Карантин не может быть нарушен. Никто из людей, родившихся на Арахне, никогда не покинет эту планету.

А значит, все они обречены.

Блейн чувствовал себя прекрасно, совсем как раньше, и в этом была определенная магия. Мало кому удавалось выжить после укуса ара, а тем более такого глубокого. Бывали, конечно, случаи, но их никак нельзя было назвать счастливыми. Такие люди навсегда оставались слабыми и нервными… да и жизнь их была очень короткой.

А к Блейну былая сила вернулась за день, и лишь небольшое пятно на руке, даже на шрам не похожее, напоминало ему о том, что с ним произошло. Он понятия не имел, как пришельцы это провернули: он был в беспамятстве и даже не увидел, что сделала та тщедушная целительница. Да и какая разница? Вряд ли у жителей Арахны получится это повторить!

Он был уверен, что уж теперь-то все будет хорошо. Пришельцы доказали, насколько они могущественны, бунт, который надеялась поднять Рене, очень быстро подавили. Что еще могло пойти не так?

Но проблема была в самих пришельцах. Они вдруг стали замкнутыми, они теперь держались от жителей поселения подальше, да еще смотрели так… по-разному. Кто-то — виновато, кто-то — равнодушно, кто-то — с неприязнью. Но о той симпатии, на которую так надеялся Блейн, и мечтать не приходилось.

Это заметил не только он, остальные — тоже. Естественно, они не смогли это долго выносить, и очень скоро Номад пригласил лидеров пришельцев на разговор. Пришла только Лукия Деон, но это никого не удивило. Как бы странно это ни было, они начали привыкать к тому, что совсем юная девушка руководит отрядом спасателей.

Хотя спасатели ли они — вот вопрос!

За это время она неплохо изучила их язык, поэтому больше не нуждалась в переводчице. Она, похоже, хотела, чтобы у этого разговора не было лишних свидетелей.

Сейчас они сидели по разные стороны стола. С одной стороны — Лукия, такая хрупкая, будто бы уязвимая, однако при этом совершенно равнодушная. С другой — люди, которые были вроде как старше и мудрее ее, и все же боялись сейчас только они.

— Не хотите объяснить нам, что происходит? — спросил Номад.

— Не хочу, но объясню. А не хочу я потому, что вам вряд ли понравится эта новость. Мы ничего не сможем для вас сделать. Вы останетесь на Арахне.

Она сообщила это так ровно, так спокойно, что казалось: у этих слов есть какой-то иной смысл, который они просто пока не понимают. Не могла же Лукия и правда так бесстрастно рассуждать о том, что обрекает на гибель целое поселение!

Однако, судя по ее холодному взгляду, именно это она имела в виду.

Первым опомнился Номад, как и полагалось истинному лидеру:

— Вы не можете!

— У нас нет выбора. Наши решения — это не капризы и не показатель симпатии. Они продиктованы строгими правилами, которые никто из нас не может нарушить.

— Но мы умрем здесь!

— Это пока не обязательно, но очень вероятно.

— Наши люди уже поверили, что их спасут, — нахмурился Оливер. — Если мы сейчас объявим им, что спасения не будет, что начнется? Хаос?

— Вполне возможно, но это уже ваша забота, — пожала плечами Лукия. — Ситуация, как я ее вижу, не безнадежна, применив должную жесткость, вы удержите людей под контролем.

— А дальше-то что? — возмутилась Крита. — Жизнь в этой дыре — дорога в никуда, мы умираем здесь!

— Это можно исправить. Вы прожили здесь три поколения, протянете и дольше, необходимо лишь настроиться.

Оливер раздраженно ударил кулаком по столу:

— Если мы не покинем планету, то и вы — тоже! Вы думаете, вас кто-то отсюда отпустит одних?

— Собираетесь взять нас в заложники?

— Если придется!

— Не советую, — еле заметно усмехнулась Лукия. Она кивнула на пятно засохшей крови, все еще остававшееся у нее на груди; она наотрез отказывалась переодеваться в местную одежду и ждала, когда ей принесут запасную форму с корабля. — Одна из вас уже попробовала сражаться со мной, и вы знаете, к чему это привело.

— Вот именно, Рене была одна! Что вы будете делать, если против вас выступят все наши воины?

— Убью столько, сколько понадобится, пока вы не оставите мою команду в покое.

Этот разговор стремительно катился не туда, и Блейн, похоже, был единственным в совете, кто понимал правду. Не важно, что пришельцев мало, а поселенцев — много. Лукия не говорила бы так уверенно, если бы не знала наверняка, что может победить их. Она уже продемонстрировала, каким удивительным даром обладает. А на что способны остальные?

Если тут начнется битва, колония точно сгинет, и нужно просить о помощи, а не угрожать всем подряд!

— Подождите! — вмешался Блейн. — Давайте начнем сначала. Почему вы не можете забрать нас с планеты? Дело в вашем корабле? Есть какие-то технические сложности?

— Нет, — покачала головой Лукия. — Дело в вас. Все вы заражены.

— Что?.. Нет, вы ошибаетесь, в поселении сейчас никто не болеет!

— У слова «заражены» много смыслов.

И она рассказала им о том, что узнали пришельцы: о паразитах в воде, судьбе трех поколений и о том, что ждет зараженных на Земле. Блейн слушал ее, не хотел верить, а не верить не мог. Даже его отец говорил, что с каждым новым поколением что-то не так, слишком уж оно отличается от предыдущего! Но он не считал это большой проблемой, он был убежден, что всему виной условия жизни на Арахне.

А оказалось вот как… Их все эти годы использовали крошечные твари — но и достойно платили им. Это было взаимовыгодное сотрудничество, на которое они не соглашались, однако без которого не прожили бы. Они были не виноваты в своем состоянии, вот только для пришельцев это ничего не значило. Лукия и ее спутники думали в первую очередь о безопасности Земли, и они готовы были пожертвовать двумя тысячами жизней, чтобы защитить родную планету.

Блейн знал, что остальные понимают это. Оливер, старший из них, еще готов был спорить и упрямиться, но Крита и Номад — они видели правду… и признавали, что от этой правды не уйти.

— Это нельзя вылечить? — спросил Номад. — То, что живет в нашей крови…

— Боюсь, что нет. Вы объединились с паразитами еще в утробе матери, развивались вместе с ними, они стали неотъемлемой частью вашего организма. Вы нужны им — но и они вам нужны. На Арахне ваше существование, можно считать, проходит параллельно: вы друг другу не мешаете. Но неизвестно, что начнется на Земле. Мне жаль, но в таких случаях правила предписывают нам оставлять зараженных на изолированной планете.

— Но ведь это для нас верная смерть! — не выдержала Крита. — Вы жили здесь достаточно долго, чтобы понять это!

— Да, ваше положение можно назвать бедственным, — согласилась Лукия. — Если бы была хоть какая-то возможность забрать вас отсюда, я бы воспользовалась ею. Но моя задача — строго соблюдать закон. Вам же я рекомендую сосредоточиться не на ожидании загадочных спасителей, а на поиске новых путей выживания.

— Нет их тут! — гневно объявил Оливер.

— Вы ошибаетесь. Я жила здесь не так долго, как вы, но я уже вижу, что Арахна — не худший мир для жизни. Вы слишком долго зависели от технологий, переданных вашими предками, вот в чем проблема. Начните изобретать свои, создайте генератор, который будет работать на том сырье, которым вы сейчас примитивно питаете костры. Изобретайте новые системы защиты, подачи воды, сигнализации…

— У нас нет на это времени! — прервал ее Номад. — Да, я знаю, мы должны были заняться этим раньше. Но теперь нет смысла говорить о том, что мы не сделали, нужно думать о будущем! Того топлива, что у нас осталось, хватит меньше чем на полгода работы генераторов даже при самой строгой экономии. Мы не успеем изобрести нужную технику, начиная с нуля!

— Тогда я вам сочувствую.

— Не нужно нам сочувствовать, лучше помогите! Я видел, с какими технологиями вы работаете. Неужели у вас нет машин, которые помогли бы нам?

— Есть, — подтвердила Лукия. — Миссия по освоению колоний идет не первый год, для нее была изобретена целая серия специальной техники.