещаю.

Полные слез глаза уставились иа нее.

— Правда?

Рэчел охватил такой сильный озноб, что она еле выдохнула:

— Правда.

Явное облегчение, выказанное обоими ребятишками, пугало ее. Что она наобещала? Только что не заберет их мать. Конечно, она этого не сделает. Но почему-то, глядя в их доверчивые лица, Рэчел не могла избавиться от ощущения, что она пообещала гораздо больше.

Она не знала точно, что именно, пока немного позже не понаблюдала за ними во время игры. Рэчел сидела на пне, закрыв глаза и прикрыв лицо руками, и медленно считала до двадцати пяти. Дети бегали кругом в поисках, куда бы каждому спрятаться, хотя последние три раза Мэри забиралась туда же, куда ее старший брат, к его немалому раздражению.

Они перешептывались, и Рэчел улыбнулась, думая, как просто их будет найти, а она немного поищет, прежде чем вдруг обнаружит их за кустом можжевельника. Потом на фоне непрекращающегося журчания речки до нее донеслось одно слово:

— Ангел.

Рэчел подвинулась, повернув голову, чтобы лучше расслышать.

— Мама не умрет, — полным облегчения голосом сказала Мэри. — И не спорь. Мама сказала, что ангелы не обманывают.

Забыв про игру, Рэчел опустила руки. Она успела заметить удивленное выражение лица Мэри, прежде чем та спряталась за брата. Даже не притворяясь, что ищет, Рэчел быстро обошла дерево и присела перед девочкой на корточки:

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что ангелы не обманывают?

— Не обманывают, и все. Мама рассказывала, как они спускались с неба разговаривать с петухами.

— С пастухами. Могла бы и запомнить, Мэри. Ангелы не разговаривают с животными, — объявил Калану.

— Разговаривают, — возразила девочка, топнув ногой. Потом ее внимание снова переключилось на Рэчел. — Скажите ему, что они могут говорить с животными, если захотят.

— Твоя сестричка права, — согласилась Рэчел и взяла ручки Мэри в свои: — Но скажи, какое отношение все это имеет к тебе… и твоей маме?

— Мэри думает, что вы ангел, — сказал Калану, добавив вполголоса: — Она еще совсем глупая.

— Вот и нет. — Мэри повернулась к брату, выставив маленький подбородок. — И ты сам тоже так сказал.

— Я говорил, что она похожа на картинку в книжке, — настаивал он, хотя и избегая взгляда Рэчел. — Это ты думаешь, что видишь сияние.

— Вот и вижу. Прямо здесь. — Толстый пальчик указал в точку над головой Рэчел. Та инстинктивно подняла руки… и ничего не ощутила.

— Дети, я… — Рэчел понятия не имела, что сказать. В конце концов она под тем предлогом, что стало слишком ветрено, повела их домой, где проводила вверх по лестнице в детскую, пообещав позже вернуться почитать им сказку.

Торопливо спустившись вниз, она не удержалась и взглянула на свое отражение в висевшем над складным столиком в холле зеркале. Никакого нимба не было. Она поспешила в гостиную и остановилась как вкопанная, увидев Логана, протягивающего руку к графинчику с мадерой, стоявшему на столике рядом с креслом.

Он взглянул на нее с непроницаемым выражением. Мгновение Рэчел смотрела ему в глаза, и ее сердце учащенно забилось, но оно сразу упало, когда длинные темные ресницы опустились, прикрывая его глаза.

— Как Кэролайн? Она… — У нее застрял комок в горле, не давая договорить. Перед ее взором стояли милые личики детей Кэролайн, светившиеся доверием к ее словам. — Умерла?

— Нет. — Он вздохнул. — Но…

— Что? — Рэчел пересекла комнату и опустилась на колени у его кресла.

— Роды проходят не так, как надо.

— Почему? — Рэчел схватила его за руки.

— Не знаю. Садайя думает, что ребенок слишком велик.

— Ну и что же она делает? Наверняка имеется…

— Она дала Кэролайн какое-то питье и вызвала на помощь духов. — Его голос был лишен всякого выражения.

— Значит, она оставила всякую надежду? И оба они умрут — Кэролайн и ребенок? — Рэчел пыталась поймать его взгляд, но он отвел глаза. — А где Вольф?

— С Кэролайн. — Он посмотрел на нее: — Она-то не оставляет надежды, — Опять он стал усиленно изучать узор ковра. — Хотя она заметно ослабела.

— Тогда вы должны что-нибудь сделать. Он недоумевающе уставился на нее:

— Вы в своем уме? Что я могу сделать?

— Придумайте что-нибудь. — Она заметила, как он перевел взгляд на графинчик. — Я же знаю, что вы изучали ваши книги.

— Между читать и делать есть огромная разница ваше высочество.

— Может, не такая огромная. И я знаю, что вы сделали операцию мальчику Кэмпбеллов.

— Верно. Я отпилил ему руку.

— Вы спасли ему жизнь.

Да он просто боится! Она ощутила страх Логана с не меньшей силой, чем ее собственный. Рэчел сжала его ладони, вновь преисполненная радости составлять с ним единое целое. Она даже могла чувствовать, с какой силой его тянуло к вину, ей передавалось усилие воли, которым он поборол искушение.

— Сделайте все возможное для Кэролайн и ребенка, — прошептала Рэчел. Ее пальцы побелели — так сильно она стиснула его ладони.

Рэчел была настолько уверена в себе, в нем, что когда он сказал ей захватить с собой вино, она почти не колебалась.

— Для Кэролайн, — объяснил он, хотя она ничего не спрашивала.

Зайдя в спальню на первом этаже, где лежала Кэролайн, Рэчел вдруг потеряла всякую уверенность. Там словно витал дух смерти. Как будто ее душа уже находилась на полпути между этой жизнью и следующей.

Рэчел ожидала, что Кэролайн будет кричать от боли. Ее не было при родах, когда королева Шарлотта дала жизнь маленькому принцу Георгу, но при дворе рассказывали, что она так громко орала на своем родном немецком, что королевская спальня буквально сотрясалась. А Кэролайн лежала тихо и только иногда стонала, когда судороги боли сотрясали ее тело. Ее муж, похоже, чувствовал себя ненамного лучше. Высокий мужчина, вначале показавщийся Рэчел таким уверенным, сгорбился у кровати, крепко держа руку жены, словно пытаясь передать ей часть собственной силы. Он даже не поднял голову, когда Логан с Рэчел подошли к кровати. И Садайя не прервала своих ритмических заклинаний.

Логан положил руку брату на плечо, и Вольф оторвал взгляд от жены. В его темных глазах было столько горя, что Рэчел еле удержалась, чтобы не броситься прочь из комнаты. Но она осталась стоять рядом с Логаном, казавшимся ей островком разума и уверенности.

— Я собираюсь помочь Кэролайн, но мне сначала надо ее осмотреть.

Глаза Вольфа еще больше потемнели от недоумения, и Рэчел опустилась рядом с ним на пол. По-видимому, он и не догадывался о том, что у его брата есть какие-то медицинские познания.

— Прошу вас, позвольте ему. Пожалуйста. — На коленях умоляя мужа Кэролайн, Рэчел понимала, что ее мольба воспаряла в высшие сферы. Когда Вольф уронил голову на яркое покрывало, она облегченно перевела дыхание.

— Делайте что хотите, — пробормотал он.

Как будто эти слова вернули ему жизнь, Логан торопливо подошел к подножию кровати. Он глубоко вздохнул и поднял покрывало.